Собиратель историй - Иви Вудс

— Понятно. — Гарольд снова перевел взгляд на дорогу.

— И я знаю, что мисс Оливия будет рада тебя видеть, — добавила я, стараясь его подбодрить. Так мы и ехали: я нервно болтала, а Гарольд кивал, не говоря ни слова.

Когда мы проезжали через ворота Торнвуда, я увидела, что дорогу освещают мерцающие факелы. Это было просто волшебно! Из дома доносилась музыка, которая наверняка могла соперничать с упоительной музыкой фейри.

Гарольд натянул поводья, и повозка остановилась у подножия большой лестницы. Он спрыгнул на землю и, раньше чем я успела сообразить, как бы слезть, не зацепившись ни за что подолом платья, уже стоял рядом со мной, протягивая руку. Я ступила на посыпанную гравием дорожку, чувствуя себя истинной принцессой.

— Моя леди, — сказал Гарольд, формально предлагая мне локоть.

Мы зашли в дом и сразу услышали звон бокалов и смех гостей. Я торопливо скинула пальто, намереваясь отдать его дворецкому, но Гарольд повесил его рядом со своим. Он и правда здорово выглядел: темные волосы зачесаны назад и подчеркивают выразительные глаза. Без очков он казался моложе и почему-то куда менее серьезным и собранным. Без преувеличения, наше появление вызвало волну любопытства. Очевидно, что в этой компании мы были новыми лицами, а молодость и веселый нрав были нашими преимуществами. Когда мы рука об руку шли через зал, я забеспокоилась, что выгляжу как перепуганный заяц, и натянула на лицо улыбку.

— Добрый вечер, мистер Краусс, — вежливо сказал школьный учитель мистер Финнеган. Его жена улыбнулась Гарольду, а на меня посмотрела искоса. Я задрала нос, как будто в моем появлении в Торнвуд-хаусе не было ничего особенного.

Мы укрылись в маленькой нише рядом с лестницей, и я наконец смогла перевести дух.

— Ну, мисс Батлер, как вы находите этот вечер?

— Гарольд, это просто чудесно! Все такие веселые и так красиво одеты!

Девушка в чепце с оборками поднесла нам поднос, уставленный красивыми бокалами. Гарольд взял напиток красного цвета, и я последовала его примеру. Копируя манеры других дам, я прижала губы к краю бокала и сделала глоток, но на вкус напиток оказался не таким уж приятным. Я ожидала, что он будет фруктовым и нежным, но он был сухим и терпким и обжигал горло. Поставив бокал на маленький столик, я нашла другого официанта, который разносил еду, и взяла с его подноса что-то похожее на копченого лосося под кремовой шапкой.

— Боже, как вкусно! — сообщила я официанту, но он, кажется, не привык общаться с гостями. Я взяла еще две тарталетки, и он, подмигнув, вручил мне салфетку. Я улыбнулась в ответ и предложила Гарольду отведать лосося.

— Нет, спасибо, я не очень голоден, — он неспешно потягивал напиток из бокала.

— Не понимаю, как ты можешь это пить? — спросила я, облизывая пальцы.

— А ты, стало быть, не любишь вино?

— О, так это вино? Фу, на вкус отвратительно, — припечатала я, расправляясь с тарталетками.

Мы наблюдали за вечеринкой из нашего маленького укрытия, и я чувствовала себя как лиса, прячущаяся в высокой траве. В безопасности, скрытая от любопытных взоров.

— Не можем же мы весь вечер просидеть под лестницей, — вдруг сказал Гарольд.

— Правда?

Мое дыхание только успокоилось, и мне нравилось наблюдать за людьми из тени. Я видела доктора Линча и его жену — волосы у нее были собраны на макушке, а на шее поблескивали драгоценности. Мисс Оливия порхала в толпе, кивая всем подряд и хрипло смеясь над чьими-то, должно быть очень забавными, шутками. Ей не нужно было изображать из себя леди: Оливия Хоули могла вести себя, как ей заблагорассудится. Она щеголяла шелковым платьем цвета примулы, на котором были вышиты нежно-голубые цветы. Оно очень шло к ее темным волосам, и мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не пялиться на нее. Джорджа я по-прежнему не видела, поэтому согласилась на предложение Гарольда смешаться с толпой.

Мы пересекли холл и направились в сторону бального зала, откуда доносилась музыка. Он был таким великолепным, что затмевал все, что я уже видела в Торнвуд-хаусе. Над толпой кружащихся в танце людей свисали три большие люстры, а гирлянды из граненого стекла искрились и переливались, отражая огоньки свечей. Окна обрамляли роскошные бархатные шторы синего цвета с золотой искрой, потолок был расписан крошечными херувимами, взиравшими на происходящее сверху вниз. Никогда не думала, что люди могут жить в такой роскоши.

— Не желаете потанцевать, мисс Батлер? — спросил Гарольд. Он выглядел очень привлекательным, и я хотела согласиться, но не была уверена, что смогу составить ему пару. — Не беспокойся, я поведу.

Когда он привлек меня к себе, что-то между нами неуловимо изменилось.

Гарольд уверенно вел меня в танце, и я подумала, что, возможно, он совсем не кроткий и не робкий. С момента его приезда в Торнвуд я руководила им, знакомила озадаченного американца с нашими обычаями и традициями. А теперь я попала на его территорию. Он умело кружил меня, обнимал и выглядел необычайно довольным. Да, все это время он позволял мне играть ведущую роль, хотя сам был намного выше меня.

— Я самый счастливый человек в этой комнате, — сказал он, и я покраснела.

Я была так увлечена танцем, музыкой и своими мыслями, что не заметила, как кто-то похлопал Гарольда по плечу.

— Не возражаешь, если я украду твою партнершу, Краусс? — спросил Джордж Хоули, как всегда безупречный в своем фраке.

Гарольд колебался, не желая отпускать мою руку. Но Джордж стоял и смотрел и широко улыбался, и в конце концов Гарольд был вынужден отойти в сторону. Напоследок Джордж предложил Гарольду пригласить на танец его сестру. Я посмотрела на другой конец зала и увидела Оливию, которая с каменным лицом разглядывала нас. Гарольд повел себя очень вежливо: пересек комнату и пригласил ее потанцевать.

Джордж по-хозяйски привлек меня к себе, и после нежных объятий Гарольда это немного выбило меня из колеи. Я так долго воображала себе этот момент, но теперь не могла поверить, что это происходит на самом деле. Тело отказывалось двигаться в такт музыке, и я повисла в руках мастера Хоули, как безжизненная кукла. Его красота слепила. В комнате, полной красивых и состоятельных женщин со всего запада Ирландии, я чувствовала себя недостойной его внимания.

— Выглядишь так аппетитно, что хочется тебя съесть, — сказал Джордж и так небрежно крутанул меня, что пришлось приложить все усилия, чтоб сохранить равновесие. Никто никогда не разговаривал со мной подобным образом, и, не будь это Джордж, я бы сочла это дерзостью.

— Спасибо, что пригласили меня, — дрожащим голосом выговорила