Кто? «Генсек вождя» Александр Поскребышев - Алексей Александрович Бархатов

фигура начинает заметно усиливаться в регионе, приобретать авторитет, ее с повышением переводят в Москву, на более ответственную и масштабную работу, дают проявить себя во славу Отечества и одновременно как бы растворяют в этом масштабе. Так сразу решается задачка с двумя зайцами. И человек на виду, и малейшая угроза возможного сепаратизма отпадает. А уж Ленинград давно, после Зиновьева и убийства Кирова, под особым надзором.

Кстати, Алексей Александрович Кузнецов тоже успел отметиться в отлучившем Маленкова от партийных дел процессе над авиаторами, поскольку в тот момент уже начал курировать ведомство Абакумова, а теперь вот и подавно налево-направо удаляет из аппарата ЦК бывшие маленковские кадры, ломает не хуже ждановского рояля настроенный инструмент. И все это сходит ему с рук.

Недавно, правда, сообщили, что он в ретивом порыве избрал теперь себе мишенью александровского зама Константина Кузакова. Готовится ставить вопрос не только о снятии с должности, но и об исключении из партии. «Ну что ж, исполать Вам, дорогой Алексей Александрович! – по этому случаю потирал руки Маленков. – Хорошо бы никто вас не останавливал, не мешал в этом деле. Уж я-то, поверьте, точно не буду».

Как все-таки прав китайский мудрец, чьи изречения в трудную для него минуту подсунула Георгию заботливая супруга: «Если долго сидеть на берегу реки, можно увидеть трупы проплывающих врагов». Сидеть надо, не дергаться, сидеть на берегу, в камышах, можно даже с удочкой.

Это как раз тот случай, милый ты мой, отвечать за кадры наука не простая. Вовсе не простая. Кадры не на митингах и собраниях изучать надо. Они как айсберг – на поверхности вроде бы все ясно и понятно, солнечные зайчики радостно играют в ледяных узорах, а опасность таится там, в темной, подводной, невидимой глазу части, ее ни по объему, ни по рельефу не определишь.

Наши славные ледоколы строятся, как известно, на Балтийском заводе, вот ленинградец Кузнецов и возомнил себя одним из них. А Кузаков-то, он для него и есть тот айсберг. Так что – полный вперед!

Берия вчера подтвердил, что, по его сведениям, Кузнецов точно готовит личное дело Кузакова к «суду чести», намереваясь добиться исключения из партии. При этом он, чуть изменив голос и отведя руку, будто с табачной трубкой, процитировал Хозяина: «Некоторые наши партийные руководители страдают отсутствием внимания к людям, к членам партии, к работникам. Более того, они не изучали членов партии, не знают, чем они живут и как они растут, не знают вообще работников. Поэтому у них нет индивидуального подхода к членам партии, к работникам партии. И именно потому, что у них нет индивидуального подхода при оценке членов партии и партийных работников, они обычно действуют наобум…»

Лаврентий Берия умел быть артистично обаятельным и на редкость искренним. И они, ехидно посмеиваясь, договорились максимально способствовать, чтобы товарищ Кузнецов довел этот вопрос до конца. Они-то оба знали, кто такой этот Кузаков, и могли предполагать, что конец вполне может быть вовсе не для обвиняемого, а для самого обвинителя.

Да, безусловно, в любой анкете товарища Кузакова Константина Степановича написано, что родился он в 1911 году в Сольвычегодске и что мать его зовут Матрена Прокопьевна. Но там, конечно, не сказано, что именно у вдовы Матрены Кузаковой снимал комнату товарищ Сталин незадолго до этого во время ссылки в Сольвычегодск. Там не сказано, что мальчика, который появился на свет уже после отъезда ссыльного Иосифа Джугашвили, Матрена Кузакова записала на своего погибшего еще за два года до этого супруга Степана.

Тому, кто знает это, причем точно знает, надо помалкивать и уже не надо удивляться, что Матрена с сыном переехала в тридцатых годах в Москву, получив квартиру в правительственном доме, а сын, закончив вуз, стал постепенно и неприметно взбираться по партийной лесенке. Сам Константин ничего об этом никогда не говорил, не намекал, даже усы сбрил, чтобы сходство не бросалось в глаза. Но все, кому нужно, это знали.

А вот свежеиспеченный секретарь ЦК Алексей Александрович Кузнецов настолько озабочен ежедневными неотложными государственными делами, что ему просто некогда заниматься анализом каких-то мелочных совпадений. Всего на три года младше Георгия, а такой наивный. И это очень, очень хорошо! Странно только, что его дружок Жданов не подсказал ему оставить Кузакова в покое. Уж он-то должен знать подоплеку. Или нет?

Маленков был откровенно рад, когда Сталин включил его в состав делегации для поездки в Польшу, да еще и поручил выступить там с докладом о деятельности ЦК ВКП(б). Это восстанавливало его реноме не только как государственного и хозяйственного деятеля, для этого у него и ныне немало ответственных поручений, должностей и полномочий, но и как влиятельного партийного руководителя, деятеля международного коммунистического движения. Он вовсе не отстранен от работы внутри партии, его опыт востребован, заслуги оценены, просто сегодня для него есть другое персональное задание, первостепенное, жизненно важное для страны и всего мира задание – радиолокация и ракетостроение. Но заодно с ракетами он построит и взаимоотношения с братскими коммунистическими партиями.

Союз с Берией, несомненно, укреплял позиции и того, и другого. Они оба это хорошо понимают. А их частые встречи ни у кого не должны вызвать подозрения – делают одно дело, атом и ракеты сегодня практически неразделимы, в постоянном, тесном сотрудничестве работают и ученые, и коллективы, которые они курируют. Соединяло их и то, что Берия был назначен руководителем Оперативного бюро Совета министров, а Маленков там числился его заместителем.

Сталинские речи о преемнике, конечно, нельзя воспринимать буквально. Это, скорее, лакмусовая бумажка, этим он всегда прощупывал окружение, а заодно и поддерживал тонус своих сотрудников. Но и совсем не брать это в голову тоже было бы ошибкой. Тем более состояние здоровья Хозяина само по себе наводит на размышления о будущем. Всех ведь их связывают и тяжелые годы, и непростые дела, и документы, и люди, былые товарищи, живые и мертвые. «Узок круг этих революционеров…» – вдруг вспомнил он с грустной усмешкой цитату из Ильича.

С Лаврентием дружить, конечно, надо, но при этом не расслабляться, держать ухо востро. Маленкову ли не знать, следы скольких «друзей» Лаврентия нынче уже никогда и не сыскать на этой земле. Его несколько коробило, когда, говоря с кем-то по телефону в присутствии друга Георгия, Берия переходил с русского на грузинский. Но таков уж Лаврентий!

Берия сегодня должен полететь в Сочи, к Хозяину. Молотов уже там. Жданов тоже туда отправился. Сообщили, что Хозяин и еще одного недавнего ленинградца Косыгина с супругой из Крыма в Сочи забрал.