Генерал Пядусов - Юрий Борисович Рипенко

Выполняя союзнический долг, советское правительство приказало своей армии перейти в наступление, чтобы вызволить из беды американские и английские войска. «А как нужны были нам эти шесть дней для завершения подготовки, – вспоминал К. К. Рокоссовский. – Но делать нечего. Будем наступать. Трудности для нас усугублялись тем, что установилась отвратительная погода. Густым туманом заволокло окрестность, что затрудняло действия авиации. Пришлось быстро вносить кардинальные поправки в план наступления. Теперь вся надежда была на артиллерию. Мы уже привыкли, что артиллеристы выручают нас в трудные моменты (выделено нами. – Авт.).

Время начала наступления было твердо определено Ставкой: для 1-го и 2-го Белорусских фронтов – утро 14 января, для 1-го Украинского – на два дня раньше, 12 января.

Усилиями всего командного состава было сделано многое для того, чтобы, несмотря на сокращенные сроки, лучше подготовить войска к операции; не успевало только прибыть пополнение.

Наступление планировалось начать полуторачасовой артиллерийской подготовкой с плотностью 200–240 орудий и минометов на километр фронта на участке, где наносился главный удар»[288].

Следует заметить, что Восточно-Прусская операция, в которой довелось участвовать И. М. Пядусову во главе 8-го артиллерийского корпуса прорыва, являлась одной из крупнейших стратегических операций Великой Отечественной войны.

Наступление 2-го Белорусского фронта началось 14 января при неблагоприятных условиях погоды, исключивших боевое применение авиации. Поэтому вся тяжесть по обеспечению прорыва обороны противника легла на артиллерию.

Обратимся к воспоминаниям командующего 2-й ударной армии генерала И. И. Федюнинского. «Накануне вечером я приехал на наблюдательный пункт (2-я ударная армия наступала в первом эшелоне фронта. – Авт.). Кажется, все готово. На всякий случай еще раз позвонил командирам корпусов. Те подтвердили, что у них действительно все готово.

Только погода не радовала. Ночью густо шел сырой снег. К утру стало еще хуже – все вокруг затянуло непроглядным туманом. Протяни вперед руку – и пальцев не разглядишь.

Нечего было и думать об использовании в подобных условиях авиации, хотя по плану намечалось, что в ночь перед наступлением будет произведено не менее 1000 самолето-вылетов, а утром на участке прорыва начнут действовать две штурмовые авиадивизии.

За два часа до начала артподготовки позвонил командующий фронтом:

– Ну как, будем наступать или подождем, пока рассеется туман?

– Оттягивать начало, по-моему, не стоит, люди будут нервничать. К тому же противник может обнаружить сосредоточенные на исходных позициях войска.

Маршал Рокоссовский ничего не ответил, положил трубку. Как видно, погода и его сильно беспокоила. Он понимал, что туман не только заставляет отказаться от применения авиации, но и значительно снизит эффективность артиллерийского и минометного огня.

Прошло около часа в напряженном ожидании. Снова позвонил командующий фронтом:

– Начнем точно в назначенное время. Откладывать не будем.

Я поднялся на наблюдательную вышку, что, впрочем, было совершенно бесполезно. Позвонил генералу Поленову:

– Как дела?

– Туман очень густой, – встревоженно ответил командир корпуса.

– Что думают командиры дивизий?

– Они считают, что нужно наступать.

– А вы уверены в артиллеристах?

– Уверен, не подведут.

– Вот и я так думаю. Прикажите, чтобы все командиры имели компасы и уточнили азимуты. Иначе собьются в тумане.

Орудия, которые на участке прорыва стояли чуть ли не колесо к колесу, открыли огонь в 10 часов. Артиллеристам пришлось действовать вслепую, по заранее пристрелянным целям.

На этот раз артиллерийская подготовка была построена своеобразно. В каждой дивизии по одному батальону поднялись в атаку на одиннадцатой минуте после начала артиллерийского огня. Противник, рассчитывая, что обстрел первых траншей, как всегда, будет длительным, постарался укрыть живую силу в убежищах. Передовые батальоны 108-го корпуса почти без боя овладели первой траншеей, а 98-го – и второй. К этому времени артиллерия перенесла огонь в глубину, а главные силы дивизии первого эшелона завязали бой за вторую и третью траншеи. Пехота противника, поддерживаемая танками, часто переходила в контратаки.

Бой шел в густом тумане. Ни я, ни командиры корпусов не могли видеть, насколько продвинулись вперед боевые порядки дивизий.

Отсутствие авиации, трудности управления артиллерийским огнем, разрозненные и малоэнергичные действия наших танков непосредственной поддержки пехоты привели к тому, что до темноты задача дня полностью решена не была. Оборону противника удалось прорвать только на глубину до пяти километров»[289].

15 января войска 2-го Белорусского фронта, преодолевая упорное сопротивление противника, к исходу дня прорвали главную полосу его обороны, а на следующий день продвинулись на 10–25 км и завершили прорыв всей тактической зоны вражеской обороны[290].

17 января 1945 года средства массовой информации оповестили советский народ о приказе Верховного Главнокомандующего командующему войсками 2-го Белорусского фронта Маршалу Советского Союза Рокоссовскому, начальнику штаба фронта генерал-лейтенанту Боголюбову, в котором отмечалось, что «войска 2-го Белорусского фронта, перейдя в наступление 14 января, на двух плацдармах на западном берегу реки Нарев, севернее Варшавы, при поддержке массированных ударов артиллерии прорвали сильную, глубоко эшелонированную оборону противника.

За четыре дня боев, преодолевая упорное сопротивление немцев, войска фронта, наступавшие на двух плацдармах, соединились и продвинулись вперед до 40 километров, расширив прорыв до 100 километров по фронту.

В ходе наступления наши войска овладели сильными опорными пунктами обороны немцев городами Макув, Пултуск, Цеханув, Нове-Място, Насельск, а также с боями заняли более 500 других населенных пунктов.

В боях при прорыве обороны немцев отличились войска генерал-полковника Горбатова, генерал-лейтенанта Гусева, генерал-полковника Федюнинского… генерал-майора артиллерии Пядусова (выделено нами. – Авт.)…

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях при прорыве обороны немцев, представить к награждению орденами.

Сегодня, 17 января, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 2-го Белорусского фронта, прорвавшим оборону немцев, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях при прорыве обороны немцев…»[291].

Для развития наступления 17 января была введена в сражение 5-я гвардейская танковая армия, после чего войска фронта 26 января вышли к Балтийскому морю севернее Эльбинга. Пути отступления восточно-прусской группировки противника на запад были отрезаны. Одновременно левофланговые армии форсировали Вислу в нижнем течении и вступили в Восточную Померанию. Вступив в противоборство с действующей в этом районе группой армий «Висла» противника, состоявшей из более чем 30 дивизий, в том числе 8 танковых, соединения 2-го Белорусского фронта во взаимодействии с 3-м Белорусским успешно решили задачу по рассечению группировки противника на несколько частей. Их окончательная ликвидация осуществлялась войсками 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов с 10 февраля по 25 апреля 1945 года.

Иван Миронович за боевую деятельность