Видеодром. Главные режиссеры мирового кино - Игорь Валентинович Мальцев

ушёл, но в 16 лет уже увлекался философией, психоанализом и даже, как бы сейчас сказали, обществоведением. То есть был высококультурным тинейджером. Его очень манил театр — он начал писать пьесы, которые, впрочем, не сохранились (как и многое из его наследия, включая некоторые фильмы). Два года брал частные уроки актёрского мастерства, пытался поступить на государственное обучение в Мюнхене, но провалил экзамен. Потом попытался сдать в Немецкую академию кино и телевидения в Берлине, которую только-только открыли. И снова провал. Дважды.

Как-то не совпадал этот парень с государственными установками относительно искусства спустя всего 16 лет после войны. Как не совпадала со всеми остальными установками новой страны редактор журнала Konkret Ульрика Майнхоф как раз о ту же пору. Это поколенческое, очевидно, — строго для самых ярких и талантливых, которых с тех пор в Германии будет всё меньше и меньше, пока всё не превратится в одну унылую фальшивую гретутунберг — Луизу Нойбауэр-Реемстма с прадедушкой оберштурмбанфюрером СС. А тех, кто не вписывался, долгие годы пичкали хмурым и первым, а также вешали в тюрьме. Вот и расчистили поляну полностью: Einigkeit und Recht und Freiheit.

РВФ вполне рано начал свою гомосексуальную жизнь и тем не менее собирал вокруг себя прежде всего женщин, активно ими манипулируя. Он вообще обожал, когда за его внимание и любовь одновременно боролись несколько человек независимо от пола или, как сейчас бы сказали, гендера. Он вёл себя как лидер секты и сколачивал под себя секту актёров. Первым сектантом стала актриса Ирм Герман, которая и снялась в десятиминутном «Городском бродяге» (1966) вместе с Кристофом Розером — ещё одной жертвой любовной паутины Райнера. Причём Розер просто из любви отдал на производство первых двух его короткометражек (вторая — «Маленький хаос») все свои личные деньги.

Благодаря личной секте Райнер выстраивал собственный образ жизни — антибуржуазный, нетрадиционный, где он — хозяин, а все остальные — рабы. Возможно, рабы любви.

Так и вышло, что на поступление в Немецкую академию кино и телевидения в Берлине он представил один сценарий и один фильм. При этом вокруг сценария уже был ажиотаж, но в кино он первый раз держал в руках камеру. Однако, скорее всего, причиной отказа в поступлении была его политическая неосведомлённость. В те годы уже царствовало требование к художникам быть радикально левыми и выступать против федерального истеблишмента. А Райнер как-то пропустил этот момент роста торжествующего левачества в федеральных же университетах, которые к сегодняшнему дню превратили Германию в страну художественной импотенции. И при всём при этом именно он изобрёл новый киноязык в немецком кино, которое и спустя много лет после войны оставалось традиционно геббельсовским.

Короче, вместо него взяли человека по имени Хольгер Майнс. Кто его знает? Никто. В этом и ужас «профессорского левачества» — отрицательный отбор.

Но Фассбиндер занимался театром в Мюнхене. Труппа в стиле нью-йоркского Action Theater («Живой театр») — в традиции политического протеста. Не зря же первые члены RAF были поклонниками именно мюнхенского Action Theater. Не только по идейным установкам мюнхенская труппа вписывалась в традиции Action Theater, но и внутренним устройством. Пытаясь активно вовлечь зрителей, которые могли пить пиво и вино во время представления, а затем вступать в диалог с актёрами, они подражали великому образцу. Этот свежий анархический способ театральной деятельности был совершенно новым для Фассбиндера, в конечном итоге этим и заинтересовал его гораздо больше, чем политической надстройкой, которую Action Theater декларировал спектаклем «Антигона» про вьетнамскую войну.

Но лично РВФ был аполитичен настолько, что в коллективистском театре начал тянуть одеяло на себя любимого и претендовать на место центральной фигуры. Там уже играли такие люди, как Урсула Штратц, Пеер Рабен, Курт Рааб. С собой РВФ притащил Ирм Герман и Ханну Шигуллу. Муж Урсулы Штратц Хорст Зёнляйн считал этот театр своим, и ему не нравилось, как Фассбиндер эксплуатирует сексуальность его жены на сцене, не обрадовали и его попытки возглавить театр. В результате театр разнесли на куски, а вокруг Фассбиндера собрались вот эти актёры, которые будут идти с ним дальше по жизни в качестве своеобразной семьи, клана и секты. В это время нуклеусом клана был сексуальный треугольник — Фассбиндер, Розер и Ирм Герман. После уничтожения Action Theater Фассбиндер и его новая труппа организовали «Антитеатр».

Хорст Зёнляйн вместе с Андреасом Баадером поджёг в 1968 году универмаги в больших немецких городах в знак протеста против системы потребления и заодно против вьетнамской войны. Это было начало деятельности RAF. А звезда Фассбиндера начала уверенно восходить над Германией.

С актёрами «Антитеатра» он снял первые свои полнометражные фильмы, которые, ну конечно-конечно, сделаны под влиянием новой волны французского кино — Годара, а также американцев Джона Хьюстона, Рауля Уолша и Говарда Хоукса, которые в свою очередь стали вдохновителями и Джона Карпентера, и Квентина Тарантино, и Кроненберга.

Фильм «Любовь холодней, чем смерть» 1969 года мог бы стать «На последнем дыхании» Годара, если бы его уже не снял Годар.

«Катцельмахер» (1969) — обращение к теме трудовых мигрантов. «Сколько он платит за комнату? 50 марок. Гениально — привозить сюда гастарбайтеров, чтобы они повышали ВВП, а потом чтобы все их деньги оставались у нас». Знал бы Райнер, чем всё это обернётся в 2015-м, когда в Германию хлынет поток антиарбайтеров на полное социальное обеспечение… Наверное, его бы обозвали нацистом и выкинули из профессии, несмотря на заслуги. Но «Катцельмахер» принёс две премии Bundesfilmpreis за лучший фильм, 400 000 марок, а лично Райнеру за режиссуру — 250 000 марок. Это очень много денег. Час работы строительного рабочего тогда стоил 8 марок.

В том же 1969 году он снял ещё и «Боги чумы», а в 1970-м — аж семь полнометражных фильмов. Семь! Я не знаю, как он это делал. Да и никто не знает. Понятное дело, что он уже жил и работал строго под веществами, потому что нормальный человек так не может. При этом он поставил девять спектаклей в «Антитеатре» в это время. Один из них был «Американский солдат», который он потом снимет как фильм.

«Американский солдат» (1970) — восьмой фильм Фассбиндера. Чистый фильм-нуар про нанятого полицией немецкого солдата, который воевал на американской стороне во Вьетнаме. И тут некоторые куски из Годара — например, сцена расстрела проститутки. Которую, впрочем, у Фассбиндера в этой сцене не убивают — патроны холостые.

Это часть гангстерской трилогии («Любовь холодней, чем смерть», «Боги чумы»). Но, кроме нуара, тут вдруг прорезается нечто большее — например, монолог Маргарет фон Тротта, которая играет