Владыка Зазеркалья - Илья Романов

лоб покрылся испариной, а пальцы подрагивали от напряжения. Но всё это меркло по сравнению с тем, что на её лице стали появляться морщины, а волосы теряли свой блеск, становясь седыми. Она отдавала свою жизнь ради спасения этого города, хотя могла бежать. И это, должен признать, меня удивило. Жрица Миалы спасала других… Кому расскажу — не поверят.

— Довольно, — со сталью в голосе произнёс я, видя, что она уже одной ногой в могиле. Эта женщина мне пригодится, да и долг за своё спасение ещё не отдала. — Дальше я сам.

Она скупо кивнула и потеряла сознание. Пришлось одной рукой подхватить её, продолжая плести заклинание. Впрочем, остался последний штрих. Всё же её помощь сыграла свою роль.

Кровавый кокон, уплотённый белоснежным светом, скрыл под собой луч Астрала полностью и добрался до жезлов. А затем я сжал кулак и произнёс лишь одно слово, отдавшееся эхом в звенящей тишине:

— Untrata!

Моя энергия вспыхнула и сожрала луч Астрала вместе с жезлами, создав ещё один разрыв в пространстве, но другой. Туда, где нет вообще ничего, кроме абсолютной пустоты. Раздался мощный хлопок, порыв ветра раскидал телеги, выбил окна в домах и повалил на землю тех, кто ещё стоял на ногах.

Я удержался, стоял ровно и удерживал бессознательное тело жрицы, и смотрел на падающие с неба искорки энергии. Те медленно таяли, будто снег на солнце, и вскоре исчезли.

Вновь вернулись звуки, запахи и приглушённые из-за буйства энергии чувства. Барьер моргнул напоследок и исчез, а энергии в моем источнике не осталось ни капли.

И всё же я не сдержал мимолётной, едва заметной улыбки. Мелкая часть покорежённого источника исправилась. Зарубцевавшаяся корка, удерживающая его, исчезла и теперь я мог впитать больше энергии.

— Госпожа! — поспешил ко мне ковыляющий орденец. Весь в крови и едва переставляющий ноги, он упал на колени и тянулся к жрице. Его напарник валялся без чувств, а Тит вернулся в свою человеческую форму и мотал головой. — О-она жива⁈ Скажите, что она жива, господин!

— Жива-жива, — аккуратно передал я ему свою ношу. От былой молодой девы осталась лишь старая, уставшая женщина. Сильно же она потратилась.

Видя то, с каким бережным отношением он прижимал к себе свою госпожу, я посмотрел на небо и задумался. Потом задумался ещё раз и чертыхнулся.

— Добрый ты, Альтиор… Чего уж тут поделать, — пробурчал я, опустился на одно колено перед жрицей и вновь вытащил монеты. Стоило орденцу их увидеть, как он замер.

Я положил руку на грудь жрицы, нисколько не смущаясь, а затем стал вливать энергию монет в неё. Глубокие морщины на её лице стремительно стали разглаживаться, потрескавшиеся губы заживали, а волосы вновь приобрели свой блеск и шелковистость. Я не вернул ей всю затраченную молодость и теперь она больше похожа не на молодую девушку, а на взрослую женщину, но смерть отступила. Десять-пятнадцать лет жизни, ровно столько я ей выиграл.

— Как очнётся скажешь ей, что теперь за ней долг, — с показным кряхтением поднялся я.

Орденец медленно кивнул, прижимая к себе свою госпожу, будто самое ценное сокровище во всех трёх мирах.

— Я помолюсь богине за вас, господин…

— А вот этого точно делать не надо, — отмахнулся я, поморщившись. — Лучше за свою госпожу помолись.

Более не обращая внимание на орденца, махнул Титу и Агилару. Князь как раз появился на площади и с хмурым видом шёл ко мне.

— Долбанные фанатики! Ненавижу, мать его, фанатиков! Альтиор, давай уже найдём Лисандру и свалим отсюда! А то точно психану и устрою здесь второй Салем!

Я кивнул, полностью разделяя его эмоции. Пусть облава случилась не на нас, всё же целью была жрица, но приятного мало. Оказались не в том месте и не в то время.

— Тит, след ещё есть?

Надеюсь, что из-за буйства энергий он не затерялся.

— Да, господин, — принюхался бывший трибун. — Я чувствую запах вашей наложницы!

— Тогда поспешим, — отдал я приказ и первым побежал в ту сторону, куда он указал.

* * *

Улочки и закутки домов Минхейма проносились перед глазами бывшего трибуна, но он не обращал на них внимания. Как и не обращал внимание на жителей города, в панике разбегающихся в поисках укрытия. Атака еретиков Миалы была стремительной, но стражи города постепенно решали проблему, на улицах появились отряды закованных в доспехи бойцов.

И опять же, Август Тит думал не об этом, лишь мимолётно отмечая обстановку в Минхейме. Нет, нет, и ещё раз нет. Все мысли бывшего трибуна были сосредоточены на поиске наложницы господина, а ещё… о самом господине. Во время войны он не был лично знаком с великим Альтиором, командиром знаменитой и легендарной Дюжины. Тит был не того полёта птицей, чтобы иметь личную беседу со столь знаменитой личностью.

Лишь однажды ему довелось лично услышать голос Кровавого Бога, когда тот отдал приказ на прорыв Азимарского Перевала. То была кровавая битва, бойня против заражённых Скверной, но группа Тита выполнила приказ. И выжил лишь он один, потеряв всех братьев. Бог Вечной Охоты не оставил его, а ещё помог найти и дождаться господина. Впрочем, сам Тит никогда этого не скажет в присутствии господина. Он уже понял — тот недолюбливал богов. А уж когда жрица сказала, кому она служила, от господина повеяло такой жутью, что Тит решил вообще о богах больше никогда не зарекаться. От греха подальше.

— Тит⁈ — грозный голос господина выбил трибуна из мыслей. И он без уточнения понял, что именно тот хотел услышать.

— Триста метров на север! Чёткий след!

Альтиор кивнул и прибавил скорости. В этом облике он был похож на обычного человека. Обычного юнца, которому не дашь больше двадцати зим. Но это была лишь оболочка, внутри которой скрывалась душа истинного и внушающего трепет воина. Достаточно было просто посмотреть в глаза господина, чтобы увидеть мудрость веков и тысячи пройденных им битв.

— Поскорее бы уже! — самодовольно произнёс Сумрачный Князь, а от его оскала по спине бывшего трибуна пробежали мурашки.

В его присутствии Тит нередко чувствовал себя так, будто находился в окружении опаснейших тварей трёх миров. От древнего вампира тянуло чем-то столь хищным, что инстинкты волколака постоянно вопили об опасности и требовали подчинения. Зверь всегда опознает зверя и Тит с уверенностью мог сказать, что Князь очень опасен. Безмерно опасен!

И тем сильнее Август Тит