По следам дроздовцев… - Владимир Григорьевич Чичерюкин-Мейнгард

не пришло время мира и прощения… Что требовать от Туркула, потерявшего последовательно трех братьев, убитых и замученных матросами, или от Кудряшова, у которого недавно красногвардейцы вырезали сразу всю семью!?.. А сколько их таких?..»[81].

Эта версия, изложенная в Дневнике полковника Дроздовского, несколько отличается от той, что приведена в «Записках» ротмистра Д. Б. Бологовского, который создал на Румынском фронте осенью 1917 г. полуподпольную группу из русских офицеров. Они стали костяком службы разведки и контрразведки в отряде полковника Дроздовского. Вот что писал офицер Бологовский:

«Итак, нас было 14 человек. И среди нас были такие chedeur’ы (именно так, буквами латинского алфавита написано слово “шедевр”, к которым присоединена русская буква “ы”, т. е. шедевры. – Авт.), как, например, поручик Кудряшов, у которого мать, помещица Тульской губернии, была задушена крестьянами с помощью чайных ложечек, всунутых ей в горло; или поручик Вольский, у которого брат был убит “самосудом”, а сестра изнасилована и умерла в Тарнополе»[82].

Мне приходилось слышать семейное предание о том, что Н. И. Кудряшова (ур. Вицинская) и ее престарелая родительница штабс-капитанская вдова А. А. Вицинская (ур. Долинино-Иванская) осенью 1917 г. были задушены в своем имении Витцинские выселки в Тульской губернии пленным австрийским солдатом и его сожительницей, русской прислугой из крестьян. Преступление было совершено с помощью чайных ложечек. Но в момент совершения преступления родные сестры поручика Кудряшова проживали в Москве. А младший брат Сергей Кудряшов служил на Юго-Западном фронте в чине прапорщика.

Чтобы не быть голословным, приведу цитату из архивной справки.

«По фонду “Исполнительный комитет Старолесковского волостного Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Одоевского уезда Тульской губернии” имеется посемейный список селения Витцинские выселки Старолесковской волости Одоевского уезда Тульской губернии, составленный и проверенный 15.01.1918 г.

В графе №№ по порядку значится 43. Над фамилией Кудряшовых имеется помета “им. быв. помещика”.

В графе “Фамилия, имя, отчество главы семьи и имя прочих членов семьи” значатся:

– Кудряшов Сергей Александрович. В графе “Отношение к главе семьи (сын, дочь, приемыш, зять, сноха, мать и проч.)” значится: “дом”. В графе “Возраст к Петрову дню (20 июля 1918 г.)” значится “26”. В графе “трудоспособен (тр) или нет, калека (кл) ” значится: “тр”.

– Кудряшова Татьяна Александровна. В графе “Отношение к главе семьи (сын, дочь, приемыш, зять, сноха, мать и проч.)” значится: “сест”. В графе “Возраст к Петрову дню (20 июля 1918 г.)” значится “33». В графе “трудоспособен (тр) или нет, калека (кл)” значится: “тр”.

– Кудряшов Ипполит Александрович. В графе “Отношение к главе семьи (сын, дочь, приемыш, зять, сноха, мать и проч.) ”значится: “брат”. В графе “Возраст к Петрову дню (20 июля 1918 г.)” значится “32”. В графе “трудоспособен (тр) или калека (кл)” значится “тр”[83].

В справке не названа еще одна сестра – Наталия Александровна Кудряшова, в замужестве Долгова.

Был ли знаком с «Дневником» полковника М. Г. Дроздовского И. А. Кудряшов? Думаю, что ответ здесь может быть утвердительным. Иначе с чьих слов мог М. Г. Дроздовский записать такие подробности, как обстоятельства гибели родных и близких своих офицеров? Но почему И. А. Кудряшов не стал давать опровержение? Ответ лежит на поверхности. Боязнь за жизни сестер, брата и его семьи, оставшихся в Советской России. Легко представить, что родственников проживающего во Франции белого эмигранта, члена РОВС и Общества галлиполийцев, взяли бы в оперативную разработку сотрудники ИНО ГПУ. Чем это могло закончиться для них даже в случае успешной разработки, также несложно себе представить.

