Агентство "Энигма" - Сергей Баранников

— А я бы с удовольствием услышал то же самое из твоих уст.

Лёня вздохнул и присел на край кровати, проигнорировав стоящий рядом стул.

— В офисном здании Бальзаминова случился пожар. Судя по предварительным данным, все правила противопожарной безопасности были соблюдены. Поговаривают о поджоге, но есть нюанс — вспыхнуло в середине здания, а никто подозрительный не был замечен. Пострадало шестнадцать человек: семеро погибли, остальные получили помощь и были госпитализированы.

Я невольно испытал чувство вины. Успей мы на вызов без происшествий, могли бы кого-то спасти. Или нет?

— Пожар разгорелся настолько быстро, что многие люди ничего не успели понять, — продолжил брат.

— Думаешь, это был чей-то план? В каких отношениях Бальзаминовы и Потехины?

— Кто знает. Открытой вражды не было — Бальзаминов заказывал строительство офисного здания у «Абсолюта».

— Ещё бы! Других подрядчиков у нас нет.

Я замолчал, прокручивая в голове ситуацию и пытаясь увидеть её глазами Бальзаминова, Потехина и тех, кто мог быть заинтересован в случившемся.

— Мать не в курсе, — неожиданно произнёс Лёня, посмотрев на меня так, словно доверил огромную тайну. — Я не говорил ей о том, что с тобой случилось. Она думает, что ты уехал в Яр на пару дней. Сам понимаешь, скажи я ей об аварии, она бы тут целые сутки возле тебя торчала.

Я кивнул, соглашаясь со словами брата и одновременно одобряя его решение.

— А что с Любимовым? Есть варианты зацепиться и заставить их понести наказание? Кто это вообще такой?

— Я успел пробить его по своим каналам. Странно, что ты его не знаешь и никогда не пересекался. Эдуард Любимов — довольно известная в Дубровске личность, сынок торгаша Филиппа Любимова.

— Насколько он состоятелен? Мне казалось, Митрофанов в области торговли единоличный лидер.

— Так-то да, но Любимов в последнее время заключил несколько удачных сделок и неплохо поправил своё состояние. Не сказать, чтобы он всерьёз угрожал Митрофанову, но определённую долю на рынке этот человек имеет.

— Настолько большую, что может позволить купить своему сыну бронированный автомобиль последней марки, а также нанять двух охранников и водителя.

— Слушай, каждому второму аристократу такие затраты по карману, — хмыкнул брат. — Кстати, чуть самое главное не забыл — тебе до послезавтра обязательно нужно встать на ноги, потому как в десять часов утра состоится судебное заседание.

— Так быстро? — удивился я, припоминая, что в нашем мире этот процесс может растянуться на месяцы, а то и даже годы.

— А что там разбираться? — пожал плечами Лёня. — Хранители порядка уже всё выяснили на месте, свидетелей допросили. Басов и твоя медсестра дали показания со стороны потерпевших. Удивительно, кстати, что к тебе ещё не наведывались. Скорее всего, Шеншин запретил им сюда заходить.

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошёл Ерохин в компании Короткова. Надо же, какие люди пожаловали! Если офицера полиции я ожидал здесь увидеть, то начальник службы имперской безопасности Дубровска меня заметно удивил своим появлением. Неужели они ищут в случившемся какой-то подтекст? Немного напрягало появление духовника, который может развязать язык практически любому, но я не думаю, что Ерохин опустится до использования своего дара при допросе потерпевшего. И тем не менее, когда они попросили Лёню выйти, я настоял, чтобы брат остался.

— У меня нет секретов от родного брата. Тем более, детектива агентства «Энигма». Думаю, наш разговор может быть полезен, раз здесь присутствуют представители службы имперской безопасности.

— Хорошо, пусть остаётся, — с подозрительной лёгкостью согласился Коротков. Обычно имперские ищейки не любят, чтобы в их разговорах участвовали посторонние, поэтому я сразу понял, что разговор будет непростым, а имперцы готовы делиться информацией в обмен на помощь.

Глава 15

Суд

Коротков устроился на свободном стуле, а Ерохин остался стоять. Сразу было видно субординацию и главенство имперских ищеек. Впрочем, хранитель порядка тоже не растерялся, прошёл к окну, выглянул на улицу, а затем устроился на подоконнике.

— Вы сталкивались с Любимовыми раньше? У вас могла быть вражда с ними? — поинтересовался Ерохин, глядя на меня сверху вниз, будто хотел сохранить психологическое давление, но при этом не использовать дар.

— Нет, раньше я никогда не сталкивался с Любимовыми. По крайней мере, никогда не знал об этом.

— Выходит, личную неприязнь и сознательное вредительство отбрасываем, — заключил Ерохин.

— Я бы не стал так торопиться, — поморщился Коротков из-за того, что хранитель порядка озвучил свои умозаключения при мне.

Поздно! Я уже успел зацепиться за крючок. А подумать было о чём. Выходит, они рассматривают версию о том, что Любимов сознательно врезался в машину скорой помощи? Даже учитывая защиту его бронемобиля, машина «скорой» совсем не пушинка. Если бы Иваныч не вывернул руль, удар оказался бы куда сильнее. Если так, то Любимов сильно рисковал. Но зачем ему допускать аварию? Если я был целью, почему меня не убили? У них была отличная возможность сделать со мной то же самое, что с Иванычем. Или пытались помешать нам добраться до цели?

С виду всё действительно казалось так, будто богатенький мальчишка наслаждался быстрой ездой по вечернему городу, а его водитель не справился с управлением, но я уже привык к тому, что в этом мире часто бывает, что видимое на первый взгляд не соответствует реальности.

— Вы видели Эдуарда Любимова после столкновения?

— Нет, мне было не до него. Я пытался спасти Иваныча… Мефодия Ивановича, нашего водителя. Я даже его охранников толком не рассмотрел.

Ерохин задал ещё несколько вопросов, пару раз переспрашивал одно и то же, только перефразируя слова, чтобы не выглядеть нелепо, но каждый раз я отвечал точно также и ничего нового не припомнил. Наконец, оба гостя сдались и засобирались на выход, а я устроился на кушетке и принялся работать над своими энергетическими каналами. Конечно, Шеншин обещал помочь, но это далеко не значит что я должен сложить руки и ждать помощи со стороны. Я уже давно понял, что хочется чего-то добиться, нужно прикладывать все возможные усилия самому.

Прежде всего, я поработал над каналами повреждённой руки, потому как управляться одной рукой было совершенно неудобно. Затем занялся самыми проблемными участками, из-за которых энергия утекала из тела и не давала как следует работать.

К моменту, когда мне следовало явиться на суд, я уже