Традиции & Авангард. №2 (9) 2021 - Литературно-художественный журнал

мост препятствий, воздушная дорога (род фуникулера). Самым дорогим и самым популярным аттракционом был прыжок с парашютной вышки, внешне напоминавшей конструктивистскую башню Татлина. Он и стоил рубль. Башня сорокаметровая. К ней обычно стояла очередь. Прыгали каждые две минуты. Государство получало двойную выгоду. И деньги в кассу лились рекой, и молодые люди приобретали начальную военную подготовку. В СССР уже были воздушно-десантные войска, они нуждались в подготовленных новобранцах. В парке Горького сдавали нормативы ГТО – «Готов к труду и обороне», там же действовал клуб ворошиловских стрелков.

На этой же вышке был и другой, менее эффектный аттракцион: спиральный спуск. На специальном коврике человек скользил по спиральному спуску от вершины к подножью. Если глядеть на вышку, то спуск покажется экстремальным. Но современники жаловались, что коврик скользил плохо, спуск был очень медленным и не вызывал выброса в кровь ожидаемой дозы адреналина. В отличие отчисто советской вышки, «вагон путешествий» был старым, еще дореволюционным аттракционом: человек забирается в стилизованный железнодорожный вагончик, вместо окна – экран, где ему показывают немое кино с видами России.

К сожалению, мы не знаем, интересовали ли пятнадцатилетнего Мура эти аттракционы. Может быть, он просто бродил по ландышевым аллеям, ел мороженое, слушал духовой оркестр на Пушкинской набережной. Заходил в библиотеку-читальню. Она была примечательной. В парке Горького открылись филиалы Ленинки и Библиотеки иностранной литературы. Заполни анкету, возьми книгу, садись в удобное кресло и читай себе на свежем воздухе. Для удобства посетителей, помимо основной библиотеки, существовали ее отделения в разных частях парка. Куда ни пойдешь, повсюду можешь взять книгу или журнал.

Может быть, Мур из любопытства ходил в городок науки и техники, где читали лекции ученые, полярники (в том числе и легендарные челюскинцы), инженеры-конструкторы.

Если с Муром был Митя Сеземан, любитель музыки и балета, они наверняка направлялись на Пионерский пруд, к Острову танца. Там давал представления Театр на воде. Остров отделял от зрителей «водяной занавес» – стена воды из фонтанных струй. Зрители тем временем собирались на скамьях открытого амфитеатра. Он вмещал семьсот-восемьсот человек, но обычно зрителей было гораздо больше, поэтому многим приходилось стоять все представление. Наконец водяной занавес падал. Сцену Острова танца освещали цветные прожектора, установленные на специальных вышках. Театр на воде ставил и классический балет, и современный, и пантомиму, и танцы народов СССР. Зритель мог увидеть классическую «Жизель» или очень яркий революционный балет «Пламя Парижа», необыкновенно популярный в предвоенной Москве. Зажигательные народные танцы в нарядных костюмах: провансальская фарандола, испанская сарабанда. Парики аристократов, фригийские колпаки революционеров, живописные наряды провансальцев, овернцев, басков, трехцветные республиканские знамена, отважная революционерка Жанна, танцующая с копьем в руке. Вооруженный до зубов кордебалет: танцоры с пиками и ружьями. Звуки революционных боевых песен – «Марсельезы» и «Карманьолы».

Представления Театра на воде были камерными в сравнении с грандиозными постановками на сцене Зеленого театра в Нескучном саду. Этот старейший московский парк, помнивший Прокофия Демидова и Алексея Орлова-Чесменского, считался главным зеленым массивом всего комплекса парка Горького. Зеленый театр должен был напоминать сцену древнегреческого театра, когда представления давали не для нескольких сотен гурманов, а для населения всего города. Конечно, четыре миллиона москвичей в зрительном зале не разместишь, не разместишь и сто тысяч ежедневных посетителей парка. Но и двадцать тысяч зрителей, а именно столько вмещал Зеленый театр, – просто грандиозно. Представления там давали лучшие советские театры, не только столичные.

Большой театр привез в Парк Горького «Кармен». Московский театр оперетты – «Свадьбу в Малиновке». Харьковский музыкальный театр – «Сорочинскую ярмарку». Это все очень яркие, эффектные представления, которые нравились и простому, неискушенному в театральном искусстве зрителю. Вообще-то театры не очень-то хотели везти в парк Горького свои постановки. Опасались, как бы их театры не потеряли зрителя. Напрасно. Большинство зрителей Зеленого театра увидели «Кармен» впервые в жизни, до этого только слушали арии из оперы по советскому радио. Артистов Большого театра увидели тоже впервые в жизни.

Хотя более привычным и популярным зрелищем был цирк-шапито, где выступали жонглеры, канатоходцы, клоуны, акробаты и, конечно, всеми любимые дрессированные животные: лошади, пони, медведи, попугаи и даже собаки-футболисты.

А ведь для трудящихся существовала еще и база однодневного отдыха. Санаторий на выходной день. Четырехразовое питание (еду хвалили, но жаловались, что порции маленькие). Культурный отдых: слушать лекции, поэтические вечера, ходить на концерты и спектакли. С оздоровительными процедурами, прежде всего – воздушными и солнечными ваннами. Их принимали совершенно голыми – легальный и освященный авторитетом медицины вид нудизма. Базы однодневного отдыха располагались в самых зеленых и живописных местах: в Нескучном саду и на Ленинских горах. Путевку на однодневный отдых можно было приобрести, но обычно их распределяли через профсоюзы для работников столичных заводов и контор.

Девушка с веслом

Парк Горького выглядел празднично. Аллеи и площади украшали флаги. Не только красные, но и голубые, желтые, оранжевые – да еще разной формы. Это придумали братья Владимир и Георгий Стенберги, известные художники-конструктивисты. Пусть в парке человек чувствует себя как на празднике, а не как на митинге.

Одно время в парке была Аллея ударников: там стояли гипсовые статуи передовиков производства. Но сделаны они были на скорую руку, не нравились даже самим ударникам. Поэтому неудачные статуи стахановцев-орденоносцев вскоре убрали, заменив их копиями античных скульптур. Мур не застал ударников, он гулял уже среди копий «Дискобола», «Дианы», «Венеры Милосской». Тоже гипсовых, конечно. Со временем их должны были заменить на бронзовые, долговечные. Увы, не успели или не смогли. Большинство статуй парка Горького так и остались гипсовыми или бетонными и со временем разрушились, пришли в негодность. Уж и обломков их не осталось. А вот бронзовая «Девушка на буме» (или «Девушка на бревне») – статуя гимнастки – и сейчас стоит в парке. Зато «Девушка с веслом», самая знаменитая статуя парка Горького, давно исчезла. Мур, вне всякого сомнения, не мог пройти мимо нее. Стоило войти в парк с центрального входа и миновать площадь Ленина, как он попадал на Фонтанную площадь – к Фигурному фонтану, где и стояла «парковая богиня грации», как назвал ее Юрий Нагибин. Мур в 1940-м видел второй вариант скульптуры. Первый оказался столь вызывающе сексуальным, что возмутил посетителей. Хотя нравы в СССР были вовсе не пуританские, обнаженные скульптуры смущали советских мещан.

Ленинградцы привыкли к своим обнаженным кариатидам и к статуям в Летнем саду, «одетым» явно не по погоде. Но вчерашние крестьяне, недавно приехавшие в город, не были готовы к столкновению со столь откровенным искусством. В Свердловске недолго простояла статуя «Освобожденный труд» работы Степана Эрьзи,