Алый бант в твоих волосах - Павел Седов

Ещё минут десять я стоял на лоджии, периодически пытаясь дозвониться до моей коллеги. Но она по-прежнему не брала трубку.

За стеклом появились девчонки. Стоя в полотенцах, они махали мне руками и призывали вернуться в квартиру.

— Тём? Что-то случилось? Чего этот твой Борисыч так громко кричал?

— Ну да. Случилось, — глубоко вздохнув, ответил я.

— Мы слышали что-то про ресторан… Только не подумай, что мы подслушивали, нет! Но он так орал, что его было слышно даже в ванной! — разглаживая мокрые волосы, объяснила Катерина.

— Ну… В общем, в понедельник вечером у нас деловая встреча в ресторане. Это по работе. И это очень важно! Все будут парами. Это как бы обязательно. А у меня… — я замялся, сомневаясь в том, стоит ли говорить девчонкам о Рите, — нет пары.

— А что твоя Ритка? — вдруг спросила меня Саша, и я прямо-таки почувствовал, как горят мои уши.

— Не могу до неё дозвониться. Она говорила, что уедет из города. И я не знаю, когда она вернётся.

Девчонки загадочно переглянулись.

— Ты ведь тоже об этом подумала? — спросила Катю сестра.

И они стали шептаться, говоря что-то друг другу на ухо. Из-за этого я не слышал ни единого слова.

— Прекратите шептаться! Говорите уже, что там у вас! — раздражённо произнёс я.

Сёстры встали по стойке смирно, опустили руки по швам, а потом почти одновременно сказали:

— Возьми одну из нас!

Интерлюдия 2

Тайный дневник Саши

Здравствуй, мой дорогой дневник!

Первое, о чём я бы хотела сегодня рассказать, это ЧП (чрезвычайное происшествие!), произошедшее (точнее, чуть не произошедшее) с Тобой. Они Тебя нашли! Ты можешь это представить?

Сегодня я испытала такую гамму чувств, просто не передать словами: страх, ненависть, обиду, злобу, подавленность, разочарование. Сначала по очереди, а потом всё это сразу! Я была готова провалиться от стыда под землю!

Хорошо, что Катька полистала только самое начало… Иначе… Я просто не знаю, как бы потом смотрела ей в глаза. А бабушка и вовсе не придала Тебе значения. Искоса глянула на Твою обложку, покачала головой и сказала, что взрослые девочки такой ерундой не занимаются. Как же! В последнее время она меня совсем не понимает!

Голова Катьки забита одними только мальчишками, с ней тоже не поговорить. Поэтому я говорю с Тобой, мой дневник. Знаю, Ты всё стерпишь. И всегда меня поймёшь. Я решила, что хранить тебя в нашей с Катей комнате небезопасно, и уже нашла Тебе новое место. Ты переезжаешь прямо сейчас!

❖ ❖ ❖

У меня горе! И оно огромное, как атлантический океан! На прошлой неделе бабушкино старое пианино, по-видимому, приказало долго жить. Я не знаю, что с ним случилось, но играть на нём решительно больше нельзя. Это просто невыносимо! Ощущение, что все три педали нажаты одновременно! Причём на самом деле они легко нажимаются и возвращаются обратно — всё, как и всегда. Но внутри этой бандуры будто что-то отломилось и теперь не работает как положено.

Я сказала об этом бабушке. И что Ты думаешь? Она мне посочувствовала? Ага, щас!!! «Хрен тебе, деточка!» Это я сама виновата, что его поломала. Она так мне и сказала: «А я тебе говорила! Если будешь играть свою бесовскую музыку, угробишь инструмент!»

Ничего она не «бесовская»! Это пианино старше меня вчетверо. А его ведь нужно обслуживать! Хотя бы иногда! Но на мастера у нас денег нет. А ещё у меня появились непустые подозрения, что кто-то приложил к этому руку! Да-да! Не знаю, кто сломал моё пианино, но пусть у этого злобного человечка тоже что-нибудь где-нибудь нечаянно отломится!!!

❖ ❖ ❖

После недели уговоров, слёз и килотонн высказанных в мой адрес нравоучений, бабушка (НАКОНЕЦ!) согласилась вызвать мастера. Но взяла с меня обещание, что я буду играть классику (ну Ты это представляешь⁈ Классику? Я? Это просто пиздец какой-то). Эх… А что мне оставалось? Конечно, я согласилась. Для неё буду играть классику, а для себя — всё, что захочу!

Но, к моему великому горю, этот жадный старикан выкатил такую заоблачную сумму, что проще купить новое пианино (вру, конечно, не новое, такое же бэушное, но хотя бы исправное!) или хотя бы клавиши Касио. Некоторые из них вполне сносно звучат. Я сама проверяла, когда мы ездили в магазин инструментов (упс, так-то это тоже секрет).

Короче. Финита ля комеди! Или как там говорят? Бабушка чётко дала понять, что ни на ремонт, ни на покупку нового инструмента денег нет и не будет! Грустно. Обидно до слёз! Проревела вчера полночи. А утром она ещё и удивилась, что со мной. НИЧЕГО, блять! Я, сука, в полном порядке!

❖ ❖ ❖

Вчера перед сном, лёжа в постели, сестра опять мастурбировала. От её стонов мне начинает казаться, что она и в самом деле получает от этого кайф! Приставала ко мне, лезла в трусы. Капец, она извращенка! Даже поцеловать пыталась! Всё никак не уймётся: «Давай покажу! Давай покажу!» Задолбала! У меня потом ничего, кроме мокроты в трусах и тянущих ощущений внизу живота! Что в этом приятного⁈

А Катька, наоборот, каждый раз, как это сделает, ходит потом счастливая, аж светится вся. Лампочка, блин! Рожа довольная, будто хозяйка фруктовым желе объелась. Ходит и ещё язык мне показывает. А ещё изображает разные пошлые жесты. Фу! Бесит просто!

❖ ❖ ❖

Прости, Дневник, что так долго ничего не писала. Но случилось кое-что необычайно хорошее!

Наш сторож, Пётр Романович, согласился пускать меня на каникулах в актовый зал нашей школы. Конечно, он сильно рискует, но он очень добрый дедушка. Я прихожу только после семи, когда в школе уже никого нет. Здесь стоит настоящий Стейнвей*! Ты представляешь? Это просто чума! Звук такой, что от него по телу мурашки! Он, конечно, очень старенький, наверное, ровесник самого Петра Романовича, но держится молодцом. Играю на нём аккуратно и не всё, что хотелось бы. Но это намного лучше, чем ничего!

Здесь, в актовом зале, я представляю, будто выступаю на сцене концертного зала. Вместо пустых кресел — зрители. Я заканчиваю, стихают последние ноты, и зал наполняется бурными аплодисментами! Пётр Романович иногда слушает, как я играю. Но чаще уходит смотреть свой телевизор.