Сокровенный Афон - Горбов

Итак, греческие визы уже получены, причем с очевидной для всех помощью Божией. Антон с Пашей возьмут диамонитирион в Фессалониках. Но как быть нам, священнослужителям? Опытные паломники предупреждали нас, что попасть на корабль, идущий на Афон из Уранополиса — небольшого городка, расположенного у самого афонского перешейка, можно только после прохождения полицейского контроля. Мы уже знали о том, что у самой пристани стоит полицейский пост, и для того чтобы пройти на пирс, нужно предъявить суровому стражу порядка либо диамонитирион, либо разрешение от Патриарха. Но у нас с отцом дьяконом ни того, ни другого не будет. Есть, правда, еще и пешеходная тропа, по которой можно проникнуть на Афон, но и там стоит полицейский пост. «Как странно, — подумал я, — для того чтобы православному паломнику посетить Афон — такие сложности! В конце концов, — это удел Божией Матери, и Она там является полноправной Хозяйкой! Вот что! У нас тоже будет документ. Свой, особый пропуск на Святую Гору!»

Совсем недавно мне подарили — ни много ни мало — четыре небольшие бумажные иконы, привезенные из Пантелеимонова монастыря. Размером — меньше ладони. Это были репродукции известной на Святой Горе иконы «Игумения Горы Афонской». Я попросил Пашу заламинировать их так, чтобы сверху оставалась полоска пластика шире, чем с других сторон. Затем раскаленным гвоздем проделал в верхней части по два отверстия и вдел капроновую веревку.

— Это наши пропуска. Мы наденем иконы на шею, под одежду, и если кто-нибудь спросит у нас документы, покажем им Игумению Афонскую: вот наши документы! Чай, люди там православные. Будем молиться. И я уверен, что Матерь Божия поможет! А для того чтобы мы с отцом дьяконом не привлекали к себе лишнего внимания, нужно выглядеть, как афонские монахи.

— Один мой знакомый показывал как-то фотографии своего паломничества на Святую Гору, — вспомнил Антон, — и я обратил внимание, что в дорогу афониты надевают поверх подрясника черные безрукавки с карманами. Скуфейки у них, кстати, не такие, как у вас. Русскую скуфью от греческой там сможет отличить каждый.

— Где же мы все это достанем? — грустно вздохнул отец дьякон, поправляя сползшие на нос очки.

— Да какие проблемы? У отца игумена такая безрукавка есть. Помню, в 92-м году ему из Англии привезли. В подарок от отца Софрония (Сахарова). Он ее еще в монастыре надевал иногда. Правильно? — Антон вопросительно взглянул на меня.

Я кивнул и добавил:

— Греческая скуфья у меня тоже есть.

— Ну вот! А тебе, отец дьякон, достанем что-нибудь в Фессалониках.

Дьякон заулыбался и спросил:

— А что-нибудь съестное будем брать? У меня дома, в запасе — американские супы. Заливаешь кипятком, три минуты — и готово.

— Да там, как я читал, расстояния между монастырями небольшие. Два-три часа пешего ходу. — Павел показал темно-синий путеводитель по Афону. — Наверное, не проголодаемся.

— Нет, нет. Пусть лучше будет НЗ. На всякий случай. — Антон ласково похлопал дьякона по плечу. — Давай, давай, бери супчики. А вдруг какое-нибудь ЧП случится? А мы их там, на Афоне, у-у-х как навернём!

Непонятливый шофер

Наш самолет заходит на посадку с моря. Ощущение такое, будто пилоты собираются посадить его прямо на воду. Хорошо видно, как в трех метрах под нами ветер гонит к берегу белые барашки. Но вот в иллюминаторе мелькнула береговая полоска — и лайнер уже катится по посадочной полосе аэродрома. Мы — на полуострове Халкидики в Северной Греции. В аэропорту непривычно пусто и чисто. Встречающих почти нет. Пока меняли деньги в обменном пункте, незаметно исчезли куда-то и те пассажиры, которые летели с нами. Вдоль совершенно безлюдной асфальтовой дорожки, зажатой между зданием аэропорта и крутым склоном невысокой горки, выстроилась длинная вереница разномастных автомобилей выпуска 70-х годов. Вокруг — ни души. Куда ехать? На чем? Кого спросить? В растерянности застыли мы у выхода с рюкзаками на плечах. Сзади громко хлопнула дверь громадного старого лимузина. Из «Форда» вышел коренастый грек в белой рубашке, таксист. К сожалению, ни по-английски, ни по-французски, ни по-испански он не говорил, а потому долго не мог взять в толк — куда нас везти. Тем не менее мы забрались в широкий бежевый салон его допотопного «Форда» и всю дорогу пытались втолковать непонятливому водителю — какой нам нужен монастырь в Фессалониках. Об этом монастыре мы узнали в Москве совершенно случайно. А разыскать его решили только для того, чтобы не слоняться по улицам незнакомого города, привлекая к себе всеобщее внимание. Он, по нашим расчетам, должен был послужить нам отправной точкой для поиска Министерства Северной Греции, а затем и автобусной остановки междугородного экспресса «Фессалоники-Уранополис».

Наш таксист связался по рации с диспетчером, но и тот не знал, где находится нужный нам монастырь. После этого водитель стал уже обращаться по рации ко всем, с кем только мог выйти на связь, но, судя по удивленному выражению его лица, никто из его коллег так и не смог ему помочь. Тем временем кончились деревенские пейзажи, и мы въехали в типичный южный город с раскидистыми платанами. Наш старенький «Форд» долго еще колесил по улицам. Он то нырял под гору, то, надрывно урча мотором и задыхаясь, взбирался вверх на очередной холм, застроенный какими-то несерьезными на вид белыми блочными пятиэтажками. Наконец, шофер решил прибегнуть к древнейшему из всех прочих методов поиска: он начал останавливаться и вопрошать своих сограждан. А язык, как известно, и до Киева доведет. С третьей попытки ему повезло. Он радостно закивал головой и что-то быстро стал объяснять нам по-гречески. Мы, конечно, ничего не поняли, но воспрянули духом в надежде на благополучное завершение наших блужданий по городу. За окном мелькали уже знакомые сооружения: телевышка, стадион, музей и ярмарка. Стало ясно, что, сделав солидный крюк, мы возвращаемся к центру города, на площадь с фонтаном и памятником, мимо которого мы уже проезжали минут 15 тому назад. Наконец, лимузин заскрипел тормозами у кованой ограды монастыря на одной из самых людных улиц города. Когда мы расплачивались, шофер сконфуженно чесал затылок. На этот раз он отлично понял незнакомые русские слова, потому что они сопровождались очень выразительной мимикой и жестами: как же ты, мол, брат, живешь здесь, в Фессалониках, а монастыря, который расположен почти в самом центре города, не знаешь!