Закат и упадок средневековой Сицилии: политика, религия и экономика в царствование Федериго III, 1296–1337 гг. - Клиффорд Бэкман

виноградники. Такая тактика сослужила королю хорошую службу в прошлом, ведь помимо ущерба, наносимого местной экономике, эти набеги вызывали недовольство крестьян и баронов каталонским правительством находившимся в далекой Мессине, которое не могло защитить сельскую местность. Это недовольство ощущалось сильнее всего в западных провинциях, куда Роберт и направил основную часть своих войск. После того как его солдаты захватили прибрежный плацдарм и продвинулись на некоторое расстояние вглубь острова, они встретили женщину из близлежащего селения Алькамо, которая пыталась скрыться в горах, но была схвачена. Хотя эта женщина явно была нищей и одета "в самые грязные рваные лохмотья", она, похоже, имела привлекательную внешность, так как солдаты, расспросив ее об условиях жизни на острове, отправили ее в шатер Роберта. Там король окинув пленницу взглядом и спросив, как ее зовут, получил ответ: "Сисилия".

При этих словах Роберт вздрогнул и внезапно понял истинный смысл пророчества, данного ему в Неаполе: он ничего не получит от своего дерзкого предприятия, кроме этой нищенки и того немногого чем она владела. В ярости он приказал войскам вернуться на корабли и поплыл дальше на запад, в Трапани, где надеялся удовлетворить свою уязвленную гордость и захватить что-то ценное, осадив относительно зажиточный торговый город. Но сицилийцы были готовы к нападению, поскольку их войска, которые ранее были направлены на помощь императору Генриху находившемуся в Пизе, по прибытии туда узнав о его смерти, через Сардинию вернулись на Сицилию и высадились неподалеку от Трапани. Заняв Монте-Сан-Джулиано (современный Эриче) на возвышенности за Трапани, они поспешили к городу и сдерживали анжуйцев, пока по приказу их короля Федериго III (также присутствовавшего при этом), вскоре из Мессины не прибыло подкрепление в составе шестидесяти пяти галер.

Анжуйцы оказались в ловушке. Они сумели захватить часть Трапани, но не могли ни продвинуться дальше по суше, ни отступить по морю. Оказавшись между непреодолимой линией обороны на суще и угрозой контратаки в тыл с моря, они, казалось, были на грани поражения. Благодаря такому удачному стечению обстоятельств мечта сицилийцев об окончательном и успешном завершении затянувшегося конфликта с Неаполем, казалось, была близка к исполнению. Началась долгая и упорная обоюдная осада.

Но поскольку неурожаи трех предыдущих лет привели к острой нехватке продовольствия по всему королевству, голод грозил обеим сторонам. Анжуйские солдаты обшарили город и нашли некоторое количество продовольствия, которым можно было удовлетвориться на данный момент. Но этих запасов хватило бы ненадолго. Однако проблема для войск Федериго, находящихся как на суше, так и на галерах, была более серьезной. Сицилийцы не могли послать ни одну из своих галер на поиски припасов, без риска дать анжуйцам шанс сбежать (шестьдесят пять галер, хотя и были внушительной силой, но их едва хватало, чтобы окружить длинный мыс, на котором расположен Трапани); а сухопутные войска занимали позиции в основном за пределами города, где солончаки и шахты по добыче квасцов превосходили по количеству посевные поля. Продовольствие приходилось доставлять издалека, если, конечно, удавалось его найти. Но проходил месяц за месяцем, расходы росли, и вскоре у Федериго закончились деньги, на которые можно было купить продовольствие и выплачивать солдатам жалованье. Когда рацион был значительно урезан, вспыхнуло недовольство, а вместе с ним и полный упадок дисциплины. Солдаты не видели смысла продолжать рисковать жизнью ради короля, который не мог им заплатить, и ради города, который не мог их прокормить. Разочарованные, голодные и потерявшие терпение, они стали массово дезертировать, чтобы грабить окружающие деревни, а король мог лишь в ужасе смотреть на все это. Поскольку ни одна из сторон не могла продолжать борьбу, Роберт и Федериго заключили перемирие, которое каждый из них считал унизительным[6].

