По волчьим тропам - Макар Трофимович Последович

девичья гордость. Мало ли что могут подумать люди! Да и Антон может задрать нос. Ага, сама набивается в жены! Начнет хвастать перед парнями, что девушки за ним бегают. Однако услышанная от Антона страшная новость не давала Вере покоя. На третий день вечером она позвала Костика и дала ему записку.

— Отнеси Антону и подожди ответа. Только смотри, чтоб его мать не заметила.

Последние слова насторожили Костика. Ага, выходит, дело тут не совсем обычное. Тайна какая-то… Разумеется, он посчитал нужным выполнить такое важное поручение с особой осторожностью. И первым делом записку надо было спрятать так, чтоб ее в случае чего не смогли найти. Костик вытащил из-под кровати свои старые ботинки, отодрал в одном из них стельку и спрятал под нее секретную записку. Пристроив стельку на место, он надел ботинки и только после этого вышел на улицу.

Солнце уже давно зашло, и легкий полумрак окутывал избы и приусадебные деревья. Костик решил идти задами. Оттуда можно выбрать самые удобные подходы к дому Антона. Он слыхал от взрослых, что партизаны часто заходили в крайнюю хату и уже потом, все разведав, шли дальше. Крайней была изба лесника Жибурта. Костик его недолюбливал и поэтому решил в избу не заходить, а задержаться и осмотреться в огороде. Короткими перебежками добравшись до огорода, Костик спрятался в картошке и стал прислушиваться. Он теперь был один под темным небом.

С запада надвигались тучи. Зеленоватые звезды одна за другой скрывались за ними. На лугу торопливо заскрипел своим пронзительным голосом дергач. Из лесу долетел гулкий и какой-то торжествующе-грозный хохот совы. Хотя Костик и считал себя самым смелым и отважным мальчишкой в деревне, но от этого хохота, признаться, у него в груди похолодело. Вдобавок вдруг подул, вырвавшись из-за построек, ветер. Картофляник сразу ожил и зашевелился. Костику показалось, что он слышит осторожные шаги. Кто-то подкрадывается к нему, раздвигая в стороны густую ботву. Сейчас вот протянет свои сильные жилистые руки и схватит его за горло. Костик чуть не закричал и вскочил на ноги. Вскочил и тотчас же испуганно снова присел в борозду…

Со стороны леса по узкой тропинке, которая разделяла два соседних приусадебных участка, в самом деле кто-то шел к двору лесника. Костик теперь уже хорошо слышал тяжелые шаги и даже разглядел в темноте две сгорбленные человеческие фигуры — должно быть, люди несли что-то на плечах. Костик весь съежился, боясь, как бы его не заметили. От него до тропинки было не больше пяти шагов. Костик ждал, пока пройдут эти люди. Тогда он вскочит и помчится домой.

Шаги, однако, затихли как раз возле него. Люди остановились. Один из них тяжело дышал и, видимо, чтобы отдохнуть, сбросил с плеч свою поклажу. Она глухо шлепнулась о землю. Незнакомцы заговорили, но Костик ничего не мог разобрать. У самых его ушей перешептывалась с ветром черная густая ботва. Только одно слово уловил Костик: «парашют»… Человек, который его произнес, слегка шепелявил — вместо «парашют» сказал «парасют»… И Костик сразу же узнал одного из неизвестных — лесника Жибурта. Голос у него был немного хриплый, верно, простуженный. Другой говорил шепотом и так торопливо, что Костик никак не мог определить, кто это. Одно только понял: эти люди таятся, стараются, чтобы их никто не видел и не слышал…

Время тянулось очень медленно… Костик боялся пошевелиться в своем убежище. Может быть, неизвестный — один из бандитов, которые подожгли хутор Давидовича? От таких, если они узнают, что ты подслушиваешь их разговор, пощады не жди. Но лесник!.. А может, и он в одной с ними компании?.. В случае чего они оба набросятся сейчас на Костика, и тогда уж не играть ему в футбол, не лазить в кабину к Женьке, не ходить в школу… От этой мысли у Костика мелко застучали зубы, в ушах зазвенело. Казалось, еще минута — и его сердце не выдержит этого напряжения…

— Ну, мне пора… — наконец, как сквозь сон, донеслось до Костика. — Если будут какие-нибудь новости, так Антон…

Шаги начали удаляться. Одни в сторону деревни, другие — к усадьбе. Костик приподнял голову. Людей уже не было видно в ночной тьме. На дворе лесника залаяла собака, но сразу же умолкла, видимо, узнав хозяина. Тогда Костик, стараясь не дышать, пригибаясь, начал выбираться из лесникова огорода. Потом он выпрямился и во весь дух помчался к своему дому.

Мать уже спала, когда Костик влетел в избу. Вера сидела за столом и что-то писала. Увидев Костика, она подала ему знак не шуметь и удивленно спросила:

— А где твоя фуражка?

Костик растерянно провел рукой по волосам: фуражки в самом деле не было. Он, как видно, потерял ее в лесниковом огороде.

— И запыхался ты, и страшный какой-то, как будто за тобой гнались. Что случилось? Ты видел Антона?

— Не-е-т… я к нему не заходил… Если бы ты знала, Вера, что я тебе скажу…

Костик сел возле стола и шепотом стал рассказывать о встрече на лесниковой усадьбе. Слово «парашют» сразу насторожило Веру. Она вспомнила ночной лай собаки во дворе лесника после того, как пролетел самолет, осторожный стук в окно.

Очевидно, неспроста расставлена в округе вооруженная охрана. Между всем этим должна быть какая-то связь!

Улегшись на кровать в боковушке, Вера долго не могла уснуть. Все время ей казалось, что кто-то ходит по их двору, подкрадывается потихоньку к окнам, заглядывает в избу. И почему вдруг исчез Антон? А может, он уехал, ничего ей не сказав, навсегда? Как сделал тот, что назвал себя Воробьем. Ему нужны были на дальнюю дорогу деньги, а Антон дал ему триста рублей. Дал, чтобы только он в их деревне больше не появлялся…

Проснулась Вера от легкого стука в окно. Вскочив с кровати, она некоторое время не могла прийти в себя. В комнате было еще темно. Только разноголосое пение петухов возвещало о скором наступлении нового дня. По стеклу снова осторожно забарабанили. Вера подошла к окну и отодвинула занавеску. На фоне узкой полоски зари она различила фигуру человека. Тот, видимо, заметил или услыхал движение в избе и проговорил приглушенным голосом:

— Это я. Открой окно…

— Что тебе нужно?

— Открой, говорю, — уже нетерпеливо повторил он.

Вера откинула крючок и открыла одну створку окна. В боковушку потянуло прохладным и влажным воздухом. Моросил дождь. Он едва уловимо шелестел в посаженных перед окном цветах. Вторую створку Антон открыл сам. Просунув голову в комнату, он прошептал:

— Твои спят?

— Спят.

— Ну так вот что… Я только что оттуда. Знаешь, о