К тому же Дневник полковника Дроздовского, изданный в Берлине в 1923 г. в издательстве О. Кирхнера, больше в Русском зарубежье не переиздавался.

Гораздо интереснее поискать ответ на вопрос, почему даже в своей книге, написанной в соавторстве или в литературной обработке профессиональным литератором И. С. Лукашем, генерал А. В. Туркул никоим образом не прокомментировал факт гибели своих трех братьев от рук красных матросов? В книге «Дроздовцы в огне» упоминается младший брат генерала поручик Николай Васильевич Туркул, сибирский стрелок, погибший осенью 1917 г. в Ялте, и кузен Павлик – вольноопределяющийся-дроздовец, замученный красными партизанами зимой 1919/20 г.

В поисках ответа на этот вопрос я обратился к фондам РГВИА. В фонде 409 сохранился Послужной список Н. В. Туркула. Поскольку о сословном происхождении А. В. Туркула встречаются две версии – о дворянском происхождении и о мещанском, имеет смысл процитировать найденный документ.

«Туркул Николай Васильевич.

Родился 15 марта 1895 года.

Из мещан. Вероисповедания православного.

Относится ко 2-му разряду по образованию. Свидетельство Тираспольского Алексеевского реального училища от 18 апреля 1914 года за № 320.

Холост.

4.10.1914 зачислен в списки 43-го пехотного запасного батальона в 15 роту.

21.11.1914 зачислен в школу прапорщиков при 6-й пехотной запасной бригаде.

5.02.1915 успешно окончил курс школы прапорщиков»[84].

Как видно из приведенного документа, данные совпадают со строчками, посвященными Николаю Туркулу его старшим братом Антоном. В один из Сибирских стрелковых полков он был переведен после 5 февраля 1915 г.

Возможно, Туркулы были дворянами, но потом не подтвердили свою принадлежность к первому сословию. Вопрос нуждается в уточнении.

Во всяком случае, в РГВИА в фонде 400, в котором сосредоточены Формуляры русских офицеров, составленные в XIX столетии, и в фонде 409 – начало ХХ, фамилия Туркул встречается неоднократно. Причем есть разные варианты написания – Туркул, Туркулл, Туркуль. Встретилась фамилия Туркулевич. Носители этой фамилии происходили из потомственных дворян Херсонской и Подольской губерний. Поскольку Херсонская губерния была выделена из Новороссийской губернии, образованной после присоединения Крыма и Северного Причерноморья к России во второй половине XVIII в., то с того времени началось ее заселение российскими подданными. Можно предположить, что Туркулевичи, Туркулы, Туркуллы, Туркули имели в старину общего предка и происходили из Подолии, которую оспаривали в XVII–XVIII вв. друг у друга Речь Посполитая и Османская империя. Во второй половине все того же XVIII в. Подолия была включена в состав Российской империи. А уже после 1772 г. Туркулы могли переселиться из Подолии в Северное Причерноморье и в Бессарабию. Или наоборот. Фамилия в незапамятные времена звучала как Туркулеску. Вышла из Бессарабии в Речь Посполитую, а позднее «вернулась» в Бессарабию, и оттуда представители этой фамилии могли попасть в Подолию и Херсонщину. Во всяком случае, относительно дворянского происхождения последнего начальника Дроздовской стрелковой дивизии можно сказать, что эта версия не нашла документального подтверждения.

Что же касается трех братьев Туркулов, которые погибли один за другим за короткий промежуток времени, то можно предположить следующее. Николай Туркул погиб вместе с еще тремя выздоравливающими русскими офицерами, забаррикадировавшимися в палате Ялтинского лазарета, где они отстреливались от красных матросов-черноморцев, которые стали застрельщиками