Конъюнктивит - Сергей Шилов

но он поднял к губам трубу, а я чисто на рефлексах, ударил по раструбу обухом топора. С глухим треском её мундштук пробил затылок и вышел с другой стороны головы незваного гостя.

С ещё более громким треском его рука пробила мне грудь и схватила за сердце. Ноги отрываются от земли. Кажется, сейчас я узнаю, могу ли жить без сердца.

Смотрю сверху на его лицо и смеюсь. Изо рта глупо торчит раструб трубы. Лицо явно просит топора. Жаль, что я свой выронил.

По глазам вижу, моя реакция его удивила, но он так смешно таращился поверх своей трубы! Засмотревшись на мой смех, он похоже забыл, что собирался вырвать мне сердце. И тут к нашему веселью решили присоединиться. Девчонка запрыгнула трубачу на спину, схватила за уши и лёгким скручивающим движением рук, оторвала ему голову.

На секунду вверх ударил фонтан крови, но сразу же, втянулся обратно в шею, образовав на месте травматической ампутации головы ровную красную поверхность.

Это я видел уже в полёте — меня просто стряхнули с руки, как мешающую мошку. Затормозив спиной о ближайшее дерево, я повис на пронзившим меня суке. Мне повезло, он хоть и прошёл сквозь позвоночник, но вышел как раз из груди, так что лишних дырок не проделал.

Зато у меня место с исключительным обзором на битву двух монстров в белом. Отсюда отлично видно, что у получившейся спирали двенадцать хвостов. Не знаю, что это значит, но, похоже, второй пришелец более чем в два раза сильнее первого.

Между тем трубач, нисколько не смущаясь отсутствием головы, вырастил на спине два крыла из белых клинков, да так быстро, что девчонку спасло от расчленения только быстрое сальто назад.

Приземлившись на ноги, с головой неприятеля в руках, она посмотрела в мою сторону и со словами, — это тебе, — небрежно бросила её мне в руки.

Я поймал голову за два конца трубы. А она только скрипнула по бронзе зубами, как какой-то злой шашлык.

Похоже, моя история скоро закончится. И не только моя, даже без головы пришелец превосходил монстра Бездны во всём. Хоть девчонка и отрастила на руках две костяные косы, крылья, имеющие потрясающую подвижность, уверено теснил малышку, за которую я теперь искренне болел.

А потом он придёт за своей головой. Мелькнула мысль напоследок, узнать вкус его мозгов, но потом вспомнилось древнее правило фэнтези. Если на тебя прёт неуязвимый враг, а у тебя в руке кусок редкого вулканического стекла, то есть большая вероятность, что это стекло и есть уязвимость данного монстра.

Не, глупо надеяться, что труба поможет справиться со своим хозяином, но, иначе, зачем она ко мне попала? Если бы это был мой рассказ... почему-то мне в последнее время кажется, что я живу в мире, который сам же и придумал? Ну, сейчас и проверим. Если мы живём по сценарию (надеюсь, не по моему), должно получиться круто.

Подношу трубу к губам, дую в неё.

Ничего не происходит. Даже звука не издала.

Да, это как раз в моём вкусе. Дать надежду, а потом обломать героя со всеми читателями.

А они такого не любят. После прошлого раза я дал себе обещание больше уважать людей, пусть их литературный вкус излишне прост...

Тьфу ты, о чём я думаю? Я же не дышу!

Вернее, вспомнил я, видя, как крылья разрубают девчонку на четыре ассиметричных куска, — могу выдыхать воздух для разговора или, как те девицы, для крика.

Попробую ещё раз, но представив, что кричу.

БУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ

Никогда не имел музыкального слуха, но даже мне не понравилось.

А крылатому понравилось ещё меньше. Хотя чем он мог слышать, без ушей? Однако он замер в центре своего круга. А вот расходящиеся от него лучи спиралей из кусков тел внезапно зашевелились. Поднялись в воздух и начали липнуть друг к дружке.

Не прошло и минуты, как вокруг крылана стояла пропущенная им через выжимающую кровь центрифугу сотня живых людей. А то, что у них всех теперь красные глаза, так это такая мелочь!

От удивления я даже свалился с нанизавшего меня сука.

А, дыра в груди тоже заросла. И позвоночник, судя по тому, что я нормально стою, цел. Теперь можем все вместе пойти в аптеку!

Что-то наш крылатый друг плохо выглядит. Мало того, что без головы, так весь какой-то поблекший. Наверно, много энергии на бой потратил?

Народ вокруг него начал рассасываться.

Странно, я думал, они на него кинутся, а они... поднимают с травы свои брошенные неподалёку вилы? А потом возвращаются на место, окружая своего убийцу.

Ну, одного из убийц. Вторая-то уже мертва.

А, если они помнят, кто их убивал, то могу вспомнить и меня? Что-то я не уверен, что они поверят, что я всех их спас.

Начинаю по-тихому отступать. Когда позади раздался первый крик, переросший в многоголосый вопль атакующей толпы, побежал к выходу с кладбища.

Вдоль аллеи, по которой я перемещался, на могилах начали лопаться каменные плиты, а из-под них вылезать настоящие живые мертвецы. Они держали в руках колья, которые должны были удерживать их в земле, а по факту, послужили рычагами, чтобы разломать свои подземные усыпальницы.

Выбегать с кладбища с толпой оживших мертвецов за спиной не хотелось. Тем более, что нас теперь могли запросто перепутать. У них ведь тоже были красные глаза.

Пропустив мимо себя спешащего на волю покойника, я присел на его развороченную могилу, поставил рядом голову трубача и задумался.

На этом кладбище хоронили только состоятельных людей, а всех прочих, под городской стеной. Если они восстали и там, а у меня не было никаких причин думать, что этого не случилось... Я ни в одной рукописи не читал, что Конец Света может ограничиваться одним городским кварталом.

Так вот, если они восстали и там (про другие города я и думать не хотел), то живые уже оказались в меньшинстве.

Я вытащил из головы трубу и поставил рядом.

— Кажется, — сообщил я ей, — мне уже не нужно в аптеку.

Раздававшиеся в городе отдельные крики постепенно переходили в постоянно звучавший хор смертельного ужаса.

Голова фыркнула и закатила глаза вверх.

Я проследил её взгляд и увидел на фоне светлеющего неба сотни маленьких, но быстро расширяющихся чёрных дыр, сквозь которые на нас таращилась Бездна.

Согласно моему сценарию истории, на который я ссылался (но никогда прямо не описывал) в своих рассказах — наши предки спрятались от Страшного Суда в одном из миров Бездны. Но они