Светлолунный сад - Каролина Карловна Павлова

С улыбкой спросите: зачем?

Не будем требовать мы строго

Причин сему – я к вам пишу

Затем, что тяжкого я много

Давным-давно в душе ношу,

Что вдруг грустней мне стало что-то

И что сильна порой охота

Дать волю думе и стиху;

Затем, что складно иль не складно,

Мне уже нужно, мне отрадно

Вам говорить, как на духу[24].

Иногда – без достаточных, на наш взгляд, оснований – к «утинскому циклу» присоединяют и написанное в феврале 1854 г. стихотворение, которое потом станет «визитной карточкой» творчества Павловой, самым известным ее стихотворением. Речь в нем идет о поэзии, ставшей главным содержанием, смыслом и радостью ее жизни:

Ты, уцелевший в сердце нищем,

Привет тебе, мой грустный стих!

Мой светлый луч над пепелищем

Блаженств и радостей моих!

Одно, чего и святотатство

Коснуться в храме не могло;

Моя напасть! мое богатство!

Мое святое ремесло!

Проснись же, смолкнувшее слово!

Раздайся с уст моих опять;

Сойди к избраннице ты снова,

О роковая благодать!

Уйми безумное роптанье.

И обреки всё сердце вновь

На безграничное страданье,

На бесконечную любовь!

5

Весной 1854 г. Павлова покидает Дерпт и переезжает в Петербург. Одна из причин переезда – желание быть рядом с Утиным, уже окончившим университет и ищущим места в столице; однако отношения между ними не получают развития и скоро угасают.

В 1855 г. она переводит поэму Адельберта фон Шамиссо (1781–1838) «Salas у Gômez»[25] о человеке, выброшенном кораблекрушением на необитаемой остров, на безжизненную скалу, и неведомо для кого до самой смерти выцарапывавшем на каменных плитах свои мысли и повесть о своей жизни:

На камне я нагом и одиноком

Очнулся, одинокий и нагой…

(«Salas у Gômez»: «Первая плита»)

В Петербурге она провела два года, успев за это время опубликовать ряд переводов (в том числе первое действие стихотворной комедии Мольера «Амфитрион») и написать целый ряд стихотворений. В их числе было еще одно историософское стихотворение – «Праздник Рима» (1854), напечатанное в «Отечественных записках» в 1855 г. Языческий Рим празднует и глумится над христианами, не зная, что Божий суд над ним уже свершился, что где-то в неведомых римлянам далеких краях уже тронулись с места гунны, которым предстоит этот Рим уничтожить. Сходным темам позднее Павлова посвятит еще два стихотворения – «Ужин Поллиона» (1857) и «На освобождение крестьян» (1862).

«Праздник Рима» был написан под впечатлением от поражения России в Крымской войне. В первой журнальной публикации стихотворения после предупреждения Риму (которым оно в позднейшей версии заканчивается, см. в наст. изд.) следовали еще шесть строф с обращением к современным западным державам, считающим себя победителями. В сборнике стихотворений 1863 г. Павлова сняла эти строфы (возможно, как потерявшие, на ее взгляд, актуальность).

Пируйте, гордые державы,

Владыки западной страны:

Увенчаны вы блеском славы,

Богатством вы наделены.

Успешны были ваши брани –

Вы Африканский взяли край.

Шлет Индия свои вам дани,

Свои вам дани шлет Китай.

Шумит разгульная тревога;

Ваш длинный праздник зол и рьян;

На нем грехов свершилось много,

И много пало христиан.

Всегда утеха вам готова,

Вам гибель ближних не урон:

На смерть идущие вам снова

Свои завтра принесут поклон.

Пируйте смело, тешьтесь, Римы!

Зачем скрывать вам свой разврат?

Всемощны вы, вы невредимы,

Вам нет судей, вам нет преград!

И видят лишь хоры небесных светил,

Смотря на безумье заносчивых сил,

На грех, грабежи и пожары,

Каких шлет вам Бог неизвестных Аттил,

Какие тяжелые кары[26].

Весной 1856 г. Павлова отправилась в заграничное путешествие, которое продлится до 1858 г. Побывала в Германии, Швейцарии, Италии, а также в Константинополе. Поэтические впечатления отразились в ряде ее стихотворений, тогда написанных. В конце весны 1858 г. она возвращается в Россию, за два месяца успевает посетить Москву и Петербург, а затем уезжает уже навсегда.

В 1859 г., когда Павлова уже снова была заграницей, в журнале «Русский вестник» печатается ее поэма «Кадриль», над которой она работала начиная с 1840-х гг. После «Двойной жизни» это второе (и последнее) крупное по объему произведение Павловой. В «Кадрили» вновь изображается светское общество: четыре дамы рассказывают друг другу свои сердечные истории. Поэма вышла с посвящением покойному Баратынскому (он умер в 1844 г.), а заканчивалась неожиданной отсылкой к Державину, к его оде «На смерть князя Мещерского» («Глагол времен! металла звон! / Твой страшный глас меня смущает…»):

Графиня судорожно встала,

Рукой дрожащей опахало

Схватила быстро и букет:

«Пора, поедем! я готова».

Все поднялись, раздумья злого

Стряхая неуместный след.

Пронесся легкий шум; и снова

Смолк опустелый кабинет.

Лишь с мраморного пьедестала,

Как неземной и вещий глас,

Раздался резко звон металла

И прогудел двенадцать раз.

6

В 1858 г. Павлова поселилась в Дрездене, где прожила до самого конца своей долгой по тем временам жизни (скончалась в возрасте 86-х лет).

В 1863 г. в России вышел первый (и единственный прижизненный) сборник ее русских стихотворений[27]. В сборнике было 97 стихотворений, расположенных по годам написания: первое – «Е. М<илькееву>» («Да, возвратись в приют твой скудный…») (1838), последние – относящиеся к 1861 г. «Порт марсельский» (по стихотворной форме и содержанию намеренно напоминающее об одном из последних стихотворений Баратынского «Пироскаф») и «Дорога», прощальное стихотворение:

…Бегут вдоль дороги все ели густыя

Туда, к рубежу,

Откуда я еду, туда, где Россия;

Я вслед им гляжу.

Бегут и, качая вершиною темной,

Бормочут оне

О тяжкой разлуке, о жизни бездомной

В чужой стороне.

К чему же мне слушать, как шепчутся ели,

Все мимо скользя? –

О чем мне напомнить они б ни сумели, –

Вернуться нельзя!

Последние известные нам оригинальные стихотворения Павловой на русском языке относятся к 1862 г., одно из них посвящено поэтическому труду – «Труд ежедневный, труд упорный!..» Она его продолжала: перевела на русский язык драму Ф. Шиллера «Смерть Валленштейна» (полн. изд. 1868), но вообще она вернулась тому, с чего начинался ее творческий путь, –