Солдаты СВО. На фронте и в тылу - Михаил Иванович Федоров

Особенно когда мы бодались в Широкино с укропами, а у нас турбаза была Новокраматорского машиностроительного завода. Я еще там пацаном был, а тут с азовцами бодались, бодались, а потом нам дали приказ уйти, а они зашли. Тогда еще схлестнулись с «Азовом», «Айдаром»…

Когда начиналось, старались по вэсэушникам не долбить, старались долбить по нацбатальонам, когда они поперли. Сначала со Славянска вэсэушников ребята жалели. Но когда они начали стрелять в спину, тогда все. Был момент, товарищи проходят, стоит укроп, плачет, ну, дите. Кто-то автомат бросил, а он его поднял, и очередь в спину пацанам. Хорошо, что живые остались… Вот так. И стали долбить всех. А ВСУ между собой разборки у нас на глазах устраивали. Вэсэушники долбили по нацбатам, нацбаты – по ним. Там между ними хватало всего… У меня в Мариуполе погиб генерал Фролов, который почти два месяца был без вести пропавший. А потом, когда морпехи сдались и «Азовцы», видимо, наша контрразведка яйца им крутанула, и они рассказали, где погиб. А его начальник направления обвинил в трусости, а он просто сел в «Тигр» и с пацанами ушел и попал. Ну, как человек в незнакомом городе? Ну, как в Чечне, в Грозном. И он заскочил и погиб и без вести пропавшим числился. И только через два, через три месяца узнали… Вот наш танковый батальон, комбат Николай. Когда он потерял восемь танков под Харьковом, я так возмущался. Он: «Ну, мне заправиться было нечем». Я говорю: «Взрывай». А он думал вернуться. А у них элементарно кончилось топливо. Они ломами турбины поломали, и восемь танков ушло к укропам. Я ему: «На войне так, если в чем-то беда, взрывай! И уходи…» Много дурости. И у старших начальников, я тебе так скажу… Вот СВО, что обидно. Ведь мы же предоставляли информацию, ведь работали наши разведчики там. А ее… Пошли, как…

– Вопрос исполнения.

– Конечно. Потому что именно там, со стороны Харькова, очень все было серьезно. И укрепы еще с 2015 года строили с нетипичным расположением амбразур. Не в сторону Донбасса, а в нашу сторону… Почему-то все это… Я в таком шоке был. Честно тебе скажу: я за Россию! За Советский Союз, но так обидно…

– Но мы с вами заложники ситуации, за Русский мир биться надо… Невзирая ни на что… А история все расставит по своим местам…

Возразить бывалому бойцу не мог: война для многих была неведома, сказалась неподготовленность командиров, привыкших работать с картами на показных учениях, а здесь столкнулись с реальной боевой обстановкой. Вот и получилось, что танки оказались без топлива…

– Вот Ваш Краматорск, а Артемовск (место боев) недалеко.

Геннадий Каминский:

– Если справа Часов Яр. Вдоль канала «Днепр – Донбасс». Слева Константиновка, Дружковка. Славянск.

– Наши недалеко уже, – сказал, зная, что в это время наши войска окружали Артемовск.

– Я долго думал, почему так? Мы стараемся минимизировать потери наших ребят. Вся бойня вдоль лесопосадок идет. Только под Красным Лиманом леса. А от Артемовска до Краматорска практически лесов нет. Сопки, балки и поля. А разделение полей лесополосами. Там или мы, или укропы. А так все видно.

– У Вас в Краматорске кто-нибудь остался?

– Да, конечно. Мы редко общаемся, потому что я с 2015 года на сайте «Миротворец». На всех их сайтах. Но я не переживаю, ничего страшного. Это благодарственное мне письмо. Когда будем уходить в другую жизнь, ангелы будут спрашивать, а это как – благодарственное письмо на Родину. Раньше такие из воинских частей писали. Наше время придет, пока оно не наступило еще. Нам надо обязательно в Краматорск попасть, обязательно. Могилы и отца, и матери, и друзей повидать. Но, я вам скажу, люди очень переобулись в Краматорске за эти восемь лет. Если в 2014 они нас поддерживали, то сейчас нет. Понимаете, в чем они правы. Они говорят: вы сейчас придете, все снесете, и где мы жить будем. Я им говорю: «Паре (парни), чего вы молчали эти годы, когда нас под Донецком разносили. Вы кайфовали, а теперь обратка летит». И то, что мы придем, я не сомневаюсь. И Женька погиб за правое дело – очень жалко. Юля вам не говорила, когда она приезжала и: «Дядя Гена, ну что мне сказать сыну? Он все время спрашивает: “Мама, а почему нас Боженька так не любит, что папу так рано забрал?”» Я говорю: «Юльчик, пока он маленький, ты ему не объяснишь, а годика через три или четыре ты расскажи ему об отце, он всю жизнь будет гордиться». А вот малой, копия Женька. Один в один.

– Они молодцы. Сейчас едут с ним мимо кладбища, шоколадку положат на могилу папе…

Как я понял, позже Юля рассказала сыну и тот везде заявлял, что его папа – герой.

В конце разговора я сказал:

– 28 марта отметите очередную дату…

Мой собеседник родился 28 марта 1962 года.

– Вот как СВО началось, я не отмечаю…

– Ждете победы?

– Жду… Было бы здоровья больше, и я бы там был…

18 января 2024 года

Вагнеровец с позывным «Писарро» скифовец-собровец-вагнеровец

1. Африканда. Шрам на ноге

Когда 2 ноября 2023 года в книжном магазине «Амиталь» в Воронеже проходила моя встреча с читателями и я рассказывал о книге «Герои СВО. Воронежцы», то обратил внимание на пожилую женщину, которая сидела сбоку в среднем ряду с мальчиком. Потом, когда она попросила подписать книги, а я спросил: «Кому?», она замялась и сказала: «Мне и вот внуку…» И как бы через силу добавила, что ее сын Андрей погиб там… Потом я узнал, что он служил в «СКИФе»[13], СОБРе[14], потом в «Вагнере» где-то за границей, а когда началась СВО, он освобождал Бахмут. У него много государственных вагнеровских наград. И я трясущейся рукой выводил на книгах строки моих пожеланий матери Андрея: «Дорогой Елене Ивановне…» и – его сыну. Отдавая книги, спросил о встрече, хотел узнать об Андрее, на что она согласилась.

Шло время. 19 января 2024 года беседа состоялась.

– Елена Ивановна, – обратился я к матери погибшего воина, – расскажите, откуда вы? Где родился сын, как рос…

Она начала свой рассказ:

– Сама я воронежская, с мужем уехала «путешествовать» по Северу. И Андрей родился в Петрозаводске в Карелии, а потом мы жили в Мурманской области. В Африканде. Там стоял летный полк, а мой муж – военный техник…

– Надо же, за Полярным кругом – и Африканда, – вырвалось из меня.

– Да. Существует несколько версий названия. По одной, здесь строили железную дорогу, и проектировщики в один из жарких дней сравнили это место с Африкой. По другой, здесь на железнодорожной станции смотрителем работал Африкан. По третьей, Никита Хрущев