Последняя тайна - Андрей Сантана

Церковники пускают в ход оружие, полилась первая кровь.

По привычке нацепляю кобуру… Хм. Взгляд на мой револьвер.

Погромы вспыхивают по городу один за другим. Поднимается черный дым, блаженным плевать, но многие бегут в панике. Бегут в Темный Переулок.

Прокручиваю револьвер на пальце, загоняя в «ножны», пускай талисман будет со мной.

Церковь движется прямо к нам.

Я готов. Всегда готов.

В комнату заходит Кристи.

— Через десять минут начнется танец. — хрустит костяшками.

— Кхм. — не могу спокойно смотреть на неё. — Боевой наряд? — улыбаюсь.

— Ну. — чуть засмущалась. — Надо помнить про одежду… Во-о-от. — На Альфе, можно сказать, классическая одежда диких волков. Полоска ткани на груди, набедренная повязка внизу. Простора для фантазий мало. Зато теперь, если… Когда обернется истинным обликом, не будет голой после.

Подхожу ближе, она наклонилась. Наши лбы соприкоснулись, затем губы. Ласковый, нежный поцелуй.

— Погнали. — прошептал я.

— Р-р-р. — яркая улыбка.

Спускаемся на первый этаж. Тут подготовка полным ходом, выдача оружия, зарядка патронов. Подготовка мед-угла, одна из точек, куда будут стаскивать раненых. Николас заканчивает последнюю калибровку новых протезов Лойды. Руны миража были стерты, теперь даже в Маленьком огне куклы — это куклы.

— Так. — утирает пот ученый. — Помнишь инструкции?

— Да. — четыре руки-клинка рассекают воздух. Со стороны кажется, они не поменялись, да вот видны небольшие кристаллы у локтей, в сопровождений трубок. — Ты. — указывает на ведьму огня. — Подсобишь?

— Конечно. — женщина прислонила руки к спине Ло, напитывает эссенцией. Вместе с тем бесцветные кристаллы стали красными.

— Хорошо. — доволен Николас. — Шутница?

— Нормально. — дергает восстановленной рукой. — Это будет круто. — улыбается. Немного думает, подзывает к себе юношу. — Ха! — резко хватает его за воротник, и целует в губы. — На удачу!

— Кхм. — вроде доволен, а вроде… — Вкус… Дерева…

— Плоть то по приятнее, да? — подмигивает.

Боунси застегивает бронепластину Доу, помогает ей. Рыцарь затачивает палаш, смотрит в отражение метала, опускает забрало.

Немного смотрю на Ищейку… Больше его глаза не светились. Что же тогда произошло? Думаю, пока неважно. Хотя интересно, да.

— Минута готовности. — оглашаю.

— Новиты на позициях. — поклонилась Треза. Теперь её посох — это двух стороннее лезвие. Сама девушка в кожаной броне со свисающими кольчужной юбкой и рукавами. — Как только будет сигнал, они начнут бой.

Запрыгиваю на барную стойку.

— Наша задача. — привлекаю все общее внимание. — Это начать «пожар» в Укути, если Герта с Джоном правы…

— Кх. — выхлопа пара. Наемники здесь.

— Что за недоверие? — улыбается Герта.

— Кхм, — продолжаю. — То подкрепление из Бархана прибудет в полдень, десятки кораблей, забитые воинами и магами. Сотни и сотни людей, которые, как и вы, хотят спасти Сухую землю! — поднимаю кулак. — Так давайте сделаем им маяк! Давайте покажем, что народ пустыни хочет сражаться! И вместе, здесь и сейчас, мы отправим приспешников темных богов в забвение!

— А-а-а-а! — боевой клич вышел далеко за предел гостиницы.

— Если он еще раз скажет, что не умеет толкать речи, я назову его лжецом. — пожимает плечами Лойда.

— Хе-хе. — смеется Шутница.

Отряды покидают гостиницу, скапливая по пути еще солдат. Арлекинша и Ло, как два капитана, ведут их в нужные точки.

Когда спрыгнул на пол, образовался треугольник. Я, Кристи, Доу.

— В любой момент могут показаться еще темные волки.

— Беру их на себя. — кивает волчица.

— Я буду с отрядом Боунси. — проверяет патроны звездная. — Как только начнем прорыв, духи помогут захватить Золотую площадь. — холоден её голос. — Затем будем ждать тебя.

Да, наша цель добраться до Золотого дворца, прорваться до Баронессы и найти Атраски. Если судьба первой пока не определена, то вот вторая без вопросов будет убита звездами.

— Если случиться неожиданность. — особенно обращаюсь к Доу. — Немедленно отступите.

— Сторож…

— Прошу. — прикасаюсь к её плечу. — Мы должны победить, но главное — выжить, выжить всем. Ясно?

— Эх. — кивает. — Я поняла.

Бросаю взгляд на Боунси.

— Мой слова не изменны, Сторож. — улыбается. — Сам сдохну, но не брошу.

— Думаешь, я тебе позволю это сделать? — хмыкнула девочка.

Они прикроют друг друга.

Последние выходят наружу. И в моменте меня останавливает Николас.

— Я знаю, сейчас не время. — чем-то расстроен. — Но у меня есть имя владелицы дневника. Нашел среди многих записей.

— Давай. — догадываюсь, что он сейчас скажет.

— Этот дневник принадлежит… — пожимает плечами. — Айзен.

— Что… — удивился я. — Не Атраски?

— Да, тоже думал про неё, но нет, кто бы ни вел эту рукопись, у владелицы это имя. — чешет затылок. — Даже больше, эта женщина была в Укути, потом вернулась в тот дом, и-и-и, кажется, вместе с дочкой отправилась в Пьетро.

— Хм. — тогда ничего не понимаю. — Нова ошиблась? — пробормотал я.

— Мсье? — не расслышал Николас.

— Нет, ничего. Если еще что вытащишь, будет полезно. — киваю. — Помогай раненым, увидимся после битвы.

— Во имя баланса. — приподнялись уголки губ.

* * *

Армия церкви, как большая толпа, марширует к Арке-барьеру. Впереди капитан. Возле него несколько жрецов. Наконец показав истинное лицо, виднеются люди, что, как скот, закованы в кандалы, десятки и десятки блаженных, расходный материал, будущие мертвецы ягоды.

— Снять барьер! — командует капитан. Указывает вперед позолоченной булавой. — Убить их всех! Никого не щадить!

Церковники с оружием потоком побежали вперед. Они были готовы отнимать жизни любого, кто попадается под руку. Но вот… Вся улица была захвачена без сопротивления, без сопротивления, потому что пустота.

— М? — шагает капитан. — Что это значит? — Ни души. Сейчас Темный переулок выглядит как район-призрак. — Игры еретиков, выбивайте двери! Ищите!

— Капитан. — чуть ли не прошипел жрец.

Посреди улицы в полном одиночестве идет Сторож.

— У вас всех еще есть шанс. — громко говорит он. — Шанс понять, на чьей вы стороне. — Руки в стороны. — Сложите оружие, нет больше нужды преклоняться перед диктатурой Атраски.

— Как ты смеешь! — орет капитан. — Такая падаль, как ты, не имеет представления о высшем благе! — Сплевывает. —