«Там, среди шумного моря, вьется Андреевский стяг…» Хрестоматия военного моряка - Коллектив авторов

Приказы начальника отряда вице-адмирала И.И. фон Шанца в кампанию 1855 года

Несмотря на то, что на современном флоте знаменитых после выхода на экраны фильма «Гардемарины, вперед!» (1987) гардемаринов нет, рекомендации вице-адмирала Ивана Ивановича фон Шанца во многом сохраняют актуальность по отношению к курсантам, проходящим практику и стажировку на кораблях Военноморского флота.

В уставе изложены весьма ясно и подробно обязанности командиров относительно гардемаринов; будучи вполне уверен, что всякий из них займет своих гардемаринов по уставу, считаю однако же не лишним присовокупить следующие наставления и замечания.

1) Объявить гг. молодым офицерам никогда не забывать, что гардемарины еще воспитанники и потому всякий разговор офицера с воспитанниками, не ограничивающийся пояснениями или толкованиями чего-либо, касающегося морской службы, есть потеря драгоценного времени и потому подобных бесполезных разговоров с ними отнюдь не позволять.

2) Внушать гардемаринам, что весьма неприлично в обществе молодых офицеров или между собой разбирать посторонние, до них не касающиеся по службе дела и порицать действия других; а вообще следует думать более о том, что приказано или поручено им самим, а также и о множестве предметов, им еще неизвестных, но с которыми, чтобы заслужить звание морского офицера, необходимо познакомиться поближе. Придерживаясь же постоянно этому правилу, они могли бы избежать упрека знаменитого адмирала Павла Степановича Нахимова о молодых флотских офицерах вообще, а именно: что им совершенно знакомы все отрасли морского дела, и что они знают вполне все, за исключением разве того, что необходимо знать всякому морскому офицеру.

3) Внушить им, что из общества, в котором допускаются подобные рассуждения, им следует удалиться, потому что получаемые в нем уроки никогда не могут послужить им в пользу – справедливость этого совета они, без сомнения, поймут со временем сами.

4) Внушить воспитанникам, что знание своего дела, опрятность, благородство в поступках и привычках, исправность и любовь порядка – есть главнейшие условия к достижению в нашей службе успехов; что хитрость и привычка говорить неправду не есть доказательство ума…

5) Внушить им также, что опрятность не заключается в одном только наружном виде, но в чистоте идей, белья и всего, что им принадлежит; и что неприятный и лукавый гардемарин, подобно грязному, неисправному гребному судну, всегда будет невыгодной вывеской корабля, на котором он служит.

6) Растолковать им, что чистота или белизна палубных досок не есть еще главное условие порядка; и что гораздо важнее этого содержание в опрятности самых отдаленных и сокровенных углов. Военное судно с чистой палубой, но с грязными закоулками походит на гардемарина с вычищенными пуговицами, но с грязным бельем и неблагородными идеями.

7) Стараться этих молодых людей приучать к обычаям, принятым во всяком хорошем обществе. Приобретя дурные привычки, гардемарин не отстанет от них и в офицерском звании и будет причиной стыда своих сослуживцев и командиров.

8) Внушить им, что гаерский[163] наружный вид, как то: с шапкой набекрень и с замаранным носовым платком, выпущенным из кармана, вовсе не есть признак отважности, предприимчивости и проч., но что о гардемарине с подобными привычками всякий порядочный человек только пожалеет.

9) Горька доля капитана, который на старости лет видит себя принужденным рисковать репутацией, приобретенной, быть может, большими трудами в продолжение многолетней службы, и должен проводить без сна в море ночи, бывать невольным свидетелем, как у него на судне делается не по-морскому; досадовать на беспечность и равнодушие молодых офицеров и, наконец, иметь в виду перспективу до гроба исполнять обязанность учителя неблагодарных, самонадеянных учеников с ложным самолюбием. Где же настоящая причина такого тяжкого наказания? Очень просто – в том, что офицеры в гардемаринском звании не были приготовлены надлежащим образом для моря.

(Сборник приказов и инструкций адмиралов, с. 73–75)

И.А. Шестаков. Воспитание моряка. (из статьи «Адмирал Нахимов»)

Долгие плавания рождали в командах парусных кораблей тот товарищеский экипажный дух, который издавна считался визитной карточкой моряков. В статье Ивана Алексеевича Шестакова анализируется, как условия морской службы оказывают влияние на формирование характера моряков.

Молодой человек без всякой опытности в жизни, поступая на корабль, скоро начинает чувствовать, что нельзя безнаказанно предаваться прихотям своего характера. Помимо постоянного бдительного надзора, на который обязывает начальника сам закон и существующие постановления, состав корабельного общества, всегда немногочисленного по неминуемой тесноте места, заставляет его скоро гасить в себе противообщественные наклонности и убеждает в нелепости нравственной необузданности. Во всяком обществе, собранном случаем в тесных стенах корабля, сначала, может быть, рождаются неудовольствия, даже ссоры, но со временем, в долгом плавании, все изменяется. При невозможности удалиться от человека, который не нравится, и по естественному отвращению к одиночеству, невольно начинаешь думать о средствах провести мирно и приятно два-три года в обществе, навязанном службой. После долгого совместного заточения всякий чувствует, что сделал уступку, пожертвовал более или менее для блага всех. Никто никому особенно не обязан, следовательно, нет тягостного упрека самолюбию. Уступки были общие и произошли от силы обстоятельств. Так как никакое общество не может долго держаться на ложных, недостойных началах, оказывается непременно, что всякий уступил с пользой для себя, отказался от чего-либо дурного. Ничто не увлечет корабельную семью по недолжному пути на долгое время. Все почти минуты проводятся вместе; всякий налицо – нужно быть созданным противно человеческой природе, чтобы целые годы носить личину.

Величие явлений, особенность морской жизни, наконец, сама односторонность бесед заставляют моряка искать по временам уединения в своей келии. Уединение есть колыбель мысли, и пища для нее на корабле предоставляется ежедневными случайностями. Можно жить мафусаилов век[164], проплавать от полюса до полюса и все-таки набрести на что-либо новое, дотоле не представлявшееся. Сама служба, перенося из края в край, открывает новые предметы, невольно притягивающие любопытство; отсюда рождается желание учиться, приобретать познания, дающие средство ценить и понимать видимое. И так в нравственном и умственном отношении невольно совершенствуешься.

Посмотрим ли на моряка как на члена своего отечества, обязанного ему служением, и мы увидим, что и на этом поле ему легче идти по должному пути. Небрежение к долгу, леность, уловки, которые придают вид ревностного исполнения служебных обязанностей – весь этот сор, легко прилипающий к человеку на берегу, где многое делается за глазами начальника и видны одни только результаты, не пристает на корабле, где очевидны принимаемые меры, где небрежность влечет за собой немедленно вред и даже гибель, где леность одного становится тяжким бременем для остальных, делящих с ним службу. Постоянное внимание к делу и неподдельное рвение внушаются силой обстоятельств и