Сталинский рейд - Сидор Артемьевич Ковпак

24 июня. Гитлеровцы вновь подтянули резервы и выставили вокруг нас сильные заставы. В деревнях Петуховка и Вегеровка расположились немецкие полки, в Берюхе – мадьярский заслон.

Оккупанты, видно, твердо решили уничтожить наши отряды. Мы им теперь как кость в горле. На Курском направлении начались ожесточенные бои. А на главной магистрали, по которой они снабжают этот участок фронта, в каких-нибудь ста пятидесяти километрах от переднего края, чуть ли не ежедневно происходят крушения поездов.

В такой обстановке нельзя избавиться от тяжелых оборонительных боев. Гитлеровцы будут навязывать их нам, пока отряды не отойдут от железной дороги. Нам же пока нет смысла уходить. Здесь ахиллесова пята противника, здесь наша помощь фронту будет наиболее полезна.

В оборонительных боях мы тоже выигрываем: во-первых, наши потери несравненно меньше, чем у противника, во-вторых, несколько вражеских полков, составляющих по силе целую дивизию, уже не доехали до Курска и вынуждены впустую гоняться за нами. Противник вновь угрожает нам окружением.

27 июня. Вчера ночью закончили передислокацию отрядов. Расположились тремя большими группами. В Анатольевских лесах, по обеим сторонам дороги Ворожба – Хутор Михайловский, находятся отряды: Глуховский и Шалыгинский – слева, Конотопский и Кролевецкий – справа, Путивльский отряд, как самый большой и сильный, расположился в пятнадцати километрах южнее, в Новослободском лесу.

Дороги Конотоп – Ворожба и Ворожба – Хутор Михайловский идут в непосредственной близости от нас. Это позволит нам при случае нанести удары по Путивлю, Шалыгину, Глухову, Эсмани, Крупцу и лишает противника возможности окружить одновременно все наше соединение.

В полдень немецкая мотопехота, прибывшая на одиннадцати автомашинах с артиллерией, минометами и пулеметами, заняла село Калиши и оттуда повела обстрел Новой Слободы зажигательными снарядами. С первых же выстрелов запылали хаты колхозников. В течение нескольких часов фашисты сожгли в Новой Слободе до пятисот крестьянских дворов, в Калишах – свыше ста, в Липове— тридцать. Партизаны расставили мины на дорогах, по которым должны возвращаться каратели. Вечером на минах взорвались две вражеские автомашины. Убито семнадцать палачей.

28 июня. Разведка сообщила, что противник стянул в Путивль все силы, разбросанные по селам района. Оставленные на местах небольшие гарнизоны настолько напуганы действиями партизан, что в любую минуту могут сорваться с насиженных мест и удрать в Путивль.

29 июня. Утром в штаб пришли две колхозницы. Они жаловались на одного бойца, который забрал у них сало, картошку, молоко, курицу. Случай этот очень взволновал меня и Руднева. Никогда еще в соединении не было мародеров. Даже в очень тяжелые дни, когда партизаны буквально голодали, никто не обижал колхозников или рабочих, не говоря уже о вдовах или солдатских семьях. А тут такая неприятность! Объявили общее построение. Женщины обошли строй, но виновника не нашли. Тогда я рассказал партизанам об их жалобе. Партизаны сами разыскали мародера. Им оказался молодой парень, недавно пришедший в отряд. Воевал он неплохо, участвовал в нескольких сложных разведывательных операциях.

Начался допрос. Я пытался выяснить, что же его толкнуло на такой подлый поступок. Ничего вразумительного он не ответил. Пришлось его арестовать.

Ровно через час снова было назначено общее построение. Перед строем бойцов в присутствии большой группы местных жителей начальник штаба Базима, чеканя каждое слово, зачитал приказ о расстреле виновного. Наступила гробовая тишина. Вдруг пронзительный женский крик:

– Ой, лышенько, та що цэ робыться! За одну курку людыну стриляты будуть!

Обе женщины бросились ко мне, умоляли помиловать виновного. Стройные ряды партизан как-то сами по себе смешались с колхозниками. Начался митинг. Люди с гневом осуждали поступок мародера, но никто не требовал расстрела. Всем было жалко парня. Сам он поклялся кровью искупить свою вину. Я отменил приказ о расстреле и думаю, что не ошибся. Фамилию провинившегося я умышленно не называю, ибо он искупил свой гнусный поступок верным служением Родине.

Штаб разработал новую операцию по одновременному проведению диверсий на шоссейных и железных дорогах. Так, Глуховскому отряду была поставлена задача взорвать и сжечь мосты в селе Кориже. Такую же операцию обязывались провести Шалыгинский отряд в селе Маркове, а Конотопский и Кролевецкий отряды возле Теткинских торфоразработок. Минерам Путивльского отряда приказывалось взорвать и сжечь Макшавицкий паром и совершить железнодорожную диверсию на перегоне между станциями Бурынь и Ворожба. Вечером оперативные группы вышли па выполнение задания.

1 июля. Секретарь партийной организации Панин провел собрание в Новой Слободе. В центре села собрались все жители. Яков Григорьевич рассказал людям о международном положении, ходе боев на фронтах и задачах населения по борьбе с гитлеровскими захватчиками. После собрания многие записались в ряды партизан.

К вечеру вернулись оперативные группы. Глуховчане разгромили местный полицейский гарнизон в селе Кориже и взорвали мост через Сейм. Шалыгинский отряд занял село Марково, взорвал и уничтожил паром, захватил мельницу, где оказалось около сорока тонн муки. Две с половиной тонны оставили себе, остальные роздали населению. Конотопский и Кролевецкий отряды взорвали мост узкоколейной железной дороги, перекинутый через Сейм, возле Теткина. Оперативная группа Путивльского отряда взорвала Мухановский паром, прервала связь с Путивлем на протяжении одного километра, очистила от оккупантов Боярские, Лежачи, Мухановку, Юрьево, Волынцево, Линово, Калиши и Ивановку.

3 июля. Фашистское командование вновь начало стягивать свои войска против наших отрядов. В селах, расположенных вокруг Новослободского леса, сконцентрировано до трех полков мотопехоты, усиленной танками и артиллерией. Разведка донесла, что против Путивльского отряда выступают мадьярский полк и батальон гитлеровцев. Со стороны сел Новая Слобода, Калиши и хутора Свобода, расположенных вокруг Новослободского леса, мадьяры установили три батареи. Между этими селами постоянно курсируют свыше десятка автомашин с пехотой, три танка и четыре бронемашины. Таким образом, противник закрыл все дороги, связывающие нас с остальными отрядами. Путивльские партизаны оказались в кольце.

5 июля. Три дня происходят стычки и перестрелки. Мелкие группы противника пытаются проникнуть в лес. Трижды мы посылали связных к соседним отрядам, и всякий раз они не могли пройти. Только в четвертый раз двум молодым разведчикам Н. Бардакову и В. Чечеткину удалось пробраться через вражеские заслоны к соседям. Вот как они перехитрили врага. Нацепив на себя для маскировки ветки орешника, разведчики проползли по-пластунски в нескольких метрах от мадьярских дозоров и спустились к болоту. Через заросли камыша и осоки отважные партизаны добрались до противоположного берега. Оставалось пройти самое опасное место – стометровую полосу болотной воды, а дальше – спасительный прибрежный кустарник. Выручила смекалка. Взяв в рот пустотелые камышовые стебли, хлопцы прошли под водой так искусно, что находящийся неподалеку