Наследник пепла. Книга III - М. Борзых

С тем я и оставил Костю, отправившись к Путилину. Я очень надеялся, что тот на месте. Просто мне хотелось успеть отчитаться ему ещё до завтрака, чтобы потом не забивать себе этим голову. Мне повезло.

— Войдите, — сказал Аркадий Иванович. — А, фон Аден, заходи. Как посидели?

— Ну, откровенно говоря, так себе, — ответил я, хотя на самом деле всё было с точностью до наоборот. — Хотя сначала очень даже приятно было. Вкусное вино, общительный итальянец…

— Вот да, меня это прям смутило, — Путилин сделал жест, чтобы я прервался. — Посол он — Австро-Венгрии, а сам — итальянец. Это как?

— Ну, так дипломатические школы там похожи, — я развёл руками. — А когда прорыв был, он как раз был послом Италии в Австро-Венгрии. От Италии и народов, живущих в ней… ну сами знаете. Но его настолько ценили по месту службы, что пригласили работать к себе. Тем более, язык он знал.

— Удивительный случай, — хмыкнул Путилин. — А теперь к нам просится. Чую, там что-то нечисто.

— Не знаю, — я пожал плечами. — По общению — нормальный. То, что у них прорывы теперь через день, тоже правда. Ну трусоват, наверное, что поделать. Но в целом, не от хорошей жизни пытается убежать. Точнее, вообще не от жизни, а от смерти.

— Давным-давно предлагали своими технологиями поделиться. Никому не надо было, — Путилин скорчил физиономию. — Они же прогрессивные европейцы, сами всё смогут, без диких варваров с востока. Ну вот и расплачиваются теперь.

Я решил не мешать ему высказываться. Хотя, на самом деле, это я пришёл на доклад, а не наоборот. Но мне было интересно послушать, что думает Путилин. Этот человек для меня до сих пор оставался загадкой. Как будто ящичек с потайным дном.

— Короче, мне он показался абсолютно нормальным, — сказал я, когда Аркадий Иванович замолчал. — Мы нормально сидели, байки травили, — тут я немного спохватился. — Точнее, он. Я-то по большей части слушал. Ну на винишко налегали, дамам знаки внимания отправляли. Две барышни оценили, да и подсели к нам. Ну, посол оказался не дурак и свою сразу ощупал. Оказалось, что из дамских прелестей у неё — чудесный острый стилет. Тут пришла мысль удалиться по-аглицки, не прощаясь.

— Росси был пьян? — как бы невзначай поинтересовался Путилин.

— На вино он налегал хорошо, — ответил я. — Возможно, немного подыгрывал, чтобы барышни ни о чём не догадались. Но там действительно ситуация была опасная. Короче, отвёл я его в уборную, а оттуда уговорил уйти его артефактом куда-нибудь в безопасное место. Посол достал свой карманный телепорт и сказал, что знает только два места: дворец и посольство. Мы решили, что во дворце делать нечего и оказались недалеко от Австро-Венгерского посольства.

— А дальше? — пристально вгляделся в мои глаза преподаватель.

— Продолжили пить, гулять, затем отсыпались, — отрапортовал я.

— Что ж, — ответил мне Путилин, склонившись над столом, и я почему-то решил, что он тут и спал, — Рад, что всё обошлось. Надеюсь, что впредь вы мне столько проблем… Хотя, о чём это я, фон Аден? Ты за пару недель столько натворил, что другие за жизнь не успевают. Так что даже не хочу думать, по какому поводу мы встретимся в следующий раз.

— Полагаю, по поводу изучения вашего предмета, — я вскочил со стула и вытянулся в струнку.

— А ты тот ещё лис, — хмыкнул Аркадий Иванович. — И тоже рыжий. Ладно, свободен, если что, вызову.

Я вышел за дверь, думая о том, что ему ещё просто не донесли о том, что вчера моя родная сестра выжгла круг диаметром в двадцать метров возле общежития травниц.

Дальше по распорядку был завтрак. Я внимательно оглядывал присутствующих. Мне было интересно наблюдать за своими сокурсниками. К своему огромному стыду за всё время обучения я ещё не перезнакомился и с половиной.

На Стене у меня никогда такого не бывало. Я там всё пополнение в первый же день знал. Сам приходил в казарму к новичкам и начинал их строить. Причём, это нормальная такая практика была.

Тех, кто молча сносил, потом не замечал. Те, кто сразу начинал бычить, обычно оказывались в лазарете. Я выбирал лишь тех, которые вели себя по-мужски, не унижаясь и не пытаясь выехать на крепких кулаках. Хотя Гризли я так и взял в свой отряд. Он попытался мне сразу нос сломать, когда я сделал ему замечание насчёт скомканного покрывала.

Сегодня счастливее всех остальных выглядела Радмила. Причём, причина такой радости нашлась тут же в столовой. Голицын — нахохлившийся и нелюдимый. Но главное тут было даже не это. Толстой в компании прежних друзей Голицына сидел и спокойно общался, а вот племянник Ермолова выглядел конкретным изгоем.

Да уж, никогда не угадаешь, как повернётся к тебе судьба. Надо всё-таки уважать других, и тогда в любой жизненной ситуации ты сможешь рассчитывать на помощь окружающих.

Артём Муратов о чём-то замечтался, не донеся кусок яичницы до рта. Ну этот ладно, надо к нему присмотреться повнимательнее. Мирослава сидела в одиночку и ела. Увидев меня, сдержанно кивнула.

Я прошёл к своим друзьям за стол и продолжил наблюдение. Оказалось, это даже интересно.

Снежана Морозова уже поняла, кто тут из девушек, так сказать, главный и всё время пыталась подсесть к Радмиле, но пока её телодвижения пресекались другими девушками. Братья Болотовы, которые, судя по всему, вообще не были братьями, сидели за отдельным столом. Причём, Ярослав осматривался, как и я. А вот Боян балагурил напропалую. За время, пока я находился в столовой, уже услышал три коротких истории, которые подразумевались, как смешные. Но никто не смеялся.

Только одна девица, которую не принимали ни в одну компанию, кажется, Светлана, щерилась на его истории, которые он называл анекдотами.

В дальнем углу стоял стол, где сидели трое боевых магов. Причём, все трое были Гриднями, да ещё и по верхней планке. Вот в них можно было уже узнать будущих военных. Они сидели с ровной спиной, не болтали, а исключительно насыщали боевой аппарат, коим являлось их тело. Из троих я знал имя только одного — Алексей. Он происходил из каких-то западных аристократов, которых лихо потрепало в ходе последних