Кавказ. Выпуск XXV. Новейшие географические и исторические известия о Кавказе - Семен Броневский

по восточному берегу Каспийского моря, которые всегда враждуют против персиян. От Шахрута влево, то есть на запад, идет вовнутрь Северной Персии другая дорога — чрез Симна, Тегран, Казбин, Султани, Тавриз и проходит чрез ущелье Фирузку или деревню Каспийские ворота. Приближаясь к городу Сераю, начинаются горы, покрытые густым лесом.

Итого от Лольдонга до Мешедсера 691 косc и 326 Фарсангов[34], что составит на российскую меру 4804 версты.

Ближайшая дорога от Гангеса до Каспийского моря была бы чрез Сиргинд, Лагор, Сигестан; но мы видели выше сего, что грабительства сеиков отвратили оную в другую сторону самыми трудными проходами; постоянному сообщению чрез Сегестан препятствует большая песчаная степь, называемая соляной степью, и не менее того кочующие по оной авганцы; следовательно, в настоящем положении сеиков и авганцев, дорога Форстера, с малыми уклонениями, каковые могут быть употребительны смотря по обстоятельствам, есть та самая, по которой наиболее ходят купеческие караваны.

Часть караванов, назначаемых в Бухарию и оттуда в Россию чрез Оренбург, отделяется из Кабула на Балк, откуда еще некоторые отделения идут в Бадакшан и далее в Великую Татарию и в Малую Бухарию. Достойно замечания, что из числа торгующих с Россией азиатцев некоторые испытанные в путевых опасностях купцы отправляются из Кашемира малыми партиями и с легким грузом чрез северные Тибетские горы и Малую Бухарию на города Яркент, Кашгар, Иле и выезжают на Сибирскую линию чрез Семипалатную крепость. Хотя сия дорога гораздо труднее и далее дороги чрез Бухарию, они предпочитают ее сей последней, потому что, путешествуя китайскими владениями, находятся вне всякой опасности от грабительств, каковым караваны подвергаются в Бухарии и Хиве со стороны узбеков и киргизцев.

Но возвратимся к Каспийскому морю для исследования дальнейшей возможности открыть водяное сообщение между Курой и Фазом. Из Мешедсера и Астерабада морские суда, предназначаемые для торга по Куре, должны непременно разгрузиться на плоскодонные суда в Сальяне, буде сего не сделают в Ензилийской пристани или в Баку. На таковых судах подыматься можно частью на парусах, частью на гребле и бечевой до Джевата, где стекается Аракс с Курой. Мы видели, что расстояние от Джевата до Ганжи требует прочистки и что Аракс вовсе неудобен к судоходству. От Джевата начинается опять сухопутная дорога по обоим берегам Куры. Дорога по правому берегу Куры почитается за безопаснейшую от грабительства. Она идет следующими местами:

От Джевата до Шуши 20 агачей, или около 120 верст.

От Шуши до Ганжи 200

От Ганжи до Тифлиса 168

От Тифлиса чрез Мцхет и Мухрань до Гори 90

От Гори до Сурама 50

От Сурама до Сарапана, или Шарапана, около 70

От Шарапана до Кутайса 45

От Кутайса до деревни Варцихе три часа езды, или 18 верст

Итого 753 версты

От Варцихе, как выше сказано, Рион или Фаз начинает быть удобен к судоходству плоскодонных судов, которые могут быть перегружены в пристани Поти на большие купеческие суда для плавания по Черному морю.

Другая дорога по левому берегу Куры идет от Джевата чрез Шемахинское владение на местечко Ереш, принадлежащее ханству Шахинскому, где российский редут, называемый Орешенским, оттуда чрез реку Алазань повыше Самухи или на Александровский редут, и потом чрез город Сигнан в Тифлис. Сия дорога малым чем ближе первой, но, проходя чрез владения Шахинское и Джарское, представляет более опасности для караванов от нападений соседственных лезгин независимых, к коим нередко присоединяются и мирные лезгины Джарских вольных обществ. Обе дороги идут чрез полуденные предгорья Кавказа, которые не заключают в себе местных трудностей для конной езды, но для проезда арб или двухколесных повозок, там употребительных, требуют починки, наипаче в горах Карабагских между Джеватом и Шушей.

К сему краткому начертанию настоящего положения дорог, ведущих из Индии до Каспийского моря и от Каспийского до Черного моря, нужно присовокупить краткое изображение внутреннего состояния народов и владений, чрез кои проложены дороги, дабы иметь ясное понятие о возможности предположения, о котором идет речь. Касательно народов, обитающих между Каспийским и Черным морями, будет пространнее упомянуто в своем месте. Мы ограничимся здесь следующими замечаниями о сеиках и авганцах.

Авганцы, известные в прекращениях индийской империи под именем патанов, потеряв делийский престол в 1525 году и будучи притесняемы со стороны Персии, стали приходить в забвение. В начале прошедшего столетия они появились опять на челе важнейших в Азии происшествий: разрушили персидскую монархию, основали новое царство и распространили свое владение от Синда до Мазандерана и до Нижнего Ирака, присовокупив к тому большую часть Хорасана, кроме индийских владений, Кашемира, Пейшура, Кабула и Кандагара. Другая часть авганцев утвердилась внутри Индостана в Котаире, или в Рогилькенте, но в 1794 году англичане уничтожили там их владычество.

Секта сейков (учеников) восприяла начало свое в Лагоре от установителя оной Нанека в конце XV столетия, но до исхода XVII столетия пребывала в неизвестности. Казнь главного жреца их Таг Бегадера, учиненная по повелению императора Авренгзеба в 1675 году, подала повод к возмущению, которое с того времени усиливалось по мере слабости правительства. Потом, будучи покорены силой оружия, сеики казались быть уничтоженными, как вдруг обратили на себя внимание Азии, возникнув из ничтожества, по случаю похода шаха Надыра в Индию. В то же время авганцы рогилахи утвердились в Рогилькенте и способствовали, равно как и мараты, постепенному разрушению монгольского престола. Сеики, отделившиеся новопринятой ими верой от индийцев браминского исповедания и от магометан, прославились непоколебимой своей твердостью в достижении независимости, несмотря на претерпенные ими гонения от правительства и частые нападения от соседей их авганцев. Сии последние, непримиримые враги сеиков, питают такую же ненависть к персиянам, взаимно памятующим незакрытые раны своего отечества, которое десять лет терзаемо было кровожаждущими руками авганцев. Правление сеиков есть некоторый вид федеративной республики. Пользуясь местоположениями, укрепленными природой, кои упорно защищаются против всяких покушений на их свободу, но в то же время ведут хищническую войну против своих соседей и грабят караваны купеческие то под скромным названием пошлины, то без всякого предлога по привычке к грабежу. Авганцы управляются царем под названием шаха[35], по причине междоусобий, существующих между разными коленами, последуют более частным видам своим, нежели царской власти; кратко сказать, политическое их существование есть постоянное возмущение против законной власти и всегдашняя война против соседей. Притом грабительства и разорения, производимые авганцами, сопровождаются свойственной им жестокостью и бесчеловечием в высшей степени, так что купцы еще более опасаются авганцев, нежели сеиков.

Если бы Персия имела благоустроенное правление и воинские силы, приличные