Рождение шахматной королевы. Власть и триумф женщин, правивших на доске и в жизни - Мэрилин Ялом

Что мы знаем об авторе этого труда? Он называл себя сыном ученого врача, посла и нотариуса, который состоял в королевском совете[197]. Его отец, Хуан де Лусена, действительно был высокопоставленным чиновником, близким к королю Фердинанду и королеве Изабелле. В одном из писем он отметил, что королева подает хороший пример своему народу, изучая латынь: «Когда королева учится, мы тоже становимся студентами». В письме содержалась и скрытая критика короля: «Когда король играет в азартные игры, мы тоже становимся игроками»[198].

Лусена-младший рассказывает нам, что он учился в университете Саламанки и путешествовал по Риму и всей Италии, Франции и Испании, где записал лучшие шахматные партии, которые ему довелось увидеть. Покойный испанский историк шахмат Рикардо Кальво потратил много лет на изучение Лусены и обстоятельств, при которых он писал свою книгу. Он пришел к выводу, что в 1497 году Лусена, вероятно в возрасте 20–25 лет, был студентом престижного университета Саламанки. Как сын выдающегося служащего короны, он наверняка пользовался определенными привилегиями. Но, так как все знали, что он из семьи converso, Лусена мог подвергаться и социальному остракизму, с которым converso сталкивались со стороны давних христиан. Среди многочисленных собеседников Лусены в университете был драматург Фернандо де Рохас, чей шедевр La Celestina был опубликован в 1499 году. Кальво нашел много общего между двумя авторами и их произведениями[199].

Хотя на титульном листе книги Лусены нет даты, ее можно установить: 1496 или 1497 год, судя по лестному посвящению, которое он сделал принцу Хуану, единственному сыну Изабеллы и Фердинанда. Хуану должно было исполниться 19 лет, он либо был помолвлен, либо недавно женился на Маргарите Австрийской, дочери императора Максимилиана. Церемония бракосочетания состоялась в апреле 1497 года, и все предвещало счастье для молодой пары. Но осенью, когда принц с Маргаритой отправились в Саламанку, чтобы этот университетский город составил часть приданого, Хуан заболел загадочной болезнью и скоропостижно скончался 4 октября. Лусена, студент Саламанкского университета и сын придворного сановника, несомненно, надеялся, что его книга будет замечена наследным принцем. С тех пор как двумя десятилетиями ранее, в 1478 году, в Испании появился печатный станок, печатные книги все еще считались новинкой, чтобы привлечь к себе внимание. Книга Лусены о шахматах, возможно, понравилась не только принцу Хуану, но и его матери и отцу, которые, как известно, были страстными игроками. Вероятно, такое внимание помогло бы отвлечь пристальное внимание инквизиции, которая следила за непочтительными conversos. Даже отец Лусены, занимавший видное положение, был привлечен к ответственности в 1493 году и в 1503-м вновь предстанет перед судом. Но книга осталась без внимания: в 1497 году, после смерти любимого сына, Изабелла была безутешна.

Изабелла Кастильская

Изабелла I Кастильская и по сей день остается противоречивой фигурой. Безусловно, ею можно восхищаться за политические стратегии, которые привели ее к трону и помогли сохранять власть до конца жизни. Вместе с мужем она была ответственна за объединение всей Испании, включая последний мавританский оплот в Гранаде. Также она финансировала экспедиции Колумба в Новый Свет. При этом она же несла ответственность за учреждение испанской инквизиции и изгнание евреев в 1492 году и мавров в 1502-м. Наследие ее неоднозначно.

Как и другие европейские королевы почти во все времена и в любом месте, Изабелла не была очевидной наследницей трона. Она росла в тени своего единокровного брата Энрике IV, который в возрасте 30 лет унаследовал трон отца – ей тогда было всего три года. Она была последней в очереди на наследование после всех законных детей, рожденных у Энрике, и после своего младшего брата Альфонсо.

Корону на ее голову возложила череда неожиданных смертей. В возрасте 17 лет, через две недели после того, как ее младший брат скончался от естественных причин, и пока Энрике был еще жив, она объявила себя «законной наследницей королевств Кастилия и Леон», следующей в очереди после Энрике. Это был смелый шаг для 17-летней незамужней инфанты[200].

Замужество стало для нее следующим жизненно важным шагом, который укрепил бы ее позиции как будущей правительницы. Хотя стареющий Энрике упорно добивался ее брака с королем Португалии, она склонялась к браку с кузеном Фердинандом Арагонским, которого ни разу не видела, но который слыл красивым и галантным. Она написала Энрике, что тайно навела справки о личности португальского короля и обнаружила, что он недостаточно хорош собой, «но всецело восхваляла и одобряла брак с принцем Арагонским, королем Сицилии»[201].

Зная, что Энрике сопротивляется этому союзу, Изабелла и Фердинанд впервые тайно встретились в октябре 1469 года. Их сразу же потянуло друг к другу, и через две недели они поженились в Вальядолиде в присутствии 2000 человек. После целого дня празднования жених и невеста удалились в свою спальню. Свидетели, стоявшие у дверей, вошли в назначенный момент, чтобы вынести простыни и публично продемонстрировать соответствующие пятна, свидетельствующие о том, что брак был консумирован.

Этот брак положил начало союзу, которому суждено стать весьма успешным как на личном, так и на политическом уровнях. Нет сомнений в том, что Изабеллу и Фердинанда объединяла огромная любовь друг к другу, а также удивительное чувство доверия и общности целей, которые они снова и снова демонстрировали на протяжении своего долгого союза. Через год после свадьбы Изабелла родила девочку, которую они назвали Изабеллой. Спустя пять лет Энрике умер, и Изабелла была провозглашена королевой Кастилии и Леона.

Церемония, которая состоялась в Сеговии, была величественным триумфом, организованным самой молодой королевой. В великолепных одеждах и драгоценностях она стояла на возвышении в портале церкви Сан-Мигель, где ее приветствовали как королеву Кастилии и Леона. Затем представители духовенства, знати и городского совета преклонили колени и поклялись в верности королеве Изабелле и ее мужу, королю Фердинанду, хотя он и отсутствовал на церемонии.

Процессия, выходившая из церкви, представляла собой великолепное зрелище. Изабелла ехала верхом, в то время как знать и сановники, окружавшие ее, шли позади. Во главе процессии острием вниз всадник вёз обнаженный меч, напоминающий крест. Изабелла решила возродить этот древний символ воинствующей веры и справедливости, хотя традиционным символом монарха в Кастилии и был скипетр. Меч напоминал не только о королях-завоевателях, отвоевавших Испанию у мавров, но и о подвигах девы-воительницы Жанны д’Арк, совершенных ею в начале века. Как проницательно заметил один из недавних биографов Изабеллы, меч олицетворял власть на многих уровнях и ясно давал понять всем, «что именно королева, а не ее супруг… была настоящей наследницей кастильских героев Реконкисты»[202].

Какую же роль все-таки играл Фердинанд? Оставленный в Сарагосе по арагонским делам, он был ошеломлен, узнав, что Изабелла отправилась в путь без него. Его шокировал символ обнаженного меча, который, по его мнению,