Этот эпизод из истории Николо Специа наполнен смыслом. Его описание Сицилии как нищей красавицы особенно уместно, ведь к началу XIV века королевство действительно находилось в ужасающем упадке. В XII веке Сицилийское королевство было одним из самых богатых государств Европы, а его короли контролировали все центральное Средиземноморье или, по крайней мере, заставляли людей думать, что это так. В королевском дворце царила необычайно оживленная культура трубадуров и поэтов, а торговля была на зависть разнообразной и прибыльной: к сельскохозяйственной продукции (в основном зерну, цитрусовым, оливкам и вину) добавлялись хлопчатобумажные и шелковые производства, красильни, добыча квасцов и прибыльная работорговля. Но с тех пор для острова наступили тяжелые времена. Гогенштауфены, сочетавшие жесткий авторитаризм и пренебрежение к подданным, в 1265 году уступили место Анжуйской династии правившей семнадцать лет. При этих династиях местное самоуправление подавлялось тяжелой рукой все более централизующейся монархии. Карл I Анжуйский, например, приказал пытать и казнить все население Августы, после того как ее жители присоединились к восстанию против него. Земельные владения сицилийских баронов были конфискованы и переданы иностранной знати. Повсеместно подавлялись слаборазвитые, но бережно хранимые общинные институты прибрежных городов. Из-за хаоса в городах производство пришло в упадок, а все доходы, которые удавалось получить, в основном уходили на финансирование сначала авантюр Гогенштауфенов в Леванте, а затем кампаний анжуйцев в Италии и Греции.

В 1282 году, с приходом каталонцев, жизнь сицилийцев хотя и ненадолго резко изменилась. При королях Педро III Великом (1282–1285) и Хайме II Справедливом (1285–1295) начался впечатляющий рост экономики, чему способствовали организаторские способности правительств и приток денежных средств. В 1302 году, после окончания 20-летней Войны Сицилийской вечерни, когда трон занимал уже младший брат Хайме II Федериго III (II), будущее острова выглядело многообещающим. По договору подписанному в том же году в Кальтабелотте, Федериго был признан пожизненным "королем Тринакрии" (анахроничный титул, призванный сохранить анжуйские претензии) и теперь популярный герой войны мог направить все свои силы на восстановление королевства. И действительно, в течение десятилетия после мира в Кальтабеллотте сицилийцы наслаждались удивительным улучшением своего положения, как торгового, так и культурного, которое казалось невозможным двадцатью пятью годами ранее. Освободившись от ненавистного французского господства, они стали если не независимыми, то, по крайней мере автономными, под управлением короля-иностранца, который поклялся сохранять все местные привилегии и обычаи и учредить регулярный Парламент, обладающий реальной властью. Каталонцы втянувшие остров в свою сеть торговых контактов, охватывающих все Средиземноморье, также были и приверженцами религиозного возрождения и реформ, в которых Сицилия очень нуждалась.

Кроме того, военный союз с Каталонией, тайно заключенный после мира в Кальтабеллотте, защитил их от вторжений анжуйцев и, казалось, обеспечил новому правительству возможность положить конец не утихающей междоусобице воинственных баронов Сицилии. В течение нескольких лет после окончания войны правительству удалось стандартизировать и либерализовать обременительные налоги и вернуть большую часть земель, присвоенных баронами и алчными клириками. Десятки новых церквей, школ, больниц и монастырей были восстановлены из руин и щедро одарены королем. Федериго, верный своему обещанию, созывал ежегодный Парламент и, что примечательно, предоставил ему полномочия в вопросах ведения внешней политики. Впервые за долгие годы сицилийцы поверили, что на их истерзанной войнами земле наступили или скоро наступят мир и процветание.

Но возобновление военных действий с Неаполем ознаменовало конец кратковременного возрождения. В середине царствования Федериго множество факторов, среди которых борьба с Робертом Неаполитанским была лишь одним, и не обязательно самым значительным, стали катализатором, приведшим к драматической развязке. Хроника Специале с помощью ретроспективного анализа