Израильско-палестинский конфликт. Непримиримые версии истории - Нил Каплан

Это глубоко прочувствованная, одинаковая для израильтян и палестинцев позиция праведной жертвы остается непреодолимым психологическим препятствием на пути к разрешению конфликта. Стороннему наблюдателю она может показаться надуманной; тех, кто обращается к мотивам геноцида, такой наблюдатель может счесть паникерами и демагогами. Однако мы не приблизимся к пониманию конфликта, если будем отметать это укоренившееся представление о себе как о жертве или посоветуем сторонам забыть о нем, двигаться дальше и оставить прошлое позади. Мы еще вернемся к этому препятствию в главе 13.

Глава 10. От взаимного бойкота к взаимному признанию, 1982–1995 гг.

Многолетний взаимный бойкот оставался доминирующей моделью отношений между израильтянами и палестинцами, а также между Израилем и большей частью арабского мира на протяжении всех 1980-х гг. В отношениях с крупнейшим арабским государством, Египтом, это фундаментальное табу на признание было снято, что привело к разрешению, пусть медленному и сбивчивому[420], множества конкретных двусторонних вопросов. Однако комплекс неснятых основных противоречий, как исторических (возникших до 1948 г.), так и новых (возникших после 1967 г.), по-прежнему отягощал сознание палестинцев и населения остальных соседних с Израилем арабских стран. Побочные эффекты неурегулированности палестинских аспектов конфликта с особенной силой ощущались в Ливане, Сирии и Иордании, не говоря уже об израильских гражданских лицах и палестинских беженцах, которые становились жертвами трансграничных вылазок и операций возмездия. Тем не менее в 1980-е и в начале 1990-х гг. стороны все-таки продвинулись к взаимному признанию — минимальному предварительному условию для любых попыток разрешить их столетней давности конфликт.

Планы мирного урегулирования и заделы на будущее

В 1980-е гг. на международном и региональном уровне было предпринято несколько попыток привлечь стороны к обсуждению планов достижения мира. Хотя никакого немедленного результата эта череда инициатив не принесла, кое-какие идеи, рассмотренные и отвергнутые или позабытые в 1980-е гг., вновь всплывут в следующее десятилетие, причем с более обнадеживающими результатами.

1 сентября 1982 г., на пепелище израильской войны в Ливане, президент США Рональд Рейган попытался вернуться к так и не осуществленным проектам расширить Кэмп-Дэвидский мирный процесс. Рейган призвал арабские государства, палестинцев и израильтян начать переговоры при американском посредничестве, но его предложение о создании на Западном берегу палестинской автономии под контролем Иордании было неприемлемым для палестинцев и ненавистным для израильской правительственной коалиции во главе с партией Ликуд, и эта инициатива быстро провалилась[421]. Не желая, чтобы его обошли, советский руководитель Леонид Брежнев спустя несколько недель опубликовал собственный мирный план для Ближнего Востока[422]. Примерно в то же время главы арабских государств на саммите в Фесе (Марокко) изучали предложения короля Саудовской Аравии Фахда по уточнению условий для заключения мира с Израилем[423]. Однако в них было мало нового и не было ничего достаточно привлекательного для того, чтобы обеспечить положительную реакцию Израиля и запустить дипломатический процесс.

В середине 1980-х гг. ситуация на израильско-ливанской границе стала несколько спокойнее, но арабо-израильский конфликт продолжал тлеть, сопровождаясь трансграничным насилием, которое время от времени оборачивалось громкими международными террористическими и контртеррористическими операциями. Например, 1 октября 1985 г. израильская авиация атаковала штаб-квартиру Организации освобождения Палестины (ООП) в Тунисе, а вскоре после этого одна из радикальных палестинских группировок (стремясь превзойти конкурентов благодаря эффектной акции) захватила итальянский круизный лайнер и выбросила за борт прикованного к инвалидному креслу американского туриста-еврея[424]. В 1988 г. израильская ударная группа проникла в жилой комплекс лидеров ООП в Тунисе и убила высокопоставленного функционера организации Халиля аль-Вазира, известного также как Абу Джихад. Членам Совета Безопасности ООН снова и снова приходилось рассматривать жалобы на нападения или угрозы нападением, которые подавали друг против друга Израиль, арабские государства и палестинцы.

В 1980-е гг. госсекретарь США Джордж Шульц продолжил американскую политику выстраивания отношений с палестинцами на двух уровнях: население, живущее под израильской оккупацией или в лагерях беженцев, — это одно, а игнорируемая Америкой ООП, которую все большее число стран к тому времени признавало «единственным законным представителем палестинского народа», — другое. Время от времени Шульц посещал регион, пытаясь привлечь иорданских и израильских, а также неформальных палестинских (не входящих в ООП) лидеров из Иерусалима и с Западного берега к организованным США предварительным переговорам о мире[425]. В 1987 г. он попытался реанимировать планы по созыву международной конференции под совместным председательством СССР и США, а в марте 1988-го попробовал остановить палестинскую интифаду (см. раздел «Первая интифада и война в Заливе, 1987–1991 гг.» ниже в этой главе), предложив сторонам рассмотреть план, известный как «инициатива Шульца»[426]. Хотя ни одна из его инициатив не принесла немедленных плодов, некоторые его идеи сыграли свою роль в рамках Мадридской конференции уже в годы президентства Джорджа Буша.

В этот период, в основном за пределами Ближнего Востока, множились неофициальные межличностные контакты — противозаконные для израильтян, опасные для палестинцев и неприемлемые, по мнению большинства соотечественников как тех, так и других. Все большее число ученых и общественных деятелей убеждались в бесплодности и опасности продолжения взаимного бойкота и непризнания. Расширялся круг тех, кто осмеливался говорить с врагом, и постепенно к этим контактам присоединялись люди, приближенные к центрам власти в Тунисе и Иерусалиме. Какие-то из диалогов проходили в академической среде и под завесой анонимности[427]; другие были косвенно связаны с усилиями палестинцев по улучшению отношений с администрацией США. Исподволь, незаметно с точки зрения высокой политики и военной конфронтации, отдельные люди делали все возможное, чтобы подготовить почву для взаимного признания и возможного примирения между давними врагами[428].

В 1980-е гг. Иордания также вела непростые переговоры с ООП в попытках выработать общую стратегию относительно окончательной судьбы Западного берега[429]. В апреле 1987 г. Израиль попытался повторить успех, которого он добился, заключив мирный договор с Египтом: министр иностранных дел Шимон Перес тайно встретился с королем Иордании Хусейном, чтобы обсудить условия двусторонних переговоров под дипломатическим прикрытием международной конференции, организованной американцами. И подписанное в феврале 1985 г. в Аммане соглашение между Хусейном и Арафатом, и инициатива Переса — Хусейна (известная как «Лондонский документ»)[430] оказались краткими эпизодами: их затмили дальнейшие события и никаких немедленных результатов они не дали. Однако в ретроспективе окажется, что и они были приметами будущего постепенного прогресса, который выльется в Мадридскую конференцию 1991 г. и в израильско-иорданский мирный договор 1994 г.

Первая интифада и война в Заливе, 1987–1991 гг.

К концу десятилетия несколько важных событий на региональном и международном уровне существенно