Там, где изба на курьих ножках... - Ария Блэт

— А зачем ты его в лесу держала?

Мара изящно повела плечом.

— Мне было довольно скучно. А до этого себе подобных я не встречала, — она накручивала свою прядку на утонченный палец. — Мне захотелось узнать о нем побольше. Может, и о себе.

— Так ты его в плен захватила? — выпучил глаза волкодак.

— Не совсем… Он пытался переместиться снова и снова, но всегда возвращался в мое озеро. От моего любопытства было сложно убежать, — усмехнулась Мара. — У меня возникло множество вопросов. Кто он? Какими силами обладает? Для чего ему нужно перемещаться?… Спустя столетие попыток выбраться, Велес все же сдался.

— Вот это он “зашел” на сотню лет… — присвистнул Ратибор.

— Не только на сотню… — нежно засмеялась она. — Он оказался интересным собеседником. Наши разговоры были долгими, темы не кончались. Мы проговорили три дня и три ночи…

— Неужто вы только говорили три дня и три ночи? — удивилась навка.

— Разговоры бывают разными… — на щеках Мары заиграл легкий румянец. — По истечение этих дней, я его отпустила. Прошел год и он вернулся. Весь израненный и истекающий кровью… Я не знала, что произошло, но в память о наших… — женщина запнулась. — …разговорах, решила помочь. Он долго не приходил в себя, а когда пришел, был слишком слаб, что даже не мог пошевелиться.

— Выходит, вы даже не могли поговорить? — сочувственно вздохнула Мирослава.

— По началу не могли. Раны были слишком серьезными, но со временем он оправился. Вот только был угрюм и молчалив…

— Ясень пень, испугался, что его снова на сотню лет тут запрешь, — хохотнул волкодак.

Мара мягко провела по голове Ратибора.

— Не совсем… Как оказалось, даже среди богов бывают распри. В те времена не было верховного бога, все были равны и жили мирно. Но Перун решил взять борозды правления в свои руки. Велес воспротивился этому, тогда и начался их бой в небесах. Вот только условия были неравны: Перун властвует над громом и молнией, в небесах он был подобен рыбе в воде. Исход был предрешен еще до начала боя.

Притом, что ему открыты дороги во всех трех мирах, его сослали в Навь и закрыли путь к Прави. Ведь он посмел выступить против “верховного бога”, да и за ним увязалась слава мятежника…

Сама не заметив, Ягда задремала. Так всегда было под истории Мары, а на утро она просыпалась в своей кроватке. Как и Ратибор среди волков, а Мирослав в своем болоте.

— Годы шли, а мы так и жили вместе. Со временем Велес потеплел: начал со мной говорить, помогал по хозяйству и с делами лесными. Он научил меня общаться со зверьми, а я показала язык деревьев.

Несмотря на ссылку в Навь, Велес мог находиться в нашем лесу, хоть он и находиться в Яви. Это была лазейка, известная только нам двоим.

— Почему мы не видели Велеса? Где он сейчас? — сонно спросила Мирослава.

— Мы вместе провели счастливые века, но всему хорошему приходит конец. Ему пришлось отправиться в Навь…

— Зачем же? — полюбопытствовал Ратибор, у которого сна не было ни в одном глазу.

— Это долгая история…

— Расскажи, я ж без этого уснуть не смогу! Вы встретились снова? А может отправились в Навь вместе? — мгновенно избавилась от сна навка.

— Что ж…

Мара говорила мелодично, а ее голос растекался подобно горному ручью. В темноте закрытых ведьминых глаз стали всплывать образы, которые образовывали картины из ее сказаний.

— Века сменяют друг друга, время неустанно течет. Даже для бессмертных богов есть свой конец.

Ягда не заметила, как уснула. Наверное, Мара рассказала еще историю, а может быть, и не одну. Должно быть, Ратибор и Мирослава задали еще не один десяток вопросов, но сквозь сон о богах она этого уже не услышала. И мирно посапывала, пока над ухом не раздался родной голос.

— Ягда, прости, но мне пора.

Ведьмочка почувствовала поцелуй в макушку и осознала: это конец. Больше она не чувствовала Мару. Ее рук, что гладили волосы, ее коленей, на которых она лежала, ее запаха и ее магии. Не осталось ничего. Будто ее никогда и не было. Она распахнула глаза и завопила.

— Ты чего разоралась, поганка? — сонно спросил Ратибор.

Он очнулся у озера, как и навка вместе с ведьмой. Никто не перенес их на привычные ночлежки.

— Мары нет, — тихо произнесла Ягда, словно боялась говорить подобное вслух. Да и верить в свои же слова ей не хотелось. Этого же не может быть. Так ведь?

— Чего?

— Ее нет. Я не чувствую. Ее нет. Ее нет…

— Не могла же она исчезнуть. Жди тут, я мигом весь лес обыщу, — решил действовать волкодак. Чуть ли не впервые Ягда ощутила от него поддержку. Они не ссорились, а решили действовать сообща.

— Я тоже, — спохватилась Мирослава, у которой уже слезы на глаза навернулись.

— Я… Я тоже, — едва проговорила сквозь рыдания ведьма.

— Встретимся тут, когда солнце будет надо озером, — заключил Ратибор.

В тот день они ее не нашли. Как и в следующий, как и через неделю, как и через месяц, как и через год. Сколько бы и где бы они ни искали, ее нигде не было. Словно Мары никогда и не существовало.

Ягда распахнула глаза.

Глава 21. Брошенка (часть 2)

Ягда распахнула глаза.

— Они ушли!

Скелетообразный что-то готовил у печки, да напевал веселую мелодию себе под нос. По комнатке разносился приятный аромат свежей выпечки да чего-то пряного, но девушку это мало волновало.

— Так все еще вечером разбрелись…

Ведьма его не слушала. Она в секунду вскочила и к двери кинулась да выглядела настолько бешеной, что Сэви аж отшатнулся.

— Ведьмочка, что случилось?

Вопрос прозвучал в пустоту.

Девушка уже бежала по лесу и не чувствовала в нем друзей. Куда она бежала? Зачем? Ей и самой было не ведомо, но магия откликалась на ее зов и покуда она рвалась вперед, ветер сопровождал ее, разнося голос по всей округе. Ведьма слилась с порывами, проникая в каждый уголок, каждую норку и осматривая каждую веточку. Но их нигде не было. Как и Мары тогда.

— Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава! Ратибор! Мирослава!….

Она кричала что есть мочи, пока голос совсем не охрип. Даже сойдя на шепот, она продолжала