Тёмный гений Уолл-стрит: Непонятая жизнь Джея Гулда, короля баронов-разбойников - Эдвард Дж. Ренехан мл.

Каковы, по мнению прессы, ближайшие планы «Эри»? Стать корпорацией Нью-Джерси, — ответил Фиск, — а после этого захватить «Эри» для простых людей, чьи интересы не будут соблюдены, если Вандербильту позволят установить монополию на все железные дороги, связывающие Нью-Йорк с Западом. «Коммодор, — говорил Фиск, — никогда не будет счастлив, пока не станет владельцем всех железных дорог и не сможет брать с грузов, идущих в Нью-Йорк, все, что ему заблагорассудится. Его нисколько не волнует, сколько жители этого города платят за бекон и яйца, ни капельки, если только они платят ему. Что ж, ему не удастся завладеть „Эри“ — по крайней мере, до тех пор, пока „Изгнанники Эри“ патрулируют квартердек. Мы знаем, что делать с пиратами, когда видим их!»[223] Фиск был в центре внимания, а общественный интерес к делу был на высоте. Газета «Геральд» отмечала, что процесс импичмента Эндрю Джонсона, проходивший в то время в столице страны, почти полностью затмил в прессе войну за Эри.[224]

В то время как Фиск вел все разговоры, именно Гулд составлял тезисы. Именно ему принадлежит заслуга в том, что он сделал мастерский ход, оформив борьбу с Вандербильтом в популистских терминах: благородная борьба с алчностью, война против монополии. Это также была идея Гулда заказать быстрый отчет главного управляющего Эри, который, чтобы продемонстрировать срочную необходимость в недавно выпущенных облигациях, искренне осуждал ужасное физическое состояние дороги. (За год до этого, пытаясь задобрить федеральных надзирателей, тот же самый суперинтендант написал отчет, в котором описывал Эри как «находящуюся в лучшем состоянии и лучше оснащенную, чем в любой период за последние десять лет».[225] Но, к счастью для Гулда, подвыпившие халтурщики, освещавшие события на «Эри» в «Грили Трибьюн», «Геральд» Джеймса Гордона Беннета-младшего и других нью-йоркских газетах, не были склонны слишком глубоко вникать в противоречивые заявления компании).

Чтобы их антимонопольная кампания выглядела более реальной, Гулд и Фиск вскоре начали тарифную войну против New York Central, снизив цены на перевозку грузов и пассажиров до такой степени, что Erie сразу же стала работать в убыток. В то же время они добились принятия в Трентоне закона, необходимого для превращения Erie в корпорацию Нью-Джерси — юридический статус, который позволил бы клике Erie выпускать еще больше облигаций и акций, независимо от того, какие запреты могли бы быть выдвинуты против них с восточного берега Гудзона. Признание Нью-Джерси также обеспечило значительной нью-йоркской собственности «Эри» определенную защиту от конфискации Вандербильтом через нью-йоркские суды.

Но под угрозой захвата оказалось не только имущество. Учитывая близость к Нью-Йорку, личная безопасность Гулда и его союзников стала проблемой, особенно после того, как Гулд получил информацию о вознаграждении в 50 000 долларов, якобы предложенном Вандербильтом за поимку и возвращение клики Эри под юрисдикцию нью-йоркских судов. Слухи, оказавшиеся ложными, переросли в действия 16 марта, когда вооруженные банды головорезов начали сходить с паромов Pavonia из Нью-Йорка и зловеще собираться у терминала Эри. Но это было событие, к которому Гулд подготовился. Репортер «Геральд» описал, как «пятнадцать отборных людей из полиции Джерси-Сити, вооруженных револьверами и [ночными] палками, под командованием начальника полиции Фаулера» командовали на подступах к месту, которое теперь называлось Форт-Тейлор. Рядом с Фаулером и его людьми стояло несколько меньшее подразделение под командованием инспектора Хью Мастерсона, специального суперинтенданта полиции железной дороги Эри.[226] Несмотря на всю эту огневую мощь, Мастерсону потребовалось несколько часов, чтобы убедить нью-йоркскую орду в бесполезности их затеи. Гулда, Фиска и Дрю не удалось выманить из хорошо защищенного отеля.

В тот же день, когда бандиты прибыли из Нью-Йорка, судья Барнард объявил, что будет обвинять в неуважении к суду всех беглецов из Эри, которых он или его помощники найдут в Нью-Йорке. Тем временем Дрю быстро стал несчастным в Нью-Джерси. Спекулятивный директор, такой же семьянин, как и Гулд, скучал по жене и очагу так же, как и Гулд. Кроме того, скрытный Дрю не любил находиться в тесном кругу деловых партнеров. «Едва конфедераты Эри разместились в отеле „Тейлор“, — писал Фаулер, — как более молодые и крепкие партнеры Дрю заметили проявления его робкого, колеблющегося характера. Он был подвластен их сильной воле и теперь болезненно ощущал свое тяжелое положение. Он скучал по своему приятному камину, у которого он так часто поднимал тосты за свои престарелые конечности и мечтал о панике».[227]

Гулд уже давно догадался, что Дрю может попытаться извлечь выгоду из сепаратного мира с Вандербильтом. Коммодор всегда прощал Дрю и принимал его в прошлом. Почему бы не сделать это и сейчас? Что помешает старым союзникам заключить сделку, в результате которой Фиск и Гулд останутся в проигрыше? У Дрю был большой послужной список предательств. Как знали Гулд, Фиск и все остальные на Уолл-стрит, в любой ситуации на Дрю всегда можно было рассчитывать, что он поступит так, как выгодно Дрю.

Поэтому Гулд и Фиск были раздосадованы, но не удивлены, когда через несколько дней после начала авантюры в Нью-Джерси казначей Дрю — под постоянным наблюдением хвостатого детектива, финансируемого Гулдом, — сделал свой ход. Казначей снял 7 миллионов долларов управления Эри из банка фирмы в Нью-Джерси и отправил их через посыльных на депозит в несколько нью-йоркских банков, где эти средства тут же могли быть арестованы Вандербильтом. Узнав о ситуации, Фиск и Гулд немедленно наложили арест на значительные ценные бумаги Дрю (они все еще находились в Джерси) и потребовали, чтобы Дрю немедленно вернул 7 миллионов долларов. Дрю сделал это, но остался под подозрением. После этого эпизода все более усталый и несчастный старик был освобожден от всех полномочий казначея. По словам братьев Адамс, Дрю «перестал быть властью в Эри».[228]

Вместо того чтобы формировать события, Дрю отныне будет — по большей части, за двумя заметными исключениями, — пленником событий. А события были грандиозными. Как отмечала газета «Геральд», «большая тяжба по поводу акций железной дороги Эри, которая в настоящее время ведется в этом городе, обещает принять самые обширные и сложные размеры из всех, которые когда-либо рассматривались в гражданских судах любой страны»[229]. Оружие, используемое обеими сторонами в этой ссоре, составляет около 120 миллионов долларов капитала. Игроки, боровшиеся за контроль над «Эри», были самыми острыми из тех, кто когда-либо ходил по Уолл-стрит.

Спустя всего несколько дней после начала переполоха судья Барнард назначил адвоката Чарльза С. Осгуда — одного из зятьев Вандербильта — управляющим по продаже акций, которую Барнард ранее запретил проводить. Когда Гулд добился от