По обычаю предков - Kass2010

слов очевидцев. В основном записи похожи на плоды разыгравшейся фантазии, но в одной упоминается фамилия Джеродд, и она так тщательно описывает детали произошедшего, что похожа на правду, несмотря на её фантастическое содержание. Вот она, — сказал преподобный Кен, доставая свиток пергамента, которому явно была не одна сотня лет.

— Не сочтите за труд, прочтите вслух для всех нас, — попросил один из агентов, а именно профессор Снейп.

— Да, конечно, — произнес пастор и начал читать…

«Записано со слов мистера Майлза и мсье Бэйли 5 октября 1780 года мною, пастором Кудроу.

Мистер Майлз проживал в своём имении рядом с Файншейд Вуд. Жил он на широкую ногу, ни в чём себе не отказывал, держал слуг и лошадей, был счастлив в браке. Поместье Майлза находилось на высоком холме. Третьего октября сего года в полдень господин Майлз любовался великолепным видом из окна, когда вошедший слуга доложил, что пришел мсье Бэйли, француз, гостивший у друзей мистера Майлза, с которым тот приятельствовал.

Бэйли был охотником и рыболовом, а Файншейд Вуд — прекрасным местом для этих занятий: в чистейших реках полно рыбы, а в лесах — множество птиц, оленей, кабанов. Бэйли зашел, чтобы пригласить приятеля вместе выслеживать оленя.

143/690

Майлз с сожалением отклонил приглашение — у него были дела. Однако с делами Майлз закончил быстрее, чем ожидал, и он решил пойти навстречу своему приятелю. Майлз быстро спускался по тропинке, ведущей в долину, и через несколько минут заметил на противоположном косогоре фигуру Бэйли, всю алую в последних лучах солнца. Чем ближе о Майлз подходил, тем яснее видел, что его приятель выглядит потрёпанным и чем-то взволнован.

Когда они встретились в узкой лощине между двумя косогорами, Майлз увидел, что костюм Бэйли изорван и покрыт грязью и пятнами, похожими на кровь. Бэйли был сильно подавлен и едва дышал, так что его друг отложил расспросы и ограничился тем, что взял у охотника мушкет и сумку для дичи. Некоторое время они шли молча. Затем, немного переведя дух, но всё ещё волнуясь, Бэйли рассказал Майлзу о поразительном происшествии, случившемся с ним в лесу. Бэйли пришлось довольно долго ходить, прежде чем он увидел невдалеке группу оленей. Подобраться же к ним поближе, чтобы сделать выстрел, ему никак не удавалось. В конце концов, преследуя их, он зашёл в чащу и понял, что обратная дорога потребует немало времени. Повернув домой, охотник вдруг услышал жуткое рычание, раздававшееся из сырого, заросшего папоротником оврага. Медленно пятясь и не спуская глаз с того места, охотник шаг за шагом преодолел около полусотни метров, когда огромный волк выскочил из оврага и бросился прямо на него.

Бэйли приготовился к выстрелу, но оступился — его сапог угодил под корень, — и выстрел не попал в цель. Волк с бешеным рыком прыгнул на охотника, пытаясь вцепиться ему в горло. К счастью, у Бэйли была хорошая реакция — он ударил зверя прикладом, и тот рухнул на землю. Почти сразу же волк опять вскочил. Бэйли успел выхватить охотничий нож и храбро шагнул навстречу готовящемуся к прыжку зверю. Они сошлись в смертельной схватке. Но секундная передышка и опыт помогли охотнику, он успел намотать плащ на левую руку и сунул её в пасть зверю. Пока тот тщетно старался добраться своими острыми клыками до руки, Бэйли наносил удары кинжалом, пытаясь перерезать животному горло. Охотничий кинжал Бэйли с широким и острым, как бритва, лезвием, с огромной рукояткой, был почти таким же увесистым, как небольшой топорик. Человек и зверь упали на землю и в яростном поединке покатились по листьям. В какой-то момент они оказались у поваленного дерева, лапа зверя, свирепо смотревшего на охотника налитыми кровью глазами, зацепилась за корявый ствол. В тот же момент Бэйли ударил по ней ножом и перерубил острым лезвием плоть, сухожилия и кость. Волк жутко и тоскливо завыл и, вырвавшись из объятий охотника, хромая, убежал прочь. Бэйли, залитый кровью зверя, в изнеможении сидел на земле. Плащ был разорван на полосы, но он с облегчением обнаружил, что благодаря импровизированной защите на руке остались лишь поверхностные царапины. Охотник зарядил мушкет, намереваясь найти и добить раненого зверя, но потом решил, что уже поздно, и если он ещё задержится, то ему придётся добираться до дома своих друзей в темноте.

Можно представить, с каким волнением слушал Майлз этот подробный рассказ, то и дело прерывая его восклицаниями удивления и испуга. Когда приятели, наконец, дошли до дома Майлза, Бэйли указал на свой мешок: «Я прихватил лапу зверя с собой, — сказал он, — так что ты сможешь убедиться в правдивости моего рассказа». Он склонился над мешком, стоя спиной к другу, так что Майлз не мог сразу увидеть, что тот вытаскивает. Сдавленно вскрикнув, охотник отшвырнул от себя мешок. Он повернулся, и Майлза поразила его смертельная бледность. «Я ничего не понимаю, — прошептал Бэйли, — ведь это же была волчья лапа!» Майлз нагнулся, и его тоже охватил ужас: на траве лежал мешок и вывалившаяся из него, по виду недавно отрубленная кисть человеческой руки. Его ужас еще более

144/690

усилился, когда он заметил на мёртвых пальцах несколько перстней. Один из них, украшенный голубым топазом, он узнал. Это был перстень его сестры Амелии, которая надела его в день свадьбы своему супругу, местному сквайру Генри Джеродду.

Кое-как отделавшись от совершенно сбитого с толку Бэйли, Майлз завернул кисть в платок и, спотыкаясь, поплёлся к дому зятя. Сестры не оказалось дома, зато сам хозяин, как сказал слуга, недавно откуда-то вернулся, теперь отдыхает и просил его не беспокоить. Майлза это не остановило. Он зашел в спальню, нашел зятя лежащего в кровати в бессознательном состоянии. Тот был смертельно бледен. На простынях виднелась кровь».

Преподобный Кен остановился. Все молчали, ожидая продолжения истории.

— Больше в этом документе ничего нет, — сообщил пастор. — Но, судя по архивным записям, Майлза убили, так как его смерть зафиксирована этой же датой, 5 октября 1780 года. Пастор Кудроу умер на следующий день, видимо, тоже был убит. Про мсье Бэйли ничего нет, так как он был гостем и приходу не принадлежал.

— Это всё? — уточнил «агент» Бёрк.

— Есть ещё одна история. Про неё даже писали в прессе. Вот, смотрите, — пастор извлёк из внутреннего кармана сутаны сложенный в несколько раз старый выпуск газеты «Нортгемптоншир Геральд» от 12 июля 1952 года и стал читать…

«Двое судей, членов магистрата