Юность на экране. Репрезентация молодых людей в кино и на телевидении - Дэвид Бэкингем

подростковые сериалы того периода – «Да неужели» (2001-2004) на BC и «Сахарная лихорадка» (2005-2006) на Channel 4 – были менее успешными. Однако «Молокососы» сразу же заняли лидирующие позиции в рейтингах и у критиков. Некоторые эпизоды набирали до полутора миллиона просмотров, сериал получил несколько наград Королевского телевизионного общества и BAFTA. Он выходил до 2013 года и (что необычно) был адаптирован MTV для американского телевидения, где продержался один сезон, после чего был снят с эфира по причинам, о которых мы поговорим дальше.

«Молокососы» – многосерийная драма, в которой переплетаются сюжеты о жизни группы шестнадцати-восемнадцатилетних подростков, посещающих колледж в Бристоле, на западе Англии. Сериал длился семь сезонов и, за исключением последнего сезона, насчитывал по восемь-десять серий в каждом. Заключительный сезон состоял из трех двухчасовых серий и был посвящен не новым, а уже полюбившимся персонажам, которым исполнилось по двадцать лет. Каждый сезон выстраивался вокруг группы из семи или восьми главных героев, которые по очереди оказывались в центре внимания одной из серий. Через два года обучения в колледже на смену главным героям приходило новое «поколение», поэтому первый и второй сезоны называются «поколением один», третий и четвертый сезоны – «поколением два» и т. д. «Молокососы» часто называют «культовым» сериалом, который каким-то образом определил «Zeitgeist» (дух времени) и положил начало новой эпохе телевидения для молодежи. Наряду с очень успешным ситкомом «Переростки» (2008-2010) он стал своеобразным символом нового поколения британской молодежной драмы. За ними последовали сериалы «Быть человеком» и «Отбросы» (оба 2009-2013), хотя ни один из них не пользовался таким успехом, как «Молокососы» [1].

Сериал «Молокососы» появился в момент исторических перемен в британском телевещании и медиапривычках молодежи. Более того, он отражал глобальные изменения в жизни самих молодых людей – растущую нестабильность и неопределенность, которую многие считают характерной для «неустойчивого поколения». Сериал полностью сфокусировался на точке зрения молодежи, оттесняя на второй план учителей и родителей и избегая очевидного морализаторства. Рискованные аспекты подростковой жизни – секс, наркотики, насилие и безудержное стремление к удовольствиям – рассматривались в нем как обыденные, повседневные реалии. Таким образом, он представлял интерес как для самих подростков, так и для их обеспокоенных родителей.

Получается, успех «Молокососов» проливает свет на опасения, высказанные в отчете Ofcom. Это отнюдь не детский сериал, хотя его аудитория была гораздо шире, чем изображенная в нем возрастная группа, и включала младших подростков. В некоторой степени он определял себя в оппозиции к глянцевому, несколько безвкусному миру американских подростковых драм, то есть позиционировался как специфически «британский». Сериал показывался на телеканале Channel 4 в рамках его «молодежных» сетей Е4 и Т4; в некоторой степени он выполнял задачу, стоявшую перед корпорацией, – привлечь аудиторию «меньшинств» (включая молодежь). Несмотря на возникавшие вокруг споры, «Молокососы», похоже, удовлетворили запросы агентства Ofcom. При этом сериал затронул куда более общие вопросы о «природе» – и, более того, о самой возможности – «молодежного телевидения».

Невозможность «молодежного телевидения»?

В известном исследовании сказки «Питер Пэн» (автор – Дж. М. Барри) Жаклин Роуз указывает на фундаментальные противоречия, лежащие в основе детской литературы [2]. Как она отмечает, детская литература создается не детьми, а для них. Она «невозможна», но не в том буквальном смысле, что ее невозможно создать, а потому что в ее основе лежит разница между писателем и читателем, которую нельзя преодолеть. Детская литература, утверждает Роуз, «делает ребенка посторонним в его собственном становлении, а затем стремится, ничтоже сумняшеся, его принять». В этом смысле тексты, которые взрослые создают для детей, представляют собой «взрослые» конструкции – как детства, так и (косвенным образом) самой зрелости. Таким образом, детскую литературу следует читать как отражение интересов, фантазий или желаний не столько детей, сколько взрослых. Помимо вопроса, что хотят или требуют от текста дети, нам необходимо проанализировать, что именно взрослые, используя текст, хотят или требуют от ребенка.

Патриция Холланд распространяет этот анализ на медийные образы «для детей» и самих детей [3]. Она рассматривает образы детства как часть непрерывных усилий взрослых, чтобы получить контроль не только над реальными детьми, но и над своим собственным детством, которое мы все постоянно оплакиваем и изобретаем заново. В основе идеи детства лежат качества, которые взрослые считают одновременно ценными и проблемными, – качества, которые часто невозможно принять как часть самих себя. Помимо этого, детство становится чем-то вроде мира иллюзий, где мы можем укрыться от давления и ответственности взрослой жизни.

Аналогичные соображения можно высказать и в отношении телевидения, ориентированного на молодежь [4]. Юность сама по себе нестабильна. Это промежуточная стадия, переход от детства к взрослой жизни. Ее в равной степени определяет и то, что в ней отсутствует, и то, чем она является: молодые люди уже не обладают очаровательной детской невинностью, но при этом им часто отказывают в «зрелости» и привилегиях взрослой жизни. Юность, как и детство, часто становится объектом проекций, страхов и желаний взрослых. Мы много говорили о том, что молодежь часто изображается как проблема, которую нужно решать, как еще не оформившаяся сила, которая нуждается в дисциплине и контроле, но в то же время она охотно используется взрослыми как средство воплощения фантазий о творческом духе, энергии и свободе.

Все это имеет неоднозначное влияние на «молодежное телевидение». Конечно, молодежные программы в основном производятся взрослыми, хотя, как в случае с «Молокососами», молодые люди могут выступать не только в качестве актеров, но и в роли сценаристов и консультантов. Тем не менее аудитория таких программ зачастую слишком широка и не может быть четко определена. Да, истории о подростках интересны как самим подросткам, так и взрослым, но существует также и понятие «желательного потребления»: с первых лет существования телевидения дети всегда смотрели больше взрослых, чем детских программ. Это происходит потому, что дети склонны мечтать о будущем, в котором они получат гораздо больше власти и свободы от контроля взрослых.

Таким образом, предполагаемая – и более того, фактическая – аудитория молодежного телевидения не всегда очевидна. Ofcom, например, говорит о шестнадцатилетних подростках, в то время как исследователи рынка работают с изменчивыми категориями, где верхняя возрастная граница может доходить до двадцати четырех или даже тридцати четырех лет. Героям «Молокососов» в основном шестнадцать или семнадцать, но на DVD-дисках сериалу присвоили ограничение «18+», а время показа в сетке телевещания (десять часов вечера) выводит программу за рамки «семейного просмотра». Из рейтингов ясно, что чуть больше половины аудитории – это люди в возрасте от шестнадцати до двадцати четырех лет, но, что важно, остается еще и вторая половина.

Как следует из отчета Ofcom, молодая аудитория все чаще отказывается от просмотра телевидения в пользу различных