Диагноз развод. Ты это заслужил - Кира Туманова

в офшоры, покупать недвижимость. Он всего лишь помогал больной пенсионерке. Настоящий благотворитель! У твоей мамы на счетах среднегодовой доход банановой республики. Ей хватит не только на лечение артрита, как она планирует, но и пройти годовой курс спа-процедур, сделать пластическую операцию, купить бунгало и еще выйти замуж за местного мачо. Уверен, отбоя от женихов у неё с таким состоянием не будет.

- Игорь, ты серьезно? – округляю глаза. - Ты втянул в свои махинации мою маму?

Вот сейчас мне становится понятно мамино искреннее горе по поводу нашего размолвки. Она же искренне верила, что её ненаглядный Игорёша все в дом, все в семью... И наш развод для неё значил только одно – прощание с высокой медициной.

- Ты - лгун! – шипит Игорь, - Это все неправда!

- Да брось, Игорёк, а вот Клавдия Рудольфовна вполне честно и на голубом глазу мне все рассказала. Я представился журналистом, сказал, что хочу написать статью про замечательного сотрудника, который так заботится о пожилой тещё. Называет «мамой», копит на лечение и мечтает показать ей весь мир. Она растрогалась, показала все счета и попросила, чтобы мы похлопотали, чтобы тебе выдали премию. А то себе ничего не оставляешь, бедолага. Хочешь орден, а? Или на медаль согласен? – шутливо треплет его по плечу.

- Что ты еще ей сказал? – Игорь уже не рычит, он хрипит от ужаса.

- Да ничего особенного и не сказал. План у тебя был смелый, рисковый. Но мог выстрелить при определенной везучести. Только тебе не свезло, Игорёк.

- Что ты ей сказал?

- Сказал, чтобы она ни в коем случае не переводила тебе деньги, пусть не подводит любимого зятька - так как ты госслужащий, должен все декларировать и обосновывать. Зачем вам такие проблемы? Пусть все остается на её счетах. Мы уже выбрали с ней неплохую клинику, ей хватит на лечение и проживание в течение года. И одного сопровождающего тоже можно взять. Мне кажется, ты отлично подходишь под эту роль. Клиника хорошая, закрытая территория. Будешь присматривать за Клавдией Рудольфовной, как за родной матерью. Иначе...

- Иначе, что? – сипит Игорь.

- Иначе придется вернуть все, что хранится на её счетах, мама – без клиники, ты – без свободы.

- Ты предлагаешь мне ссылку в Израиль с пенсионеркой в придачу?

- По-моему, прекрасный вариант. Это твоя любимая тёща. Поможешь ей, как сопровождающее лицо. Мне стоило огромных трудов, чтобы прикрыть твою задницу. Как и ты, я беспокоился о здоровье Клавдии Рудольфовны, не хочу обделять старушку. Это деньги наконец-то послужат благому делу. Практически, благотворительный фонд.

- Ты дрянь! – рычит Игорь! – Это мои деньги! Я сам их заработал, сам!

- И когда запахло жареным, непременно обнулил бы её счета – старушка ведь тебе верит, и свалил бы на Мальдивы, в компании Анжелы или бог знает кого еще. Только все пошло не по плану, старушка тебе отказала.

- Андрей, ты не прав... – Пытаюсь вступиться за бывшего мужа. – Он не хотел ехать с Анжелой. Он пытался вывезти нашу семью. Игорь хотел помириться.

- Для меня нет ничего дороже семьи, - важно встревает Игорь.

- Да, конечно, - Андрей скептично приподнимает бровь. – Несколько дней назад ты уже пытался подкатить к Клавдии Рудольфовне, но она то ли заподозрила неладное, то ли была без очков. Но наотрез отказалась подписывать что-то без дочери. И ты, как по мановению волшебной палочки, стал прекрасным семьянином. Удивительные дела происходят, правда?

Игорь начинает интересоваться носком своего ботинка.

- Ничего особенного не вижу в том, что мама хочет сначала спросить совета у взрослой дочери.

- Именно! Поэтому тебе так потребовалось вернуть Лилю. Чтобы внушить теще мысль о том, что вы одна семья, а у тебя временные трудности, и скоро все закончится. И нужно только вернуть деньги, которые лежат на депозите Клавдии Рудольфовны. Скорее всего, Лиля бы не позволила собственному мужу пропасть и, не зная подробностей, помогла ему обчистить собственную мать.

- Ну ты и... – Игорь делает порывистое движение, чтобы вцепиться в горло Андрею. Но налетает на хорошо подготовленный апперкот.

С визгом отлетает к стене.

- Значит нанесение тяжких повреждений продолжается, да? – от тяжело дышит, держась рукой за живот. – Я тебя сгною, журналюшка поганая.

- Так, что здесь такое? – в дверях палаты возникает заведующей отделение Мальцев. – Почему беспредел творится в моём отделении. Кто пустил?

Из-за его плеча показывается хрупкая медсестричка Марина Гончарова, видела я на оперативках.

- Простите, Сама не понимаю, как произошло, - лепечет она. – Вот этот вроде муж – показывает на хрипящего Игоря, я пустила его. А вот этот, - взгляд на Андрея, - сама не понимаю, как просочился.

- А ну быстро пошли все вон из палаты! У нас тут особо ценный сотрудник проходит реабилитацию, а вы устроили... тфу... цирк Шапито! - И совсем другим отеческим тоном обращается ко мне. – Лилечка Михайловна, вы-то как? Сейчас таблеточки принесем, капельницы сделаем, пару дней еще полежите у нас и будете, как новенькая.

- Не волнуйся, за Дэном присмотрю – Кричит мне Андрей, которого пытается вытолкнуть из палаты худенькая Марина, - нам еще два уровня в танчики пройти.

Игорь уходит молча, согнувшись и на прощание одаривает меня таким взглядом, что мне становится не по себе.

49. Влюбился братик!

Андрей

Лиза внимательно смотрит на меня, опершись на локти. Будто нет ничего интереснее того, как наблюдать за поглощением картошки прямо из сковородки.

- Как единственная и любимая сестра, со всей ответственностью заявляю. На лицо знакомые симптомы.

- Ты о чём?

- Ну этот взгляд... Упадок духа. Эта вспыльчивость и чрезмерная активность.

- Перестань, Лиза, а то поссоримся.

- Пф... Напугал. Мы ссоримся с тобой каждый день, но такие симптомы я помню – только два раза – в десятом классе, когда ты влюбился в эту, как её, - щелкает пальцами, чтобы вспомнить...

- Сонечку Мармеладову, – жуя произношу, я её из-за имени выбрал. Думал, интеллигентная семья, благородная девочка.

- Фу, у нее прыщи были и вечно нечесаные волосы.

- Ну это не помеха пылкому юношескому романтизму.

- Второй раз, ты влюбился в первую красавицу курса.

- Еще супа плесни, пожалуйста. Юлиана была красотка, помню.

- И бросила тебя, как только на горизонте замаячила