Думские речи. Войны темных сил - Николай Евгеньевич Марков

49, 52, 53, 54 отдела V Положения об епархиальном управлении Православной Церкви, утвержденного Священным Собором Православной Российской Церкви в 1917-1918 годах в Москве. Таким образом, за несозывом требуемого законом Окружного (Епархиального) Собрания и за отсутствием законно действующего Епархиального Совета Митр‹ополит› Евлогий не мог законно осуществить и автономии, данной сему округу. Кроме того, и по существу, митрополичий округ не может быть признан за таковой, пока не составится из нескольких, хотя бы только двух или трех, епархий. Митрополичий округ, состоящий из одной епархии, не предусмотрен канонами Православной Церкви. На образование же самостоятельных епархий в составе Западноевропейского Округа Митрополит Евлогий все время не соглашался, хотя это и предуказывалось московским Постановлением Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета от 20 ноября 1920 г. за № 362 (см. п. 5-а и б). По соображении всех этих обстоятельств, необходимо прийти к заключению, что определение Карловацкого Архиерейского Собора 1923 года об учреждении Западноевропейского Автономного Округа фактически не было осуществлено. И ныне Митрополит Евлогий продолжает управлять приходами Западной Европы на правах Епархиального Архиерея.

Вообще, ни в России, ни в Зарубежье никогда не было и нет митрополичьих округов, а были и есть лишь епархии. Все русские епархии, миссии и отдельные церкви (приходы) за границей составляют церковную заграничную область, насильственно оторванную от центральной Церковной Власти в Москве и подвластную временной Высшей Церковной Власти за границей в лице Заграничного Архиерейского Собора и Архиерейского Синода в Карловцах. Эта временная власть духовно подчинена центральной Высшей Церковной Власти, возглавляемой Святейшим Патриархом в России, но фактический отчет в своих действиях заграничная власть дает только впоследствии – по восстановлении законного церковного порядка в России и возобновлении общения Москвы с Зарубежьем. Старший Митрополит в заграничной церковной области есть Митрополит Антоний. Он старейший по хиротонисанию во Епископа, он старейший по должности Митрополита Киевского и Галицкого, он старейший как постоянный, первенствующий после Святейшего Патриарха член Священного Синода в Москве, наконец, он старейший, как первый кандидат в Патриархи, получивший во время выборов Патриарха на Московском Церковном Соборе 1918 года наибольшее число голосов из всех кандидатов. Поэтому все правила и каноны, указывающие на права и обязанности старшего Митрополита в Области, в Зарубежной Церкви надлежит относить к Митрополиту Антонию и ни к кому иному.

Митрополит Антоний предстоит во главе Заграничного Высшего Церковного Управления не только в силу Божественных канонов и заблаговременных распоряжений Всероссийской Высшей Церковной Власти, но и с благословения Патриарха Сербского, который разрешил русскому Архиерейскому Собору и Синоду законно действовать и управлять русскими церквами, находясь в пределах Сербской Церкви. Также и все другие православные Патриархи и Предстоятели признают русский Архиерейский Синод в Карловцах и сносятся с ним как с высшей заграничной русской церковной властью. Также и правительства Франции, Германии, Англии, Соединенных Штатов Америки и других государств не признают актов Митрополитов Евлогия и Платона и признают акты, исходящие от Карловацкого Архиерейского Синода.

Заключение

Все справки и выдержки из церковных положений, канонов и распоряжений Высшей Церковной Власти устанавливают, что каноническая правда – на стороне Заграничного Собора Епископов в Карловцах, а не на стороне Митрополита Евлогия в Париже.

Не только каноническая – также и жизненная правда, простая житейская целесообразность свидетельствует о недопустимости бессоборного митрополичьего единовластия. Представим себе на минуту, что осуществились чаяния парижских бессоборных церковников, и над всеми Заграничными Церквами безраздельно, бесконтрольно и безотчетно властвует Владыка Евлогий… И вот, упаси Боже, происходит несчастье: или тяжкий душевный недуг, или паралич, сковавший язык и руку, или внезапная кончина… Как тогда быть?

Какая законная власть окажется тогда в праве и в силе признать недееспособность заболевшего, тем более назначить преемника почившему? Иные, беззаботные по части законов церковных, разрешают такой вопрос сплеча: Владыка все это сам предусмотрит и вперед укажет себе преемника. Но люди, в законах осведомленные, легко разобьют такое легкомысленное предположение и укажут на 23 Правило Антиохийского Собора, в котором об этом ясно сказано: «Епископу не позволяется вместо себя поставляти другого в преемники себе, хотя бы он был и при конце жизни; аще же таковое соделано будет, то поставление да будет недействительно. Но да соблюдается постановление церковное, определяющее, что епископа должно поставляти не инако, разве с Собором и по суду Епископов, имеющих власть произвести достойного по кончине преставившегося».

Ссылаться на подчинение зарубежных Митрополитов Местоблюстителю Патриаршего Престола, заточенному в подвалах бывшего Спасо-Евфимьевского монастыря в Суздале, или Митрополиту Сергию15, лишенному свободы в Нижнем Новгороде, можно ради одной только «словесности». Реального общения Зарубежья с центральной Высшей Церковной Властью в России фактически нет вот уже четыре года. Если бы и удалось сообщиться, то все-таки никакого Указа оттуда за границу не пошлют, как ни разу не посылали за все эти годы, несмотря на бывшие отсюда засылы и запросы. Ведь находящимся в полной власти злобных богоборцев и слуг антихристовых, стоящих ежедневно на грани между опасной жизнью и насильной смертью Иерархам Церкви Российской просто невозможно посылать за границу письменные доказательства своих сношений, тем более своего управления зарубежными «контрреволюционерами». Нельзя не возмущаться этой настойчивостью некоторых заграничных епископов, которые ради скорейшего достижения желательных им целей подвергают явной опасности жизнь исповедников православия в СССР и продолжают тревожить своими неуместными просьбами страждущих в неволе предстоятелей Высшей Церковной Власти в России.

Такой образ действий тем более заслуживает сурового осуждения верующих, что всем заграничным епископам хорошо известен приведенный нами московский указ Святейшего Патриарха, Священного Синода и Высшего Церковного Совета от 20 ноября 1920 г. за № 362. В этом постановлении всем оторванным внешнею силою от церковного центра областям точно и определенно указано управляться в особом временном порядке, своими местными соборными силами и в Москву обращаться не во время разрухи церковного управления в России, а по восстановлении там законного церковного порядка (См. п. 10 Постановления). Есть и такие среди нас, которые на все доказательства необходимости соблюдения соборного строя Заграничной Православной Церкви машут рукой и говорят: «Нам все равно, кто из архиереев кому подчиняется и кого из них будут поминать на ектенье, мы-де миряне, в эти архиерейские споры не входим и будем себе по-прежнему ходить в храм Божий и молиться…». Такое мнение глубоко неправославно. Православная Церковь состоит из епископов, клириков и мирян, а не из одного духовенства. Православие тем и отличается от папизма, что дело святой Церкви отнюдь не сдается на попечение одних епископов, тем более одного епископа, но соборно творится епископами, клириками и