Победители и побежденные. Полководцы СССР и Германии. 1941-1945 - Алекс Бертран Громов

борьбе с белополяками, а затем – с бандитами в Смоленской губернии. Командовал полками, руководил дивизионной школой младших командиров. Обучался на стрелково-тактических курсах усовершенствования комсостава РККА им. III Коминтерна «Выстрел». Был переведен на штабную работу, с 1931 года служил в Управлении боевой подготовки РККА, являлся редактором «Бюллетеня боевой подготовки», был одним из разработчиков «Инструкции по ведению глубокого общевойскового боя», «Инструкции по взаимодействию пехоты, артиллерии, танков и авиации в современном общевойсковом бою» и «Наставлении по службе войсковых штабов». В 1934 году назначен начальником отдела боевой подготовки Приволжского военного округа. В ноябре 1936 года зачислен в Академию Генерального штаба, после ее окончания назначен на должность начальника кафедры тыла академии, затем переведен в Генштаб – начальником отделения оперативной подготовки командного состава.

Переговоры в Берлине

16 августа 1938 года Василевскому присвоили очередное воинское звание – комбриг. Спустя несколько месяцев он был назначен заместителем начальника Оперативного управления Генштаба и принял активное участие в разработке первоначального плана советско-финской войны, не утвержденного командованием. В мае 1940 года Василевскому было присвоено звание командира дивизии, и он назначен первым заместителем начальника Оперативного управления. Участвовал в переговорах в составе делегации под руководством В.М. Молотова с правительством Третьего рейха.

Визит в Берлин осенью 1940 года Василевский подробно описал в своих воспоминаниях: «Специальным поездом, шедшим вне расписания, делегация выехала 9 ноября. Ее сопровождал в том же поезде немецкий посол в СССР граф фон дер Шуленбург. С Москвою поддерживалась постоянная радиосвязь. В первый же день поездки помощник В.М. Молотова И.И. Лапшов пригласил В.М. Злобина и меня к главе делегации. Из состоявшейся беседы нам нетрудно было уяснить, что переговоры в Берлине будут носить чисто политический характер и что основной целью нашей поездки является стремление Советского правительства определить дальнейшие намерения Гитлера и содействовать тому, чтобы как можно дольше оттянуть германскую агрессию».

На этих переговорах, равно как и на других, менее официальных, речь шла и об условиях, на которых Советский Союз мог бы примкнуть к странам Оси. Василевский в своих мемуарах описывает ситуацию идеологически правильно для послевоенного времени, то есть пишет о «грязной игре» противоположной стороны и «провокационном плане» раздела мира между Германией, Италией, Японией и СССР, который, разумеется, был отвергнут. «Не найдя общего языка, стороны разошлись. А вечером состоялся прием в советском посольстве на Унтер-ден-Линден. Явились рейхсмаршал Г. Геринг, заместитель Гитлера по руководству нацистской партией Р. Гесс, министр иностранных дел фон Риббентроп и другие. Не успели усесться за стол, как раздался вой воздушной тревоги: к Берлину приближались английские самолеты. Прием был прерван».

Планы противодействия

После возвращения Василевский являлся одним из участников-разработчиков оперативных планов стратегического развертывания Красной армии на северном, северо-западном и западном направлениях в случае начала боевых действий против германской армии. Он вспоминал, что, по мнению Сталина, «Германия постарается направить в случае войны основные усилия не в центре того фронта, который тогда возникнет по линии советско-германской границы, а на юго-западе, с тем чтобы прежде всего захватить у нас наиболее богатые промышленные, сырьевые и сельскохозяйственные районы». В соответствии с этим Генштабу было поручено так подправить план развертывания, чтобы в нем было предусмотрено сосредоточение мощной группировки войск на Юго-Западном направлении.

Не случайно немецкие военачальники потом вспоминали, что в указанном регионе Красная армия в первые дни войны имела чуть ли не двукратное превосходство в силах.

Василевский, уже зная, как началась война и скольких потерь стоила, решительно критиковал в своих мемуарах идею размещения аэродромов и складов поблизости от тогда еще новой западной границы СССР. «Генеральный штаб и лица, непосредственно руководившие в Наркомате обороны снабжением и обеспечением жизни и боевой деятельности войск, считали наиболее целесообразным иметь к началу войны основные запасы подальше от государственной границы, примерно на линии реки Волги. Некоторые же лица из руководства наркомата (особенно Г.И. Кулик, Л.З. Мехлис и Е.А. Щаденко) категорически возражали против этого. Они считали, что агрессия будет быстро отражена и война во всех случаях будет перенесена на территорию противника… а раз это так, то и склады должны быть уже в мирное время придвинуты поближе к войскам».

В то же время разрабатывалась и концепция «упреждающего удара», впрочем, отвергнутая Сталиным. Но тезис о войне на чужой территории по-прежнему имел много сторонников. Василевский много внимания уделял процессу подготовки, тренировки и обучения войск. В качестве практических мероприятий предусматривалось проведение зимою в каждой армии и округе армейского предназначения оперативной игры на тему армейской оборонительной операции, а в штабах округов фронтового предназначения – фронтовой оборонительной операции. Летом армии и округа осуществляли на тех же основаниях армейские или фронтовые двусторонние полевые учения. Основной, конечно, была наступающая сторона, а противоположная решала задачи оборонительного характера.

«Однако нельзя не сказать при этом, что правильная в принципе установка на то, чтобы вести войну на территории агрессора, что при нападении врага на СССР боевые действия советских войск должны быть до предела решительными, кое-где пропагандировалась односторонне, что, как уже говорилось, способствовало распространению иллюзий легкой победы в войне», – констатировал Василевский.

Неизбежность войны была очевидна, поэтому Генштаб разработал мобилизационный план. К началу вражеского наступления предусматривался выход на территорию приграничных округов войск, подаваемых из глубины СССР. Предполагалось также, что наши войска вступят в войну во всех случаях полностью изготовившимися и в составе предусмотренных планом группировок, что отмобилизование и сосредоточение войск будет произведено заблаговременно.

Как известно, это сделать не успели. Хотя с середины мая 1941 года по директивам Генерального штаба началось выдвижение ряда армий – общим числом до 28 дивизий – из внутренних округов в приграничные, положив тем самым начало выполнению плана сосредоточения и развертывания советских войск на западных границах. В мае и начале июня 1941 года на учебные сборы было призвано из запаса около 800 тысяч человек, и все они были направлены на пополнение войск приграничных западных военных округов и их укрепленных районов.

В мае – июне 1941 года по железной дороге на рубеж рек Западная Двина и Днепр были переброшены 19-я, 21-я и 22-я армии из Северо-Кавказского, Приволжского и Уральского военных округов, 25-й стрелковый корпус из Харьковского военного округа, а также 16-я армия из Забайкальского военного округа на Украину, в состав Киевского, особого военного округа. 27 мая Генштаб дал западным приграничным округам указания о строительстве в срочном порядке полевых фронтовых командных пунктов, а 19 июня – вывести на них фронтовые управления Прибалтийского, Западного и Киевского особых военных округов. Управление Одесского округа сумело добиться такого