Суннитско-шиитские противоречия в контексте геополитики региона Ближнего Востока (1979–2016) - Александр Андреевич Кузнецов

Наконец, 7 июля 1980 г. Народное собрание Сирии приняло закон о смертной казни за принадлежность к организации «Братья-мусульмане». Закон предусматривал мораторий в 60 дней, в течение которого члены организации могли сдаться властям без риска быть казненными, что и сделало примерно 800 человек.

Кульминацией антиправительственной деятельности стало восстание в городе Хама, устроенное «Братьями-мусульманами» в 1982 г. В ночь со 2 на 3 февраля 1982 г. жители Хамы были разбужены громкоговорителями, установленными на минаретах мечетей. Им сообщили, что во всей Сирии началось восстание против режима, и предлагалось включиться в борьбу. Для этого нужно было отправиться в ближайшую мечеть – для получения оружия. За два часа до этого мусульманские боевики, общим числом около 500 человек, вооруженные автоматами, минометами и гранатометами, рассредоточились по городу, заняв исходные позиции. По сигналу они начали штурм общественных зданий и помещений партии Баас. Многие баасисты были хладнокровно убиты «братьями», имевшими на руках заранее заготовленные «черные списки». В городе было казнено около 250 сторонников правительства. Город находился под контролем мятежников в течение четырех дней. Самое интересное, что о событиях в Хаме первыми и в одно и то же время заявили государственный департамент США и руководители «Братьев-мусульман», находившиеся в Бонне[395].

Сирийские войска под командованием брата президента Рифаата аль-Асада жестоко подавили это восстание. По некоторым данным, в Хаме было убито около 20 тысяч человек[396]. Восстание, которое получало финансовую поддержку со стороны Саудовской Аравии, существенно ослабило сирийскую военную мощь, что негативно сказалось во время летней кампании 1982 г., когда сирийская армия отражала израильскую военную интервенцию в Ливане. В связи с этим деятельность «Братьев-мусульман» в массовом сознании сирийцев, даже оппозиционных режиму, стала рассматриваться как изменническая, и террористическая активность постепенно сошла на нет. В 1985 г. остатки боевиков из числа «Братьев» сдались властям. Однако зарубежные центры организации продолжили свою работу.

В 1986 г. произошло разделение в руководстве сирийских «Братьев-мусульман». Выделились две фракции. Одна из них во главе с шейхом Аднаном Саад ад-Дином, проживавшим в Ираке и сотрудничавшим с режимом Саддама Хусейна, была настроена непримиримо по отношению к правительству в Дамаске. Другая, поддерживаемая на тот момент Саудовской Аравией, во главе с шейхом Абд аль-Фаттахом Абу Гудда из Алеппо, придерживалась взглядов о том, что «диалог (с правительством) является основным инструментом для достижения поставленной цели»[397]. После иракской интервенции в Кувейте в1991 г. между двумя фракциями произошел открытый раскол. В результате генеральным секретарем просаудовской фракции был избран Али Садр ад-Дин Баянуни. Он неоднократно заявлял о том, что жизнь в Европе заставила его отказаться от прежних экстремистских подходов, и даже выражал желание вернуться на родину, балансируя между властью и светской оппозицией[398].

Правительство Хафеза Асада в Сирии в 90-е гг. прошлого века также проявляло интерес к примирению с эмигрантами из числа «Братьев-мусульман». В Германии регулярно проходили переговоры между Али Баянуни и эмиссарами из Дамаска. Одним из таких эмиссаров являлся нынешний муфтий Сирии Ахмед Бадр ад-Дин аль-Хассун. Основным камнем преткновения было то, что умеренные представители «Братьев» хотели организовать в Сирии исламское политическое движение, лояльное режиму. Между тем правительство Хафеза и Башара Асадов было согласно на индивидуальное возвращение и прощение эмигрантов, но не принятие их в качестве политической силы. Представляется, что сирийское правительство совершило политическую ошибку, не позволив создать в стране легальную и подконтрольную исламскую партию. В этом случае раскаявшиеся исламисты создали бы политическую организацию, напоминающую христианско-демократические партии Европы и не претендующую на власть. Это впоследствии выбило бы козыри из рук врагов Сирии из консервативных монархий Персидского залива. В конце 1990-х гг. в Сирии прошла амнистия раскаявшимся боевикам из числа «Братьев». Был фактически отменен Закон 1980 г., так как немногочисленные арестованные участники подпольных ячеек «Братьев-мусульман» не подвергались казни, а приговаривались к 10-летнему тюремному заключению[399].

