Избушка, кот и другие неприятности Наськи Соловьевой - Юлия Александровна Фадеева

А у меня перед глазами то, как эта же самая ваза его по голове бумцкнула.

Я не знаю, что произошло, но… предмет вреда здоровью резко вырвался из рук опешившего демона, а затем… Со всего размаху ка-а-а-ак даст тому в лоб!

В итоге: демон валяется на диване полудохлой тушей, на лбу стремительно растет новая огромная шишка, помятая с одной стороны ваза — на  полу, я посреди комнаты в полнейшем шоке и, черт знает, что делать.

Все, хочу обратно к Ростику и избушке! А тот тут предметы интерьера какие-то ненормальные — на хозяина дома кидаются и бьют по чем зря. И не важно, что это по моей вине! Короче, бежать надо! И срочно. Не факт, что когда Астард придет в себя, не будет помнить всего, что с ним приключилось. Так что… ноги в руки, и бежать, куда глаза глядят!

И стоило только развернуться и спешно направиться в сторону двери, как с дивана раздалось слабое и протяжное:

— О-о-ох. Твою ж!.. Что это было?

У меня чуть сердце от звука его голоса не остановилось.

А затем чуть насмешливое:

— Ну и далеко ты собралась, ведьма?

Повернулась.

Астард стоял, держась одной рукой за голову, тем самым прикрывая наливающиеся «рога» и неотрывно смотрел в мою сторону.

А может… его еще разок по голове? Вдруг он снова память потеряет? Эх, мечты-мечты.

Тяжело вздохнула и, не спеша, поплелась обратно к демону. Кажется, сейчас кого-то наказывать будут. И этот кто-то — я.

Глава 34

Встала перед демоном, виновато склонив голову.

— Ну? — сложив руки на груди, поинтересовался он. — И зачем ты это сделала? Хочешь вечность у меня в служанках остаться? Нет, я-то, конечно, не против, но ты уверена, что сама этого желаешь? Навредить адскому демону — равносильно пожизненному рабству в оковах или же мгновенная смерить, Настасья. И я не думаю, что ты желаешь отправиться в мир душ к своим предкам.

— Не хочу, — тихо прошептала я, тяжело вздохнув. Н-да, попала, так попала, ничего не скажешь.

— Что ж, значит, будешь моей лично служанкой, как я и говорил ранее, — усмехнулся Астард. — Пошли, я покажу твои новые апартаменты. Устраивайся, обживайся, а завтра приступишь к своим прямым обязанностям.

Мужчина повернулся ко мне спиной, огибая диван, и направился на выход из гостиной, я же, идя следом, думала лишь ободном — чем его снова огреть по голове?!

Разумеется, идти в вечное рабство у меня нет никакого желания, отправиться к праотцам — тоже, да и оставаться во владениях демона — не горю желанием. Поэтому, делаю вид, что покорилась его воле, а затем, усыпив его бдительность, как-нибудь сбегу!

Идем мы, значит, он — впереди, я — позади, он — уверенно и не торопясь, я же — смотрю по сторонам, пытаясь при этом поспевать за демоном. Просто он делает один шаг, а мне приходится делать как минимум два, а то и три! Н-да, гад рогато-длинноногий!

Снова тяжело вздохнула, продолжая оглядываться по сторонам.

Ну что сказать, мрачно тут. Почти все в черных тонах, на стенах какие-то темные портреты то ли животных с искалеченными конечностями и деформированными мордами, то ли это тут такие «милые» зверушки. Не знаю, но выглядят они жутко.

Астард, оглянувшись назад, заметил мой недоуменный взгляд, который я бросаю на изображения, потому и пояснил:

— Это гончие. Поколение за поколением они служили моему роду. Они — отличные стражи как в этом мире, так и в мире мертвых. От них не убежать, ни спрятаться, ни спастись. Если они возьмут след, то найдут тебя даже на самом краю Земли. Опасные, безжалостные и подчиняются воле только одного хозяина — моей. Так что, девочка, если встретишься с такой милой зверюшкой, мой тебе совет — замри!

— Да уж, очень «милые», — буркнула я, передернув плечами.

— Они прелестны, не правда ли? — издевательский поинтересовался демон, кидая на меня насмешливый взгляд.

Нет, ну точно гад! Может, рога ему немного укоротить, а то, кажется, они ему черепную коробку слишком сдавили — непорядок, нужно это исправить.

Сделала себе заметку в голове на этом пунктике.

— Ну да, — хмыкнула, сгримасничав, — просто само очарование! Мисс или мистер Вселенная, прям!

Ох, и откуда столько яда в словах?

У-у, гад рогатый, это все твое плохое влияние!

— Пошли, язва, — хмыкнул Астард, продолжая свое шествие впереди, а я, шумно выдохнув, снова последовала за ним.

— Сам такой, — буркнула себе под нос, чтобы демонюка рогатый не услышал.

Дальше мы шли молча.

Сперва, темный коридор, затем, слабо освященная магическими светильниками, лестница вниз, затем снова короткий проход, и вот мы оказались у старенькой, обшарпанной двери.

Голые стены с потрескавшимся камнем, пол, устланный соломой.

Средневековье какое-то, честное слово! Еще факелов на стенах не хватает вместо магических светильников, и крыс, снующих по углам в поиске завалявшейся еды.

— Надеюсь, внутри той комнаты, куда ты меня привел, — выглядывая из-за спины демона, тихо прошептала я, — будет получше, чем снаружи.

На мое замечание Астард ничего не сказал, лишь хмыкнул, отпирая дверь.

Демон, чтобы я лучше разглядела свою новую обитель, отошел в сторону, пропуская меня вперед.

Что я могла ожидать от новых апартаментов? Да много чего, но не того, что оказалось на самом деле!

Это не стены, а одно название! Такие же, как и снаружи, только еще и чем-то замазаны. Это для чего, чтобы ветер свободно не гулял по комнате? Типа, трещины заделывали? Нет, ну просто, судя по тому, как замазывали стены, сикось-накось и в хаотичном порядке, то реально пытались залатать дыры.

Окон тут не имелось! Единственный источник света… та-да-да-дам! Факел! Едрить его коромыслом! Но тут реально горел факел! А как от него чадило! Жесть!

Вместо нормальной постели — деревянная кровать с низкой спинкой у изголовья, вместо нормальной подушки — какая-то наволочка, набитая не пойми чем, потому как отовсюду вылезали то перья, то солома, то какая-то трава. Вместо матраца — соломенный тюк, накрытая серой, а некогда белой, тряпицей, вместо одеяла — кусок плотной, грубой ткани в заплатках!

На полу, так же, как и в коридоре, расстелена старая, полусгнившая, пованивающая солома!

У кровати расположилась небольшая, еле-еле сколоченная тумба без дверцы. Так, скорее небольшой ящик, а не прикроватный столик.

—