Мороз, Красный нос - Николай Алексеевич Некрасов

то-то был в силе!..

Свалимся… не минуть и нам!..»

     Еще покрестились могиле

     И с Богом пошли по домам.

Высокий, седой, сухопарый,

Без шапки, недвижно-немой,

Как памятник, дедушка старый

Стоял на могиле родной!

Потом старина бородатой

Задвигался тихо по ней,

Ровняя землицу лопатой,

Под вопли старухи своей.

Когда же, оставивши сына,

Он с бабой в деревню входил:

«Как пьяных, шатает кручина!

Гляди-тко!..» — народ говорил.

XV

А Дарья домой воротилась —

Прибраться, детей накормить.

Ай-ай! как изба настудилась!

Торопится печь затопить,

Ан глядь — ни полена дровишек!

Задумалась бедная мать:

Покинуть ей жаль ребятишек,

Хотелось бы их приласкать,

Да времени нету на ласки.

К соседке свела их вдова

И тотчас, на том же савраске,

Поехала в лес, по дрова…

Часть вторая

Мороз, Красный нос

XVI

Морозно. Равнины белеют под снегом,

     Чернеется лес впереди,

Савраска плетется ни шагом, ни бегом,

     Не встретишь души на пути.

Как тихо! В деревне раздавшийся голос

     Как будто у самого уха гудет,

О корень древесный запнувшийся полоз

     Стучит, и визжит, и за сердце скребет.

Кругом — поглядеть нету мочи,

     Равнина в алмазах блестит…

У Дарьи слезами наполнились очи —

     Должно быть, их солнце слепит…

XVII

В полях было тихо, но тише

В лесу и как будто светлей.

Чем дале — деревья все выше,

А тени длинней и длинней.

Деревья, и солнце, и тени,

И мертвый, могильный покой…

Но — чу! заунывные пени[3],

Глухой, сокрушительный вой!

Осилило Дарьюшку горе,

И лес безучастно внимал,

Как стоны лились на просторе

И голос рвался и дрожал,

И солнце, кругло и бездушно,

Как желтое око совы,

Глядело с небес равнодушно

На тяжкие муки вдовы.

И много ли струн оборвалось

У бедной крестьянской души,

Навеки сокрыто осталось

В лесной нелюдимой глуши.

Великое горе вдовицы

И матери малых сирот

Подслушали вольные птицы,

Но выдать не смели в народ…

XVIII

Не псарь по дубровушке трубит,

Гогочет, сорвиголова, —

Наплакавшись, колет и рубит

Дрова молодая вдова.

Срубивши, на дровни бросает —

Наполнить бы их поскорей,

И вряд ли сама замечает,

Что слезы все льют из очей:

Иная с ресницы сорвется

И на снег с размаху падет —

До самой земли доберется,

Глубокую ямку прожжет;

Другую на дерево кинет,

На плашку, — и, смотришь, она

Жемчужиной крупной застынет —

Бела и кругла и плотна.

А та на глазу поблистает,

Стрелой по щеке побежит,

И солнышко в ней поиграет…

Управиться Дарья спешит,

Знай рубит, — не чувствует стужи,

Не слышит, что ноги знобит,

И, полная мыслью о муже,

Зовет его, с ним говорит…

XIX

…………………..…………

…………………..…………

«Голубчик! красавицу нашу

Весной в хороводе опять

Подхватят подруженьки Машу

И станут на ручках качать!

Станут качать,

Кверху бросать,

Маковкой звать,

Мак отряхать![4]

Вся раскраснеется наша

Маковым цветиком Маша

С синими глазками, с русой косой!

Ножками бить и смеяться

Будет… а мы-то с тобой,

Мы на нее любоваться

Будем, желанный ты мой!..»

XX

«Умер, не дожил ты веку,

Умер и в землю зарыт!

Любо весной человеку,

Солнышко ярко горит.

Солнышко все оживило,

Божьи открылись красы,

Поле сохи запросило,

Травушки просят косы,

Рано я, горькая, встала,

Дома не ела, с собой не брала,

До ночи пашню пахала,

Ночью я косу клепала,

Утром косить я пошла…

Крепче вы, ноженьки, стойте!

Белые руки, не нойте!

     Надо одной поспевать!

В поле одной-то надсадно,

В поле одной неповадно,

     Стану я милого звать!

Ладно ли пашню вспахала?

Выди, родимой, взгляни!

Сухо ли сено убрала?

Прямо ли стоги сметала?..

Я на граблях отдыхала

Все сенокосные дни!

Некому бабью работу поправить!

Некому бабу на разум наставить…»

XXI

Стала скотинушка в лес убираться,

Стала рожь-матушка в колос метаться,

     Бог нам послал урожай!

     Нынче солома по грудь человеку,

     Бог нам послал урожай!

     Да не продлил тебе веку, —

Хочешь не хочешь, одна поспевай!..

Овод жужжит и кусает,

Смертная жажда томит,

Солнышко серп нагревает,

Солнышко очи слепит,

Жжет оно голову, плечи,

Ноженьки, рученьки жжет,

Изо ржи, словно из печи,

Тоже теплом обдает,

Спинушка ноет с натуги,

Руки и ноги болят,

Красные, желтые круги

Перед очами стоят…

Жни-дожинай поскорее,

Видишь — зерно потекло…[5]

Вместе бы дело спорее,

Вместе повадней бы шло…

XXII

Сон мой был в руку, родная!

Сон перед Спасовым днем.

В поле заснула одна я

После полудня, с серпом,