Однако в 2010 г. Баянуни был отстранен от руководства организацией. Ее новым лидером стал уроженец Хамы Мухаммад Рияд Шакфа, а его правой рукой стал Фарук Тейфур. Оба новых лидера долгое время проживали в Йемене, где сблизились с «Аль-Каидой», отличаются непримиримостью по отношению к партии Баас и нынешнему режиму.

Монархии Персидского залива (Катар и Саудовская Аравия), а также Турция осуществляли в 2011–2015 гг. активные политические действия по свержению законного правительства в Сирии. Прежде всего, они оказывали содействие политической оппозиции, представленной такими эмигрантскими политическими организациями, как Сирийский Национальный Совет (СНС), базировавшийся в Стамбуле, Национальная Коалиция оппозиционных и революционных сил (НКОРС) и Сирийская Национальная Коалиция (СНК), базировавшаяся в Эр-Рияде. В состав этих организаций вошли разнородные политические силы из числа как светской, так и умеренной исламистской оппозиции. Например, лидером СНС стал проживавший в Париже сирийский ученый-эмигрант Бурхан Гальюн, политический деятель с коммунистическим прошлым. В деятельности НКОРС принимали активное участие деятели «Декларации Дамаска», группы диссидентов, выступивших в 2002–2005 гг. с требованиями демократических реформ: Рияд Сейф, Джордж Сабра и Мишель Кило. Двое последних принадлежат к христианской общине, а Мишель Кило в прошлом был активным деятелем Сирийской коммунистической партии. Организацию НКОРС в 2013–2014 гг. возглавлял Ахмед Моазз аль-Хатыб, принадлежавший к умеренному крылу сирийских «Братьев-мусульман». Ахмед Моазз аль-Хатыб получил как духовное, так и светское образование и работал некоторое время инженером в компании Conoco Phillips[400].

Вместе с тем «мирная» гражданская оппозиция не могла способствовать реализации плана по смене власти в Сирии. Мирные протесты в Сирии, продолжавшиеся с марта 2011 г., заканчивались либо разгоном демонстраций, либо подачей протестующими петиций властям, и не оказывали существенного влияния на ситуацию. Кроме того, светские диссиденты из числа эмигрантской оппозиции не оказывали значительного влияния на сирийское общественное мнение. Исходя из этого, противниками президента Башара Асада был использован исламский фактор, а именно недовольство суннитского населения правлением баасистской верхушки. С началом вооруженной фазы конфликта этот же фактор использовался для привлечения в страну иностранных моджахедов.

Сирия занимает исключительное место в исламской сакральной географии и коллективном сознании мусульман (как суннитов, так и шиитов). В мусульманской сакральной географии концепт Большой Сирии (Билад аш-Шам) охватывает территорию современных Сирии, Ливана, Иордании, Палестины и Израиля, а также некоторые регионы, отторгнутые в пользу Турции в 1936 г. (санджак Александретта).

Достоверные хадисы, касающиеся превосходства Сирии над другими мусульманскими регионами, собраны в книге знаменитого салафитского теолога Насируддина аль-Албани (1914–1999) «Тахридж ахадис фадаиль ахль аш-Шам ва Димашк». После баасистской революции 1966 г. Насируддин аль-Албани был вынужден эмигрировать в Саудовскую Аравию, где отошел от политики и преподавал в исламском университете. Там выявились его разногласия с ваххабитскими идеологами, заставившие его выехать в начале 1980-х