Клич перелетных гусей. Японская классическая поэзия XVII – начала XIX века - Мацуо Басё

халат поправляет.

Видит, что явилась дзёро —

сразу уговоры…

С ним ли на ночлег остаться,

с жизнью ли расстаться?

Может, лучше заколоться,

чем ему отдаться?

Ах, не знаю, то ль заплакать,

то ли рассмеяться…

ПЕСНЯ, ОТКРЫВАЮЩАЯ ПУТЬ ГРЕ З[115]

Плоть не вечна в этом мире.

Наша жизнь – роса.

Без следа в земле истлеет

пышная краса.

Ту, что прелестью пленяла,

услаждала взор,

обратит во прах бездушный

рока приговор.

Кости, брошенные в поле,

ливнем окропит,

выбелит студеным ветром,

зноем опалит…

Мы к горнилу преисподней

вместе побредем

под осенним хмурым небом,

под косым дождем.

Не роса порой вечерней

увлажняет путь —

грешных слез поток струится,

стон стесняет грудь.

Знаменье нам предвещает

муки в двух мирах[116]:

боль, обиды, холод, голод,

нищету и страх.

Суждено все сферы ада[117]

нам пройти с тобой —

стала нам любви отрада

смертною тропой…

* * *

Ты прохлады захотел —

Ветерок прошелестел

И на наше изголовье

Свежестью дохнул.

В спальне, где забылись мы

Под покровом летней тьмы,

Ветерок повеял нежный,

Свежестью дохнул.

* * *

Ах, как долго длится ночь!

Злой тоски не превозмочь.

Плачет, плачет надо мною

Горная кукушка.

В изголовье рукава

Просушила я едва —

Больше слезы лить не станем,

Горная кукушка!

УТРЕННИЙ КОЛОКОЛ

Вот и колокол рассветный

Говорит: «Пора!»

Все равно не будет завтра

Лучше, чем вчера.

Так учил великий Будда:

Жизнь – всего лишь сон.

Прозвучал удар последний,

А первый – был ли он?..

РОСИНКА

Пусть в ином перерожденье

Буду я иной,

А сейчас любовь земная

Властна надо мной.

Что мне проку от учений,

Данных на века,

Если жизнь моя – росинка

В чашечке вьюнка!..

РАССВЕТ

И в счастливые минуты

Мне покоя нет.

Вместе горше почему-то

Ожидать рассвет.

Вот в полях запели птицы.

Манит зелень трав.

Жемчуг на шелку искрится,

Увлажнив рукав.

Пусть на твой вопрос ответом

Будет: «Блеск росы!»[118] —

Так и жизни в мире этом

Сочтены часы.

РЕКА ТАЦУТА[119]

В водах Тацуты кружится

Палая листва.

Вспоминаю милых лица,

Нежные слова.

   Предрассветною луною

   Берег озарен.

   Над излучиной речною

   Рдеет старый клен.

Много ль проку в укоризне,

Если все равно

От любви к любви по жизни

Плыть мне суждено…

* * *

А луна всю ночь светила

Сквозь покров тумана…

Все, что между нами было,

Было так нежданно.

Аромат душистой сливы

С ветром долетает.

Сон об участи счастливой

До зари растает.

На плече твоем вздремну я

Вместо изголовья —

Пусть хулит любовь земную

Черное злословье!

* * *

В мире бренном ты живешь.

Пей-гуляй в гостях!

Завтра вспомнишь и вздохнешь

О минувших днях.

Разве кто-то на века

Жизнью овладел?

Вроде смертного пока

Ждет иной удел…

Я потешиться не прочь —

Заходи любой!

Всю сегодняшнюю ночь

Проведу с тобой.

Ничего, что допоздна

Ждет тебя жена, —

Пей вино, пока в бутыли

Не увидишь дна!

БРЕННЫЙ МИР

В бренном мире мы живем,

В мире суеты.

В меру курим, много пьем,

Нюхаем цветы.

В жизни все возьмем сполна,

Чтоб в урочный час

Закатиться, как луна…

И не станет нас.

ЖИЗНЬ

Жизнь – всего лишь наважденье,

Но ведь хороша!..

Станет плоть бесплотной тенью,

Отлетит душа.

Наслаждайся же покуда,

Балуй естество:

Пей да пой, да веруй в чудо —

Больше ничего!

* * *

В предрассветный час унылый

Вижу я во сне,

Как, целуя, шепчет милый

Обещанья мне.

Ах, проснуться – окунуться

В горести опять.

О превратном, невозвратном

Слезы проливать!..

* * *

Барабанит дождь вечерний

В дверь и в окна дома.

Капель шум глухой и мерный,

Легкая истома…

Как печально где-то в соснах

Ветер напевает —

Будто об ушедших веснах

Мне напоминает.

Сведения об авторах

ПОЭЗИЯ ХАЙКУ

МАЦУО БАСЁ (1644–1694). Басё (настоящие имена, которые он последовательно носил, – Дзинитиро, Синитиро и Тюэмон) родился в городке Уэно, в провинции Ига, в семье небогатого служилого самурая. В девятилетнем возрасте он стал пажом при дворе Тодо Ёситада, сына властителя замка Уэно, и пробыл в этой должности до двадцати двух лет. Вместе с юным князем он усердно овладевал классической японской и китайской литературой, изучал основы сложения хайку. После безвременной смерти сюзерена Басё оставил службу. К этому времени относится его единственный предполагаемый роман с женщиной по имени Дзютэй, от которого, возможно, были и дети.

Из Ига Басё перебрался в Киото, где продолжил изучение хайку, а затем в Эдо, где основал собственную школу, взяв псевдоним Тосэй. Первую антологию собственных трехстиший и произведений своих учеников Басё опубликовал, когда ему было тридцать шесть лет. В Эдо он поселился в квартале Фукагава, где один из учеников, Сампу, построил для него хижину. Свое жилище поэт назвал Басё-ан (Банановая обитель) и в этой связи принял новый псевдоним – Басё. Период жизни в Фукагава отмечен появлением новой индивидуальной тональности в его творчестве, которая впоследствии получила название «стиля Басё» (сёфу). Именно тогда поэт приступает к углубленному изучению Дзэн-буддизма, зачитывается лирикой Ли Бо, Ду Фу, Ду Му