Большая книга Шамана - Владимир Павлович Серкин

– Сам?

– Договорился с Фогельманом[90] для работы в его группе.

– Но и здесь люди жили: Охотск, Ола, Гижига, Марково…

– И здесь достали. В двадцатых я имел бартер с японскими компаниями.

– Здесь были тогда японские компании?

– Пытались торговать и работать.

– В Магадане, в Нагаево?

– Магадана еще и в проекте не было, а бухту называли по-старому – Волок.

– А компании какие?

– Чикае-Шока, помню. Потом по именам владельцев шхун помню – Танака, Юзара, Кумакици. Смотри-ка, забыл некоторых.

– При Сталине тебе это, конечно, припомнили?

– При Дальстрое вылечил одного старого несчастного особиста. Он сказал, что грозит за этот бартер.

– Что он сказал?

– Что на «Генри Ривере»[91] везут «мое дело» с приговором.

– Он был прав?

– Компаньоны, которые не решились уйти, умерли в лагерях.

– Может, они действительно могли сообщить японцам что-либо стратегически важное?

– Конечно. Здесь была целая рота медведей и дивизия зайцев[92].

– Как ты ушел?

– На юг, потом на запад по Охотскому тракту. Советские им уже мало пользовались. В Олекминске купил документы.

– Что ты брал у японцев?

– Все. Даже купил жену.

– Японскую?

– Тогда это было обычно.

– Именно купил?

– Я попросил, и через год мне привезли девушку.

– Много привозили японских девушек?

– В восемнадцатом-девятнадцатом веках японцы, китайцы, корейцы, американцы постоянно кого-нибудь привозили и увозили.

– А русские?

– Русских, конечно, было больше. Они с пятнадцатого века приходили по суше всем отрядом или караваном, а не единицы, как с кораблей.

– Что стало с той японской девушкой?

– На следующий год отправил домой. Им очень плохо здесь зимой.

– У вас был ребенок?

– Нет. Быстро понял, что придется отправить. Боялся, что зиму не переживет.

09.11.97

Собираюсь в город. Нужно сделать крюк от землянки Шамана к моему домику, забрать паспорт и в нем деньги на дорогу. Из леса иногда выходишь в таком виде, что могут и спросить документы. Шофера на этом участке трассы рассказывают друг другу обо мне всякие мифы: «На тысячу километров ни одного поселка, и мужик пеший на дороге голосует…» И выдумки всякие. Это неплохо. Предупреждены, не боятся, подсаживают. Со своей стороны, стараюсь поддерживать хорошие отношения: когда проставлюсь, когда с мелким ремонтом договорюсь и заплачу… Здесь важны не деньги, важно, что человек стремится быть благодарным.

Все же досадую немного, что не взял паспорт, когда пошел к Шаману. О паспорте на побережье не думаешь, как о вещи из другой жизни. Вспомнил вчерашний разговор с Шаманом.

– Ты захоронил труп, у которого взял паспорт?

– С понятием. И крест поставил. Хотя не вижу в этом смысла.

– Зачем тогда?

– На нем крестик. Возможно, верующий.

– Не понимаю. Ему уже было все равно, для тебя бессмысленно. Зачем?

– Ему – не все равно. Для него есть смысл.

– Но он же был мертв, когда ты его нашел.

– Тело мертво, но при чем здесь смысл?

Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, и я решил изменить вопрос.

– Зачем тебе его смысл? Ты поступил социально?

– Нет. Просто выполнил договор.

– Какой еще договор?

– Я взял у него паспорт и похоронил его так, как ему бы хотелось.

– Я что-то не понял в сути договора?

– Другими словами: отдал несколько своих действий его смыслу. В благодарность за паспорт. Это просто кратковременное сотрудничество.

– Может быть, нужно было сообщить родне?

– Кто я такой, чтобы отнимать у людей надежду.

12.06.05

В такие яркие дни море синее-синее. Гораздо синее южных морей. Холодно, и не разводится столько всяких микроорганизмов. Чистое преломление света. Тот, кто привыкает к чистым цветам, звукам и энергиям в нетронутых человеком местах, в городе начинает нестерпимо скучать по ним. Тянет на побережье, в горы, в тундру, хотя не всегда осознаешь – почему. Мне трудно без моих регулярных переходов. Шаман привык, конечно, еще больше, но легко прожил, не выезжая, три года в городе.

– Как начинаешь приспособление к городу?

– Сначала как все – ищу временное жилье.

– А не как все?

– Смотрю ночью небо над освещенной площадью или улицей.

– Что там?

– На грани электрического света и тьмы можно иногда заметить трепетание энергетических существ.

– Это кто?

– Еще нет названия на языке людей, но они определяют энергетику города, его ритм.

– Появляются по вечерам?

– Есть всегда, но так их легче заметить.

– Что делаешь с ними?

– Наблюдая их, воспринимаю ритм и гармоники города.

– А взаимодействовать можно?

– Они живые и осознают себя, но практика взаимодействия тебе пока не нужна.

– Почему?

– Ты будешь напрягаться – воспримут враждебно.

– Люди знают про них?

– Многие горожане чувствуют.

– Как?

– Иногда вечером, ночью или рано утром видят улицы особенно прекрасными или особенно жестокими.

– Да, и со мной бывало.

– В это время люди видят на грани света и тьмы энергетические существа города.

– Почему же не осознают?

– Вместе с осознанием приходит тревога. Существа раздражаются и удаляются. Для человека это как будто «вдруг» пропала красота или смысл.

– Так они разные?

– Естественно.

26.09.04

Встретились с Шаманом в Москве в огромном стекло-бетонно-пластиковом здании, напоминавшем Пентагон. Он приехал по своим делам. Говорили на ходу. Между прочим, Шаман сказал, что впервые здесь, и пару раз спрашивал встречных о расположении нужных офисов в здании. Минуты через три я полностью потерял ориентировку среди многочисленных запутанных коридоров, переходов, спусков и подъемов и просто ходил за Шаманом. Он же, наоборот, стал прекрасно ориентироваться, и уже к нему стали обращаться за помощью встречные, ищущие входы, выходы или лифты. После очередной четкой инструкции Шамана, объяснившего женщине что-то типа: «Направо до конца, там прямо по единственному коридору и в торце вниз», я поинтересовался.

– Так ты уже бывал здесь?

– Сказал же, нет.

– А как ориентируешься?

– В Москве, в общем, легче, чем на побережье. Особенно если там густой туман.

– Но конкретно в этом здании.

– Здесь много дел. Поэтому я сначала объехал здание[93], запомнил деревья, щиты, другие дома. Теперь достаточно взглянуть в окно, чтобы понять, где мы находимся.

– Долго, непривычно.

– Первый раз долго. Через несколько раз – мгновенно.

– Есть еще признаки, закономерности?

– Конечно. Как и у местности.

– Какие?

– Между хребтами всегда речка или ручей, внизу растительность гуще, чаще лиственные…

– Нет, признаки зданий.

– Лифты привязаны к опорным линиям, в торцах фрагментов всегда лестницы, туалеты, как правило, у входов и у запасных лестниц, если коридор перекрыт, то на этаж выше или ниже почти всегда переход. Это уже пожарные требуют. Поброди полдня по незнакомым московским зданиям и вокруг, увидишь кучу признаков. На всю жизнь научишься.

02.05.98

За годы жизни на Колыме и Чукотке Шаман повидал очень