Последний бой чешского льва. Политический кризис в Чехии в первой четверти XVII и начало Тридцатилетней войны - Александр Станиславович Левченков

конце июня в соответствии со специальным декретом правительства восставших были сняты с занимаемых должностей писарь городского совета Часлава Павел Шин, подозреваемый в агитации горожан против посылки депутатов на будущий сейм в Праге, и королевский рихтарж в Литомнержицах Матиас Шишка из Чейнова, прозванный Шимечек[339]. Последнему вменялось в вину создание искусственных препятствий выполнению неотложных мер по обороне страны[340]. Шин ненадолго был посажен в тюрьму, но потом отпущен[341]. Судя по всему, сторонники восставших в этих городах стали чувствовать себя настолько уверенно, что подвергать пострадавших более суровым наказаниям не стали.

Но далеко не везде директория была способна так легко справиться со своими противниками. Самые опасные очаги оппозиции восставшим возникли на юге Чехии, где наиболее сильным было влияние католицизма. В первой половине июня 1618 г., еще до того, как восставшие смогли направить туда какие-то войска, на сторону императора перешли Ческе Будеевицы и Ческий Крумлов, принявшие королевские гарнизоны[342]. Уговоры директоров не помогли. В свой первый поход сословная армия (вернее, то, что было к тому времени в наличии) под командованием графа Турна выступила в середине июня для того, чтобы осадить эти города. Одновременно Турн послал отряды для занятия Индржихова Градца, Тршебони и ряда других городов и местечек, которые находились совсем близко от границ австрийских земель, откуда в любое время могли подойти императорские войска.

В конце июня войска под командованием Турна расположились вокруг Ческих Будеевиц, из-за своего географического расположения имевшего важное стратегическое значение. Он являлся главным опорным пунктом на так называемой «Zlatй stěžce» («Золотой тропе»), дороге в Чехию и северную Австрию из южной Баварии – союзницы императора. Если бы восставшим удалось отбить город, они бы тем самым затруднили поставки подкреплений Вене из немецких земель, а также из испанских Нидерландов. Но под Ческими Будеевицами восставших ждала первая серьезная неудача. У Турна практически отсутствовала даже полевая артиллерия, а осадных орудий не было и в помине. Гарнизон сумел хорошо подготовиться к обороне, так что о быстром взятии города не могло идти и речи. Не видя другого способа принудить Ческе Будеевицы к капитуляции, Турн начал осаду, блокировав все дороги и подходы к городу. В эти дни к осаждавшим подходили подкрепления из состава сформированных позднее контингентов.

Тем временем положение восставших в южной Чехии с каждым днем все ухудшалось. Во-первых, власть директории отказался признавать один из крупнейших городов королевства – Плзень. В Чес-ких Будеевицах и Ческом Крумлове симпатии многих горожан были на стороне восстания, и главную роль в том, что они приняли противную сторону, сыграла активность симпатизирующих Габсбургам чиновников и находившихся поблизости императорских офицеров. Поэтому жители Ческого Крумлова с приходом войск директории изгнали из города императорский гарнизон, который Вена из-за нехватки войск на более важных участках военных действий непредусмотрительно не усилила[343]. Наоборот, присоединение Плзня к противникам восставших протестантских сословий было закономерным результатом его предшествующего политического и религиозного развития. Со времен гуситского движения город являлся столпом католицизма в регионе. В результате ожесточенной борьбы сторонников реформаторской церкви и католической группировки в середине XVI в. убедительную победу одержали католики, пользующиеся широкой поддержкой населения[344]. Важной причиной такого неприятия протестантов было то, что реформаторские церкви нередко ассоциировались с германским влиянием. Негативное отношение к еретикам в католических городах во второй половине XVI в. лишь росло, по мере того как усиливалось воздействие на чешские евангелические сословия лютеранства и кальвинизма. В 1578 г. городской совет Плзня вообще запретил проживание в городе некатоликов[345].

Узнав о дефенестрации на следующий день, плзеньцы вначале приняли решение сохранять нейтралитет и сообщили об этом в Прагу 5 июня 1618 г. Однако во второй половине июня плзеньцы нарушили данное обещание. 23 июня в город вошел гарнизон под командованием крайского гетмана Дорнхейма[346]. Солдат у него, прибывшего из Верхней Австрии, было немного. По имеющимся сведениям, в город с гетманом прибыло всего сто пехотинцев и несколько всадников[347]. Однако на помощь Плзню подошло несколько небольших отрядов, сформированных в окрестных католических по населению городках и местечках, а также в монастырях. С ними количество защищавших город католиков могло превышать тысячу человек. Учитывая наличие у города достаточно мощных укреплений и практически полное отсутствие на первых порах артиллерии у сословной армии, задача взятия Плзьня приступом казалась для восставших столь же трудновыполнимой, как и штурм Ческих Будеевиц. Кроме того, плзеньцы рассчитывали на скорую помощь императора, который отправил им специальное письмо, в котором уполномочивал Дорнхейма принять руководство обороной города[348].

Во-вторых, ситуация серьезно осложнилась с началом активных действий генералами императорской армии. В начале августа отряды регулярных габсбургских войск пришли в движение и 12 августа вступили на территорию южной Чехии. Главной целью их похода была поддержка сторонников Габсбургов в южной Чехии.

Генералом, которому принадлежала честь открытия военных действий со стороны Габсбургов, был валлонский граф Жан Дювал Дампьер[349]. Война началась для него далеко не успешно. Граф выступил в спешке, не успев хорошо подготовиться к наступлению. В Вене Дампьера торопили, желая поддержать осажденных противников власти директории в Ческих Будеевицах, а также показать всем остальным своим сторонникам, что их не оставят без помощи. Кроме того, возможно, Габсбурги, да и сами военачальники, не ожидали столь быстрого формирования сословной армии. Войска Дампьера насчитывали от 4 до 6 тыс. человек, что не превышало численности отрядов Турна, и, подобно последним, не имели артиллерии[350]. Этот недостаток сразу же дал о себе знать. Директория и чешские военачальники были вовремя оповещены о подходе неприятеля к границам южной Чехии и сумели подготовить к обороне большую часть городов и местечек, имевших хоть какое-то стратегическое значение. Поэтому, когда Дампьер 12 августа подошел к небольшому городку Ландштейну, в котором был расквартирован неполный батальон сословной армии, на штурм граф не решился. Его войска отошли к другому населенному пункту – Новы Быстрицы, принадлежавшему Вилему Славате. Городок не оказал сопротивления, так что имперская армия без потерь овладела им и расположились на непродолжительный отдых[351].

14 августа граф решил двинуться к Индржихову Градцу, находящемуся на расстоянии двух переходов. По пути с Дампьером произошел конфуз, негативно отразившийся на моральном состоянии бывших под началом графа солдат. Дампьер попытался с помощью внезапного ночного нападения захватить местечко Исти, сдать которое обещал местный гетман. Вопреки ожиданиям, императорские наемники внезапно встретили хорошо подготовленный отпор со стороны солдат гарнизона, и не думавших открывать ворота или договариваться с неприятелем. В ярости Дампьер