Привет магия! Маг чак-чак. Книга вторая. - Ирек Гильмутдинов

— А-а-а-а, понятно, — гном язвительно прищурился. — Халявная прокачка источника так и манит, да?

Дочь Ночи не удостоила его ответом. Вместо этого она сделала шаг — и растворилась в тенях, материализовавшись в тридцати шагах от Кая. Потребовалось семь таких переходов, чтобы сократить дистанцию до минимума.

И вот что поражало — пока она проделывала этот сложный путь, Кай преодолел то же расстояние одним единственным шагом. Этот простой факт говорил о многом. Уровень архимага? Невероятно. Скорее всего, дело в каком-то мощном артефакте или древнем секрете.

«Если бы у меня была такая способность...» — мелькнула у неё мысль, пока она наблюдала, как он с лёгкостью расправляется с очередной группой тварей. Особенно сейчас, когда гномы изобрели эти проклятые устройства, нейтрализующие её преимущества. Ох, как же хотелось разобраться с этими бородатыми выскочками.

Плохое настроение требовало выхода. И несчастные гоблины, начавшие окружать её, стали идеальными объектами для вымещения злости. Если бы эти уродцы знали, с кем имеют дело, они бы сегодня «заболели» и ни за что не вылезли бы из своих нор.

Её кинжалы выскользнули из ножен с тихим шелестом, словно змеи, готовящиеся к атаке. Первый удар — и крупный гоблин замертво рухнул на землю, даже не успев понять, что произошло. Второй — и ещё двое последовали за ним. Остальные замерли в нерешительности, их примитивные мозги наконец-то осознали, что ввязались не в ту драку. Лучше пойти и поискать кого полегче.

Но было уже поздно. Тени вокруг Крианы ожили, закружились, превратившись в смертоносный вихрь. Лейра оскалилась — наконец-то появился шанс выпустить пар.

***

Как же приятно снова чувствовать себя по-настоящему живым! Хотя теперь от меня разит так, будто я неделю провалялся в скотском загоне. Но это мелочи по сравнению с тем, какое наслаждение я испытываю, наблюдая, как магия льётся из меня, словно вода из прорванной плотины. Теперь каждое заклинание, выученное на 100%, как и раньше, обходится в сущие копейки — будто кто-то наконец прочистил засорившийся канал, и энергия хлещет безудержным потоком.

А эти твари... О, с каким же сладострастием я вымещаю на них всю накопившуюся злость! Каждый разряд молнии, каждый вихрь тьмы — это месть за те унизительные минуты, когда я дрожал от страха, прячась по тёмным углам.

Забавно наблюдать, как стремительно меняется расстановка сил. Ещё недавно они бросались на меня с остервенением, а теперь мне приходится буквально охотиться за каждым уцелевшим уродцем. И должен признать — преследовать убегающего врага куда менее приятно, чем отбиваться от нападающей толпы.

«Бегите, твари, бегите!» — мысленно кричу я, отправляя очередную молнию вдогонку. «Но куда вы денетесь от собственной судьбы?» — злодейский смех.

Моя улыбка становится всё шире с каждым новым поверженным монстром. Теперь я — буря, я — карающий гром, я — сама смерть, пришедший покарать всех и за всё. И пусть от меня несёт, как от дохлой крысы — это ничтожная плата за такое упоительное чувство всевластия.

— Эй, гоблин! Иди сюда, ты дубину уронил, — крикнул я Улепётывающему зеленокожему вислоухому засранцу. Он бежал на меня со спины, но я успел повернуться к нему, прежде чем он ударил. Вот теперь бежит, поддерживая портки, чтоб не слетели. Мне так стало смешно, что я даже убивать не стал.

— Себе оставь, — крикнул и продолжил бежать.

— Ха, — воскликнул я. — Так вы на нашем базарите. Учту. И это, далеко не убегай. Я тут закончу, и мы поговорим. Обещаю не убивать и накормить.

От такого гоблин не удержал портки и, запутавшись, упал. То ли его мои слова отвлекли, а может, он мне жест неприличный хотел показать, не знаю. Но отбежал он недалеко, метров на двести, и остановился, скрывшись за деревом. Да, их здесь было немало. Не лес, конечно, но всё же. Лучи солнца сюда доходят, а потому растения найдут себе дорогу.

Я развернулся, решив направить свои молнии в сторону недобитых гноллов. Они были ближе всего, и притом, что их вожак лежал и истекал кровью, они почему-то не собираются уходить. В данный момент собаки держат оборону, пока другие тащат тело вожака… Куда-то. Зачем — без понятия. Но явно недалеко.

Как вдруг я припал на колено. Что-то сжалось в груди. Мне стало не то чтобы больно, но ощущение не из приятных. Схожее чувство, только в более слабом виде, было, когда мы пробирались в логово крыс.

Гадство, похоже, тварь вновь врубила ауру подавления. Рана на её боку ещё не затянулась, но вот её регенерация шла полным ходом. И я понял почему. Крысы то и дело подтаскивали ей тела убитых. Поглощая которых, она и восстанавливала силы.

Теперь-то мне стало ясно, чего добивались гноллы. Они не хотят, чтобы крыса съела их главного и набрала ещё больше сил. Тогда им точно конец, в том числе и нам.

Небольшой отряд гоблинов выскочил из-за обелиска и напал со спины, легко перебив тварей, что прикрывали тылы главной крысе. Ввиду чего королеве пришлось отвлечься от трапезы и развернуться, дабы защититься. Аура тут же спала, и я вновь «воскрес».

Гоблины, увидев, как их собратья атакуют главную цель, выскочили из-за деревьев и, оббегая меня, бросились им на подмогу.

Нет уж, собачки, с вами потом поболтаем на магическом. Сначала я разберусь с этим живым источником помех магии. Эта тварюга для магов как РЭБ в нашем мире.

Ринулся к ней, потому как гоблины уж слишком быстро кончались, и я даже понял почему.

Криана, мать её ети.

— Отстань от них. Бей крыс. Она вновь набрала сил и скоро опять врубит ауру.

— Уже почувствовала, — очередной кинжал убил гоблина.

— Слышала, что я сказал?

— Прости, привычка не оставлять врага за спиной.

— Пошли уж.

Мы побежали к главной жирной крысе.

Но до неё метров сто-пятьдесят бежать, и я ничего умнее не придумал, как спросить:

— А вы замужем?

— Что? — она так опешила от вопроса, что не заметила, как ей в грудь прилетел камень из-за дерева. Отчего она упала на землю, а я на автомате выстрелил молнией в того, кто поступил столь опрометчиво. Мелкий гоблин с оружием, напомнившим мне пращу, свалился с прожжённой дырой в груди.

— Прости, — подбежал к ней, помогая подняться.

Она с гримасой боли, что сменилась злостью, глянула на меня.

— Я же сказал: «Извини».

— Во-первых, уж определись, на «ты» мы или