Белые командиры Гражданской войны - Алексей Васильевич Шишов

Летом атаман А. И. Дутов инспектировал казачьи войска Дальнего Востока и руководил там борьбой с повстанческим движением. Но из-за излишне натянутых отношений с атаманом Семеновым вернулся обратно.

Верховный правитель России и ее «белый» главнокомандующий адмирал А. В. Колчак относился к Александру Ильичу с прежней благосклонностью. Своим приказом он зачисляет его в корпус офицеров Генерального штаба. Колчак покровительствовал Дутову и в дальнейшем.

В январе 1919 года белоказакам пришлось оставить город Оренбург. Правительство войска и атаман перебрались в Троицк. В марте дутовцы перешли в наступление, но отбить Оренбург не смогли. Белоказаки несли тяжелые потери в людях и в боях, и от эпидемий: во фронтовых частях свирепствовал тиф. В июне их армия насчитывала 15,2 штыка, 12 тысяч шашек, 7 тысяч невооруженных при 247 пулеметах и 27 орудиях.

…Оренбургский край после поражения колчаковцев на Волге и начала их отступления превращается в театр ожесточенных боевых действий. Здесь не было сплошной линии фронта, хотя стороны имели на Юге Урала значительные воинские силы, перед которыми ставились стратегические задачи и ожидался большой размах наступательных операций.

Гражданская война порой называется «эшелонной войной», когда самые серьезные операции проводились вдоль линий железных дорог. Через войсковую территорию оренбургского казачества проходило пять важных по своему значению железнодорожных веток: Оренбург – Ташкент, Самара – Оренбург, Орская и Троицкая железные дороги и дорога Самара – Уфа – Челябинск – Омск (Самаро-Златоустовская железная дорога и Транссибирская магистраль).

Собственно говоря, в годы Гражданской войны на Урале (Южном и Центральном) главная борьба красных и белых шла за контроль над этими железными дорогами. Они обеспечивали быструю переброску войск на запад и восток, доставку всего необходимого для ведения вооруженной борьбы, грузовые и пассажирские перевозки.

Во время атаманства Дутова для Москвы особо значимой являлась Ташкентская железная дорога, поскольку войска советского Туркестана оказались отрезанными от центральных районов Сибири. Поэтому командование Красной Армии прилагало максимум усилий для того, чтобы овладеть этой дорогой, которую удерживали оренбургские белоказаки.

Дутов прекрасно понимал, насколько важно противнику проложить коридор от Самары до Ташкента. В конце 1919 года, когда белоказачья Оренбургская армия потерпела ряд тяжелых поражений и красные взяли Оренбург, ее командующий требовал от подчиненных ему командиров:

«Во что бы то ни стало… сохранять в своих руках участки (Ташкентской. – А.Ш.) железной дороги… не допускать восстановления связи Оренбурга с Туркестаном…»

Дутову не удалось удержать железнодорожные пути. В январе 1919 года его армия потеряла соприкосновение с Отдельной Уральской белоказачьей армией. Уже одно это было катастрофой для белых на Восточном фронте, который все дальше и дальше перемещался на восток.

Второй удар дутовская белоказачья армия получила от части башкирских частей, входивших в ее состав. Начальник башкирского войскового управления А.-З. Валидов после почти трех месяцев секретных переговоров с красным командованием 18 февраля открыл фронт противнику. На стыке колчаковской Западной армии и Отдельной Оренбургской армии образовался ничем не прикрытый в тылах разрыв, в который устремились советские войска. Перед собой порой противника они не видели.

Под давлением войск Красной Армии Оренбургская белоказачья армия из района Атбасар – Кокчетав была вынуждена отступить по степи на Павлодар, на берега Иртыша. Затем она отошла к Семипалатинску, а от него ушла на юг, в Семиречье. Вместе с армией в неизвестность уходили многие тысячи беженцев, больше семьи казаков.

Переход в приграничную зону оренбуржцев был в полном смысле «Голодным походом». Дутовская армия отступала по малонаселенной местности, ночуя под открытым небом. Смертность от холода и истощения возрастала, соперничая со смертностью от свирепствовавшей эпидемии тифа. В условиях открытой степной местности, продуваемой ветрами, морозы достигали 20–30 градусов. Один из участников «Голодного похода» свидетельствовал в своих воспоминаниях:

«…Снега да бураны морозные, холод да голод.

Пустыня безлюдная…

Люди гибнут и лошади дохнут сотнями – от бескормицы валятся…

Кто на ногах еще бредут кое-как с отшибленной памятью…

Поголовный тиф всех видов увеличивает тяжесть похода: здоровые везут больных, пока сами не свалятся, спят в пустынной местности все вместе, прижавшись друг к другу, здоровые и больные…

Отстающие погибают».

…В Семиречье генерал-лейтенант Дутов передал командование над остатками Оренбургской армии местному атаману Б. А. Анненкову по его настоянию, а сам номинально возглавил гражданскую власть в Семиреченском крае. Он остановился в городке Лепсинске.

Его Оренбургская армия дошла до Сергиополя в менее чем половинном составе: в районе Кокчетава она насчитывала 20 тысяч человек. Подчиненный Дутова генерал-лейтенант А. С. Бакич, черногорец на русской службе, свидетельствовал, что 90 процентов дутовцев были больны различными формами тифа. Под ружье в те дни можно было поставить только одну-две тысячи человек. Атаман Анненков во время суда над ним так отозвался о дутовцах:

«…Когда армия Дутова вошла в расположение моих войск, она являлась полностью небоеспособной. Это были разложившиеся части, стремительно катившиеся к китайской границе. Вместе с ними шло упадническое настроение во всех частях верст на 900 по фронту.

К тому же большинство людей оказались больными тифом. По сути, вся армия представляла собой сплошной тифозный лазарет.

Ни одна кавалерийская часть не двигалась верхом, все ехали на санях.

Создалось положение такое, что, если не принять решительных мер, наступит всеобщее разложение, паника, все сразу рухнет, и будет полнейший крах. Во многих частях оказались малодушные, которые, видя наши неудачи на Восточном фронте, думали, что все пропало…»

Свой один из последних приказов по Отдельной Оренбургской армии за № 3 генерал-лейтенант Александр Ильич Дутов отдал 6 января 1920 года. Согласно этому приказу все воинские части, учреждения и заведения армии сводились в отдельный Отряд атамана Дутова, который отдавался под командование генералу Бакичу.

Отряд составили 1-я и 2-я Оренбургские казачьи дивизии и отдельная Сызранская егерская бригада. Все остальные расформированные части пошли на их доукомплектование. Всего в отряде насчитывалось до 15 тысяч человек, в том числе до 7000 штыков и до 2000 сабель при 200 пулеметах и 5 орудиях. Многие из казаков коней уже не имели.

Прощаясь с армией белого оренбургского казачества, атаман Александр Ильич Дутов издал последний приказ. В нем говорилось:

«…Тяжелый крест выпал на долю Отдельной Оренбургской Армии. Велением судьбы войскам пришлось сделать весьма продолжительные, почти непрерывные в течение полугода, передвижения, – сначала из района Оренбургской губернии к Аральскому морю, далее через Иргиз, Тургай и Атбасар в район Кокчетав – Петропавловск.

Все те трудности, лишения и разные невзгоды, которые претерпели войска Оренбургской армии, во время этого продолжительного марша по пустынно-степным областям не поддаются описаниям.

Лишь беспристрастная история и благодарное потомство по достоинству оценят боевую службу, труд и лишения истинно русских людей, преданных сынов своей Родины, которые