Марш! Марш! Люди и лошади в наполеоновских войнах - Мурат Магометович Куриев

в виде кирас. Он считал, что любое «утяжеление» ослабляет и всадника, и лошадь. Просто из-за того, что излишне утомляет их. Кроме того, по мнению Нолана, кираса помогает не столь уж эффективно, ведь она защищает только грудь.

Теоретик снова прав лишь отчасти. Во-первых, кираса все же защищает. От ударов в грудь, что немаловажно. Во-вторых, и с этим трудно спорить, защищенный всадник вступает в бой смелее, вопрос психологии. В-третьих, результат любого противостояния сильно зависит от физического состояния лошади и индивидуального мастерства всадника. Так что и рассуждения Нолана, и любые другие во многом основаны на допущениях.

«Немецкий гусар и французский кирасир, выбравшиеся из толпы после схватки, встретились на поле битвы в виду наших линий. Гусар потерял свой кивер, из его раны на голове струилась кровь. Однако это не помешало ему броситься на закованного в железо противника, и он скоро доказал, что искусство управления лошадью и умение владеть саблей значат больше, чем защита из металла. Как только они скрестили оружие, превосходство гусара стало сразу заметно. Он раз за разом атаковал противника, наконец, сильный удар заставил француза покачнуться в седле. Кирасир тщетно пытался отбиться от быстрого гусара, и вот уже второй меткий удар повалил его на землю…»

Нолан приводит пример из популярной книги «Голос Ватерлоо», воспоминание участника сражения, вахмистра британской кавалерии Коттона. Неужели, как полагает Коттон, в схватке один на один «легкий» почти всегда одолеет «тяжелого»? Конечно же, нет. И кирасиру-то может хватить одного точного удара палашом, чтобы поединок закончился. Такое бывало много раз.

Нолан намеренно сгущает краски? Он теоретик, с ними подобное случается. Выбрать работающий на теорию пример дело нехитрое. К тому же Нолан большую часть своей военной карьеры прослужил в легкой кавалерии, он пристрастен. Но, в отличие от многих других теоретиков, Нолан знает материал изнутри, он чувствует нюансы.

Мало кто столь точно показал, почему русские казаки так удачно действовали против французской регулярной кавалерии. Французы, придерживавшиеся классической тактики, просто не знали, что делать с теми, кто менял тактику едва ли не в каждом бою. Как сказал французский генерал Моран: «…Эти дикие наездники совершенно не знают нашего строя, равнения и той правильности в движениях, которая исключительно уважается нами… Их лошади много способствуют смелости и со своими всадниками составляют как будто одно целое… Будучи весьма осторожными, они не требуют каких-то особых забот, но отличаются необыкновенной стремительностью в своих движениях и редкой смелостью в своих действиях».

…Одно можно утверждать наверняка. Кавалерия против кавалерии – захватывающее зрелище с трудно прогнозируемым итогом. Чаще – все происходит «по законам». Не столь уж редко – вопреки им. У нас впереди еще отдельная часть, посвященная знаменитым кавалерийским атакам. Посмотрим на ярких примерах. Сейчас остановимся на технике. Без всякого там огнестрельного оружия. Как завещал Фридрих Великий. Холодное, только холодное.

«Он прицелился в меня из своего карабина и выстрелил. Полная возмущения, я бросилась на него и воткнула саблю ему в горло: на военном жаргоне такой удар мы называли “свинским ударом”. Я была настолько полна ярости, что после того, как он упал, я начала топтать его копытами своей лошади. Пуля царапнула меня по меховой отделке моей каски и оторвала часть волос с левой стороны моей головы».

Сильно разозлилась Тереза Фигёр, она же – мадам Сан-Жен. Повела себя так, как в общем-то было не принято. Что же до «свинского удара»…

Вот как идет на противника кирасир. Палаш отставлен как можно дальше от себя, рука слегка согнута. Для того, чтобы первым же ударом попасть… в горло противника. Самое незащищенное место! Палаш держат плашмя, ведь и лошадь, и всадник не в статичном положении. Если попадаешь не в горло, а в корпус, то на противоходе ты легко можешь выдернуть палаш. Если он поставлен вертикально, то оружие может застрять с непредсказуемыми последствиями. Палаш – оружие не рубящее, а колющее. И всадник из тяжелой кавалерии всегда нацелен на тот самый «свинский удар», в любом случае – на колющий.

Считается, что нанести этот удар и проще, и он не требует таких усилий, как рубящий. Антуан де Брак, еще один теоретик кавалерийского боя, высказывался категорично: «Смертельные удары – это уколы, остальные только ранят. Колите, колите, и как можно больше! Тот, кого вы укололи, будет сброшен на землю, того, кто сумел избежать укола, – удар напугает. Кроме того, при уколах у вас есть преимущество – сами вы не открываетесь и всегда готовы отбить удар противника».

Звучит убедительно, на практике, как обычно, все не столь просто. Палаши, они ведь тоже были разные. Французскими действительно можно только колоть, точили их на одну треть длины клинка. Австрийскими и британскими – еще и рубить. Конструкция позволяла. Есть достоинства и недостатки, но в тонкости мы вдаваться не будем. Ограничимся лишь тем, что отметим – попытки создать некий «универсальный клинок» предпринимались постоянно.

Легкая кавалерия использовала сабли. Лучшей из них в ту эпоху считают саблю, придуманную знаменитым британским кавалеристом Джоном Ле Маршаном. Его сабля получилась настолько успешной, что повлекла за собой и изменения в конструкции палаша. Именно они и позволили английской тяжелой кавалерии использовать палаш и как рубящее оружие.

В любом случае сабля требует от ее обладателя высокого уровня фехтовального мастерства. Если оно есть – «кривизна клинка» уже особой роли не играет. Известны случаи, когда в равном по силам бою польские уланы, например, пиками наносили мощный первый удар по австрийским гусарам. Потом дело доходило до сабель, и прекрасно фехтовавшие австрийцы просто уничтожали улан.

Раз уж мы упомянули «людей с пиками», то надо разобраться и с их техникой боя. Пика – оружие грозное, но хороша в руках только тех, кто виртуозно им владеет. Уже упоминавшийся Антуан де Брак приводит в качестве примера случай с французским офицером-уланом.

«Под Эйлау, в одной из наших атак на казаков, он уже думал уложить одного из них, взяв его с левой стороны, причем казак держал пику “вперед направо”. Но вдруг, приподнявшись на стременах, казак быстро сделал “кругом отбей” и сбросил капитана на землю. Его лошадь была взята, и сам бы он не избежал той же участи, если бы не смелая атака эскадронного командира Гюло из 7-го конноегерского полка. Я присутствовал при перевязке капитана; плечо его было рассечено как сабельным ударом».

Теоретически пика в кавалерийском бою оружие самое мощное. Удары – страшные, психологическое воздействие – сильнейшее. Однако, повторим, мастерство играет исключительную роль. Умелый кавалерист, который отвел удар пикой или