Элунея - 1ex0

что он создал их такими уникальными, такими едиными и неделимыми. Зактарам нравилось покровительство бога за его силу и могущество, что отражено в разнообразии, а также в силе магии, которую они практикуют. Йор был для них воплощением всего самого лучшего. И, если бы он соизволил явиться перед ними, каждый сенонец принял бы его с распростёртыми объятьями и стал внимать каждому его слову. Помимо Йора было известно также имя Кса́риор. О владыке технологий они знали мало. Оно и понятно, ремесло, которому покровительствует этот великий, было непонятно чародеям. Но его они почитали как друга Йора и его помощника. А вот имя третьего великого внушало трепет – Дата́рол, бог войны и разрушений. В Сеноне невозможно было отыскать историй об этом великом. О нём лишь упоминается вскользь: что он облачён в красные доспехи, что он воплощает войну и уничтожение. Однако этого было достаточно для того, чтобы озарённый магическим ремеслом разум сумел отыскать связь Датарола с другим религиозным учением Сенона. Чародеи верили в существование Элуне́и – некоего измерения, а, быть может, состояния, которое стремится постигнуть каждый сенонец. Слово «Элунея» не имеет никаких переводов и обозначений, однако в разумах всех живущих в Сеноне оно отпечаталось как некая награда, которую получает чародей, что раскрыл секреты всех четырёх стихий и вычерпал все знания огня, воды, воздуха и земли. И тогда к нему приходит Элунея – откровение, которое покажет путь к дальнейшим улучшениям в этих четырёх сферах. Так думало большинство. Однако с недавнего времени пришло иное понимание этого вопроса, что Элунея – это какой-то мир, который находится за гранью их мира, ведь чародеи-валирда́лы всё-таки проложили свои пути сюда и стали приходить к сенонцам, неся с собой знания о других мирах. Валирдалы предлагали сенонцам знания о путешествиях меж измерений, однако те отказывались, потому что хотели сначала до конца изучить свой. Пилигримы также несли множество иных сказаний и знаний, в числе которых было новое толкование термина Элунеи, что это – какое-то другое измерение, где магия струится фонтанами, где каждая сфера обретает истинное воплощение и величие. И некоторым сенонцам это казалось логичным, поэтому к учению об Элунеи примешалось ещё и это. Но также пришествие валирдалов в Сенон породило очередное религиозное учение. Так, в противоположность Элунеи был выбран Атра́к – мир, где обитают Датарол и его красные воители. Пилигримы рассказывали о сатка́рах, как о врагах, которые жаждут разрушений. Но сенонцы смешали это всё и получилось так, что Атрак – это мир, где обитают страшные красные существа, враги всех и всего. И каждый чародей страшился туда попасть. Или же Атрак, подобно Элунеи, - это некое состояние, наступление которого страшится каждый чародей Сенона. Здесь уже примешалось то, что саткары обладают возможностью делать живых существ одержимыми. В общем, получилось так, что Элунея – это награда за праведный образ жизни и стремление к магическому величию, когда как Атрак – это наказание за нечестие и деградацию в магическом развитии. Финтары и октары страшились прихода Атрака, ведь понимали, что не всегда и не во всём вели себя, как нужно. Зентеры не боялись ничего, ведь, даже если это всё было бы правдой, они были уверены в своей непогрешимости. А зактары так вовсе жаждали прихода Атрака, потому что сами были воинственными, и бог войны был им близок по духу. И было кое-что странное в религиозном учении Сенона – что попасть в Элунею можно через Атрак. Что бы это ни значило, сенонцы всеми силами сторонились второго и стремились к первому. Также среди божественных имён знали ещё два – Бэйн и Вау́л. Однако, кто это такие и чем они страшны или же привлекательны для обитателей этого мира, не знал никто. Йора все почитали и уважали, Датарола все боялись, Ксариора, Бэйна и Ваула просто знали. Но существовало ещё одно имя, которое было велено предать забвению, но которое так и не удалось истребить из этого общества – Унва́л, вечно смотрящий. Чем этот вечно смотрящий отличается от Бэйна и Ваула, никто не знал, однако его упоминание даже вскользь все воспринимали как проклятье. А потому средь сенонцев ходит такая фраза: «Придёт, как Унвал». В общем, в богов верили, к ним относились с трепетом и почтением.

А в последние алва́ты так вовсе имя Бэйна стало чаще звучать из уст валирдалов. А с ним идёт обязательное упоминание о разора́де. Это слово можно перевести с древнего наречия как «созданный из смерти». И оно имеет общие части со словом ратард, ведь приставка «ра» и окончание «д» как раз таки придаёт слову значение связи, что-то произошло из чего-то. Зора обозначает «смерть». Будучи заключённое в эту форму связи оно будет означать «созданный из смерти». Тар обозначает войну. Заключённое в приставку «ра» и окончание «д» оно меняет значение на «созданный из войны». Жители Сенона приходили в недоумение от того, кто же такие, эти «созданные из смерти». И, когда из уст путешественников звучало слово «нежить», всё становилось на свои места. И эту самую нежить связывали с именем Бэйна, якобы этот бог, оказывается, повелевает самой смертью. Но от этого сенонцы не стали бояться великого сильнее, чем Датарола, потому что они смерти не страшились. Чародеи вечны, а потому никогда не умрут и никогда не станут нежитью. Однако с нежитью их связывало нечто иное – зловещая пятая стихия.

Южнее Зентериса раскинулся бескрайний океан. Однако с самой южной точки материка можно там, на горизонте увидеть Даро́ис – остров, над которой всегда нависает спирально скручивающаяся пепельная туча. Там обитают адепты дару́ или пятой стихии. Но пятая стихия – это довольно условное обозначение. В природе есть только лишь четыре первозданных элемента: вода, огонь, воздух и земля. А то, что названо пятым элементом, на самом деле состоит из двух сфер магии, которые сенонцы отвергали. Первой будет со́пна – магия призыва саткаров. Вторая – зра́зе или некромантия. С этими магическими искусствами связано имя одного человека. Да-да, именно человека, а не сенонца. Сану́м. Низкого роста, не бледный цвет кожи, глаза карие. Именно таким описывают этого дару́ра те, кто встречались с ним ещё на заре существования Сенона. Этот маг не был опасен и выглядел вполне дружелюбно. Он предлагал молодым элементалистам выбор. Выставив перед ними свои раскрытые ладони, он спрашивал, пламя какого цвета они видят. А в его руках горели две сферы магии: сопна и зразе. Однако сенонцы всегда видели только одно из них. И всегда красное