Без обмана 6 - Seva Soth

— Ладно, мне все равно в эти выходные в столицу, на кастинг актрис для рекламы и передать картины на выставку, — согласился я.

— Хочешь, подъедем туда на двух новеньких Ламборджини, а? — предложил юноша. Не засмеяться в голос было очень тяжело, но я сохранил полностью серьезное выражение лица.

Глава 21

В течение рабочего дня наметил схему аудиторских проверок порученных мне объектов — кондитерской и автомастерской. Обе сетевых точки как будто бы специально созданы под интересы Марка-сана. Но начать решил именно с пекарни. Дело в том, что главное оружие бухгалтера — это мозг, которому требуется топливо, то есть глюкоза. Да-да, я сладкоежка и начну этого стесняться, только если появятся проблемы с зубами. Которых не будет.

Прежнему Макото как-то выбили парочку, так они заново отросли после того, как Акира угостила неким снадобьем. Золотая жила! Куда там моему скромному миллиарду йен. Впрочем, подозреваю, что дабы средство работало, нужен лис-оборотень в качестве пациента.

Вечером заехал-таки в кондитерскую и купил у них несколько тортиков и маленькое пирожное для его величества. А также небольшую корзиночку фирменного печенья, чтобы продегустировать его прямо в машине.

— Это что, прогорклое масло? — спросил я у Ёрико, скушав печеньку. Мерзкий такой привкус во рту остался. — Или это у меня теперь навсегда вкус испорчен лекарством для голосовых связок Амацу-сенсей?

— Да? — кицунэ откусила немного. — Я не заметила. Хотя на любителя, конечно, это их печенье. Мама вкуснее печет. И твои с ханасеки вообще бомба.

Когда мы уже были не так далеко от дома и я проверил бардачок, обнаружилось, что пироженка оказалась Марком-саном не съеденной. Что у них за выпечка такая, что ей даже машина брезгует? Мысленно отправил пирожное в мусорку, оставив вместо него в бардачке самые любимые королем дороги шоколадки со вкусом сакуры. Вот так мы, миллиардеры, поступаем, да? Берем и выбрасываем еду, не вписывающуюся в наши высокие стандарты.

— Я зайду в гости к Амацу-сенсей, нужно с ней посоветоваться, — предупредил я. Вопрос, который возник еще перед судебным заседанием, жег изнутри. Откуда они знакомы? Моя наставница и безымянное чудовище в облике красивой женщины.

Поднялся на третий этаж, постучался… не заперто.

— Входи, Малыш, — конечно же, Амацу-но-Маэ узнала меня по звуку шагов на лестнице, запаху или попросту тому, чья машина припарковалась неподалеку.

Зашел. Старая кицунэ в обычном домашнем кимоно как раз отложила кисточки в сторону от своей росписи по шелку. Корабль, старинная джонка с прямоугольными парусами, армированными бамбуковыми перекладинами. Судно рассекает волны, прямо по курсу из-за горизонта поднимается солнце. Очень красиво получилось. Я совсем не эстет и классическая живопись меня мало привлекает, но все-таки хоть немного, но художник, и способен оценить мастерство.

— Отвезешь на выставку вместе со своими… хи-хи… картинами, — и нет, наставница не насмехается над моими работами, а очень четко понимает, как именно я сам к ним отношусь. Как к шутке, которую почему-то начали воспринимать всерьез, что делает её лишь смешнее.

— Хорошо. Расскажешь мне про красную женщину? — вот так вот сразу перейти к делу, отбросив вежливое вступление, допустимо только с очень близким человеком.

— Какую-какую? — сделала недоумевающее лицо девятихвостая. — Ладно, не хмурься, Малыш, конечно же, эта Маэ поняла, о ком речь. А что она сама тебе про себя рассказала?

— Ничего, поэтому я и спрашиваю. Хочу ее понять. Она всё время вмешивается и помогает, но остается…

— Непостижимой, да? Поверишь этой Маэ, если скажет, что не знает её имени и истории, но встречалась ранее? Лет, наверное… за сто до того, как подобрала одного несносного любопытного мальчишку. То было в землях Нара. Тогда эта старуха заночевала на руинах разрушенного храма… не помню, какого… да-да, и у этой память не идеальна в несущественных мелочах. Она вышла к моему костру. В нарядном алом кимоно, как будто невеста, сбежавшая из-под венца. Предложила мне отменный жареный тофу, вкусней которого… ну, я сама точно вкуснее готовлю, и сестрица моя тоже. Но всё равно неплохой… Конечно, я спросила ее имя, сама назвавшись выдуманным. Знаешь, что она ответила, Малыш?

— Имена — отстой? — предположил я.

— Почти. Она изогнула бровь, вот так вот, — на морщинистом лице наставницы отразилось выражение большого удивления. — И спросила: «Разве имена кому-то интересны?». И знаешь что, Малыш, пока меня угощают хорошим тофу, я готова придержать любопытство, чего и тебе советую.

Ни на секунду не поверил. Девятихвостой интересно не менее моего. Но по какой-то причине она усмиряет свою любознательность. Или только делает вид, что не в курсе личности Красной. В каком-то смысле ее позиция имеет смысл. Не трансформируется ли желание никому не называть имени в идею уничтожения тех, кто его знает?

— Спасибо за мудрый совет, сенсей, — поклонился ей. На самом деле, привычная ситуация. Наставница не очень любит давать прямые ответы там, где можно подбросить загадку, на которую ее ученики способны найти ответы самостоятельно.

В кармашке кимоно Амацу-но-Маэ выдал три длинных сигнала смартфон. В руках старушки тут же, как по волшебству, возник пульт от телевизора. Именно «как». Я тоже это умею. В широких рукавах кимоно, в кармашках и за поясом что только не помещается. Ловкость рук и чуточку отвлечения внимания.

Миловидная ведущая, капельку похожая на Цуцуи, но все-таки уступающая ей буквально во всем, начала зачитывать последние сводки. В мире все стабильно. Война на Ближнем Востоке, открылся новый кошачий приют, землетрясение в Средиземноморье, фермер из Нагано гордится самой большой в Японии тыквой…

На все мои робкие попытки попрощаться и оставить кицунэ наедине с чрезмерно важным для нее новостным выпуском я получал палец, прижатый к губам и взгляд, настолько хитрый, будто бы мне сейчас объявят тайны жизни, вселенной и всего сущего. Понятно же, что Амацу-сенсей что-то задумала. И мы дождались, когда об этом объявили.

— Сегодня днем в Азии произошел беспрецедентный сбой в работе интернет-серверов. По меньшей мере семь стран сообщили о массовых нарушениях в доступе к сети, включая Японию, Китай, Южную Корею, Вьетнам, Таиланд, Индонезию и Филиппины. Пострадало более пятидесяти дата-центров, — озвучила симпатичная диктор.

Усмешку, в которой искривила губы одна девятихвостая лисица, можно отлить в бронзе и поставить в музеях страны, как эталон демонстрации коварства.

— Осака, Сеул, Манила, Бангкок, Джакарта, Шанхай, Гуанчжоу… — перечисление сопровождалось подсветкой на карте