Легенды европейских народов - Александр Васильевич Швыров

зачем ты произносишь всуе имя твоего Господа и Его благочестивых мучеников; если бы ты, как я, видел сам тяжкие страдания и раны Иисуса, ты скорей бы позволил сам себе нанести такие раны, а не стал бы бесчестить Его имя”.

Все это и многое другое верно и подробно передал мне господин доктор Пауль фон Эйтцен и некоторые другие из моих старых знакомых, видевшие того же самого человека и подтверждавшие правдивость рассказа доктора.

Алпо 1575. Господин секретарь Кристоф Краузе и магистр Якоб фон Гольштейн пребывали некоторое время в качестве посланников при королевском дворе в Испании, а затем в Нидерландах, где уплачивали жалованье военным людям, служившим в том государстве. Вернувшись домой в Шлезвиг, они рассказывали, подтверждая все клятвами, что видели в Мадриде этого удивительного человека, сами с ним разговаривали и от многих других людей слышали, что он отлично говорит по-испански.

Anno 1599. В Кристмонате правдивым лицом из Брауншвейга написано, что в то время известный чудесный человек находился в Вене, затем в Польше, откуда переехал в Данциг, намереваясь затем побывать в Московии. В 1601 году Агасфер был в Любеке, потом в Лифляндии и в Кракове у поляков. Появлялся он также и в Москве, где многие видели его и с ним разговаривали.

Что следует думать христианам об этом человеке, каждому предоставляется свободный выбор. Пути Божии неисповедимы, и люди поймут их лишь в день Страшного Суда.

Писано в Ревеле, 1 августа 1613 года».

Это письмо анонимного автора, как предполагают, было написано в конце XVI столетия, но стало известно лишь в начале XVII-го. К тому же времени относится наибольшая популярность легенды. В начале XVII века почти ни о чем другом не говорят, как только о Вечном жиде, сперва в Германии, затем во Франции, Бельгии, Дании, Швеции. В Германии народ несколько раз разносил еврейские кварталы, отыскивая будто бы прятавшегося там Агасфера. Общественное мнение было взволновано.

Парижский адвокат Ботереиус, выпустивший в 1604 году историю своего времени, упоминает о бессмертном еврее, занимавшем всю Европу. Правда, он боится, что его упрекнут, будто он передает бабьи сказки, и потому спешит оправдаться, говоря: «Ничто так не распространено, как эта история, и потому я, не краснея, передаю ее. В подтверждение своих слов я могу привести летописи наших древних писателей, которые видели его больше ста лет тому назад в Испании, Италии и Германии, и то, что еще недавно гамбургские жители видели его в своем городе».

Другой историк, Луве, дает более точные сведения о знаменитом жиде. «Несколько лиц, а в том числе и автор, — говорит он, — видели его в октябре месяце 1604 года в городе Бове, где он по выходе из церкви рассказывал детям о Страстях Спасителя. Говорили, что это был знаменитый Вечный жид, почти никто не обращал на него внимания, так как он был очень просто одет и походил больше на рассказчика побасенок, чем на человека, живущего больше полутора тысячи лет. Автору очень хотелось поговорить с ним, и он охотно бы расспросил его, но упустил случай вследствие того, что другие не обращали на него внимания, о чем впоследствии очень сожалел. Тем не менее он говорил о нем с жителями Бове, которые, однако, мало придавали веры тому, что слышали о Вечном жиде».

Агасфер часто появлялся в Германии и Бретани; появлялся он также в Англии, где в конце XVII века, если верить письму герцогини Мазарин, сумел многих одурачить и вызвал толки даже в ученом мире.

Этот новый тип Вечного жида рисуется в воображении народа как неутомимый путешественник, который то тут, то там взбудораживает страны своим появлением. О нем пишутся целые книги, спорят и критикуют. В разных местах Вечный жид получает разные имена. В Бельгии его зовут Исааком Лакедемом, другие называют нашего героя Григориусом, в Италии — Боттадио, а в бретонских легендах он известен под именем Будедео. Имя это в переводе означает «толкнувший Бога» и произошло вследствие рассказа, в котором говорится, что еврей ударил Христа сапожной колодкой.

В Италии о похождениях Боттадио сохранилось много документов, из которых наиболее интересным является сообщение некоего Антонио ди Франческо ди Андреа. Антонио и его два брата, Андреа и Бартоломео, жили в Борго в Сен-Лоренцо и, кроме того, имели еще дом во Флоренции. Все лица, упоминаемые в рассказе Антонио, действительно проживали когда-то в Италии. Встречаются лишь некоторые неточности в датах, но эти ошибки произошли вследствие того, что воспоминания написаны спустя долгое время после событий. Искренность же и правдивость Антонио вне всякого сомнения. Из этих воспоминаний мы приведем некоторые выдержки, чрезвычайно интересные по своему содержанию.

«Во славу всемогущего Бога, Святой Троицы, Отца, Сына и Святого Духа и Пресвятой Девы Марии и всех святых, я, бедный грешник или, лучше сказать, великий, привычный и закоренелый грешник, соберу в этом томе воспоминания о чудных событиях, которые, может быть, большей части живущих теперь никогда не были известны. И с великим страхом берусь я за перо, чтобы написать и собрать воедино все столь чудесные вещи, боясь, что люди не дадут им веры. Но я призываю всю мою отвагу и беру в свидетели Бога и других небожителей и, кроме того, некоторых лиц, живущих еще в настоящее время и видевших часть тех событий, о которых я собираюсь рассказывать; их имена я буду называть по мере того, как стану писать это произведение и когда будет необходимо назвать их».

После этого возвышенного вступления Антонио напоминает, что человек по имени Джиованни Боттадио или Джиованни Слуга Божий появлялся в их местах около 1310—1320 годов. После этого о нем долгое время ничего не было слышно, и лишь через сто лет, а именно в 1411 году, брат Антонио, Андреа, видел Вечного жида. Окружающая обстановка, в которой Андреа его встретил, и роль, которую тот играл, как нельзя более подходит к страждущей фигуре этого великого грешника, наказанного за свою жестокосердость, но раскаявшегося и помогавшего страждущему человечеству.

Незадолго до рождественских праздников житель Болоньи Джиано ди Дуччио бежал в Борго, в Сен-Лоренцо, так как изгнанники Болоньи, томимые голодом, грозили съесть его детей. Переждав некоторое время, Джиано решается вернуться на родину и отправляется в путь в сопровождении Андреа, брата рассказчика.

«Они отправились из Борго вместе с двумя сыновьями Джиано, которые были усажены в корзинки и привязаны к лошади. Андреа вел в поводу лошадь с детьми, а Джиано ехал сзади на другой. И, достигнув Альп, им пришлось перенести большую снежную метель,