Ланкастеры и Йорки. Война Алой и Белой розы - Элисон Уэйр

поддержал его и был посвящен в рыцари; после того как Генри несколько дней спустя сделался королем Генрихом VII, сэр Дэвид Оуэн преуспел, женился на богатой наследнице и, вероятно, поселился в Сассексе, где он и похоронен в монастырской церкви Исборна, возле Мидхёрста.

Генрих VI не только материально поддерживал своего отчима, но и заботился о своих сводных братьях, Эдмунде и Джаспере Тюдорах. В какой-то момент, не ранее марта 1442 года, он распорядился привезти их из аббатства Баркинг и поселить при дворе. Здесь, по словам Блэкмена, Генрих изо всех сил старался сделать все для «лордов Эдмунда и Джаспера, малых детей, а потом и отроков, поместив их под опеку самых строгих и надежных наставников, добродетельных и достойных священников, дабы те неустанно и неусыпно заботились о них, не позволяя предаваться непокорности и буйству, свойственным юности, подобно тому как не дают бурно разрастись молодому деревцу, подрезая его ветви». Резвым, живым мальчикам такой воспитательный режим наверняка казался очень скучным, а в источниках даже не зафиксирован тот факт, что их обучали каким-то рыцарским искусствам, хотя, вероятно, какие-то рыцарские умения и навыки им все-таки привили, ведь оба они впоследствии были назначены на ответственные военные посты. Эдмунд и Джаспер не могли не оценить очевидную заботу и участие короля, и это укрепило братские узы, которые будут связывать их всю жизнь.

С тех пор как Генрих VI взял на себя контроль над правительством в 1437 году, кардинал Бофорт и его семейство процветали. Никогда прежде ни один король не был столь щедр к своим родственникам. К 1441 году одиннадцать представителей семейства Бофорт были назначены на должность шерифа и тем самым распространили свое влияние на одиннадцать английских графств-широв. Союзник кардинала Саффолк, которого тот воспитывал как своего политического наследника, также извлек для себя пользу из подобных даров, невероятно приумножив за эти годы свое богатство и упрочив власть.

Глостер, на протяжении тридцатых годов XV века неутомимо выступавший за продолжение Столетней войны, теперь обнаружил, что он и его сторонники составляют меньшинство в совете. Благодаря восторженной поддержке короля точка зрения Бофорта возобладала, и Глостер остался буквально в политической изоляции, а его влияние на племянника стало день ото дня уменьшаться. Теперь большинство членов совета ясно осознавало, что политический курс Глостера нереалистичен и потому обречен на неудачу и что со времен заключения Аррасского договора шансы Англии завоевать Францию равны нулю.

Первое посольство, которое Бофорт отправил на мирные переговоры с Карлом VII, потерпело фиаско. Кардинал заключил, что Англия должна предложить лучшие условия и согласиться на большие уступки и что мирный договор следует скрепить королевским брачным союзом. В этом году в качестве временного заместителя Уорика наместником Франции был назначен племянник кардинала Джон Бофорт, граф Сомерсет, получавший заоблачное жалованье в размере 7200 фунтов в год.

В 1440 году Шарль Валуа, герцог Орлеанский, томившийся в английском плену с 1415 года, то есть со времен битвы при Азенкуре, был отпущен на свободу в надежде, что его освобождение склонит французов еще раз обсудить условия мира. Глостер разгадал эту уловку и задал совету вопрос: стал бы Генрих V освобождать герцога, не потребовав сначала гигантского выкупа?

Йорк поддержал Глостера, поскольку его уже разочаровала борьба враждующих кланов и группировок в Англии и разгневала бездеятельность и безучастность правительства, допустившего дальнейшее ухудшение дел во Франции. При поддержке герцога Глостер обвинил кардинала и его партию в том, что они настраивают короля против него и Йорка, но его протесты не были услышаны. Теперь в совете главенствовал Бофорт и его приспешники: Саффолк, Джон Кемп, архиепископ Йоркский, Адам Молинс, епископ Чичестерский, а также графы Нортумберленд, Стаффорд и Хантингдон, – тогда как король с трудом выносил устаревшую политику своего дяди Глостера.

От Йорка в крайнем случае можно было избавиться. 2 июля 1440 года совет вновь назначил его наместником Франции сроком на пять лет, с возмещением расходов из казны в размере 20 тысяч фунтов в год. Вероятно, Йорк оказался единственным, кто был способен по своим талантам и положению занять место Уорика. Он уже приобрел некий опыт управления Францией во время своего предыдущего пребывания в должности, а кроме того, осознавал, сколь великие трудности его ожидают. Какого бы мнения он лично ни придерживался о политике кардинала, ему вменялось в обязанность прийти к соглашению с Карлом VII и сделать все для заключения желанного мирного договора. Одновременно ему предстояло спасать быстро ухудшающуюся ситуацию на оккупированных Англией французских территориях, и это только при минимальной поддержке из дома. Возмещения расходов из казны он так и не увидел.

Впрочем, Сомерсет не хотел уступать свой прибыльный пост Йорку и после назначения своего преемника еще какое-то время продолжал получать жалованье. Поскольку Йорк вступил в должность только 23 июня 1441 года, никаких официальных возражений против этого не последовало, а к тому времени, как Йорк высадился в Нормандии с пятьюстами солдатами, Сомерсет уже оставил свой пост и отбыл в Англию, не дожидаясь своего преемника, чтобы формально передать ему дела.

Во время своего пребывания в должности Йорк великолепно управлял английскими территориями и, по словам Ваврена, «одержал много почетных и блистательных побед над французами. Все, что совершил он на своем посту, было в высшей степени похвально и способствовало вящей славе и процветанию английской короны и возвеличению его повелителя короля, коему служил он с должным благоговением и верностью». Чтобы упрочить свое положение во Франции, Йорк сплотил вокруг себя свиту, состоящую из влиятельных сторонников, таких как сэр Уильям Олдхолл, которые служили еще под началом Бедфорда и были готовы присягнуть на верность его преемнику, но прежде всего осуждали подход к ведению войны, избранный правительством в Лондоне, и были убеждены, что еще не все потеряно безвозвратно.

Дома их союзник Глостер, к немалому смущению совета, громогласно возражал против политики мира и затруднял тем самым ведение переговоров, а если бы об этом узнали те, для чьих ушей его протесты не предназначались, то заключение мира и вовсе могло бы сорваться. Партия мира осознавала, что нужно каким-то образом заставить его замолчать или по крайней мере вызвать к нему недоверие.

Заговор с целью дискредитировать герцога почти наверняка задумал и в мельчайших деталях разработал его старинный враг кардинал Бофорт, которого поддержала почти вся его партия, включая кардинала архиепископа Кемпа и прежде всего короля. Результат заговора свидетельствовал о том, сколь мстительным мог быть Генрих VI, если чувствовал, что его исключительные права подвергают сомнению.

Глостер неоднократно вступал в брак, в том числе и