Секретарь чудовища - Ольга Сурмина

это будет не чаще двух раз на дню. Будь мисс Грейвс его очередной секретаршей, Нэд бы просто злобно прищурился и процедил: «милая, я сам с тобой свяжусь, когда у меня будет время. Если ты не сможешь себя усмирить и дождаться этого момента, то мы с тобой не подходим друг другу, нужно расстаться».

И они смиренно ждали, несмотря на волнение. Все. Вот только с Дерекой так не выйдет. Дерека — будущая жена, и огромный пакет активов. Её влюбленную навязчивость, все же, придется терпеть.

Она так и топталась в кабинете, словно ждала. Ждала… еще чего-то.

— Все хорошо? Я сам к тебе поднимусь, как только закончу. — Вновь Ротман выдавил из себя очередную безучастную улыбку.

— Тогда я буду тебя ждать. — Девушка довольно кивнула, затем, все же, медленно вышла, и за дверью послышался топот удаляющихся каблуков.

«Я буду ждать» — сверлило в голове. Нэд раздраженно щелкнул зубами и уткнулся в монитор. Не то что бы она была прям через чур навязчивой, нет, совсем нет. Скорее… такой же, как другие. Но мужчина ненавидел контроль. Он чувствовал себя на своем месте только тогда, когда сам дозировал общение, даже если у других это вызывало дискомфорт. Власть… на то и власть, чтобы иметь возможность плевать на чужой дискомфорт.

Одри безучастным взглядом проводила удаляющийся силуэт, затем вновь уткнулась в лист самых популярных игр, пока никто не видит. Исследовательская работа сама себя не сделает.

Через пару минут в зале послышалось странное шевеление, затем раздался грохот разрывающийся хлопушки, отчего Элс встрепенулась и уставилась в конец коридора. «Привет, пролетариат!!» — раздался визгливый мультяшный голос. «Что у вас такие кислые лица⁈».

«Какой, к черту, пролетариат?» — секретарша потерла висок и раздраженно оперла голову на руку. «Что там происходит?».

— Мальчики и девочки! — Продолжал визжать странный голос. — Кто мне сейчас расскажет, где прячется принцесса Нэ́джин?

— У нас такой нет. — Послышался напряженный голос одного из клерков.

— Как это нет⁈ А я сейчас посмотрю… может, где-нибудь тут, под столиком прячется…

— У нас такая не работает!! — Тон становился напряженее и злее. — Спросите на другом этаже! Или к шефу зайдите, может, он знает!

В ту же секунду в конце коридора показался весьма высокий человек в бело-красном клоунском костюме. Одри едва не поперхнулась воздухом, затем, вытаращив глаза вжалась в кресло. Ярко-желтые помпоны заменяли ему пуговицы, а грима на лице было столько, что он едва не обваливался. Ярко-рыжий парик занимал большую часть веселой головы, которая в полумраке холла казалась жуткой. «Это что? Это кто?» — одними губами спрашивала у себя Одри, пока странный человек приближался.

— Эй, эй! — Так же мультяшно продолжил клоун, подойдя к её столику практически вплотную. — Принцесса Нэджин тут прячется?

— У нас правда нет девушки с таким именем, простите. — Хрипло выдавила Элс, бесцеремонно рассматривая костюм. — Вы, должно быть, этажом ошиблись.

В ту же секунду скрипнула дверь, и в проеме показался Ротман. Казалось, он был в бешенстве, настолько сильно, что краснел лоб и сами собой дергались глаза.

— Мне не послышалось? — Процедил он, глядя на странного гостя.

— О! Нэджин, принцесса, сколько лет!! — Клоун распахнул объятия в фальшивом ожидании, словно к нему сейчас кинутся обниматься.

— Катись в ад, Артур. — Прищурившись, ответил Нэд. — В цирке день открытых дверей? Или ты переехал в дурку? В таком случае, в дурке день открытых дверей?

— Ну-ну, перестань. — Голос слышался нарочито-расстроенным. — Говорят, от злости развивается импотенция. Вот будешь себя так вести — принцы разозлятся, и ни у кого на тебя больше не встанет.

— Я не буду расстроен. — Ротман мерзко улыбнулся. — Артур, ссохнись. Я не заказывал стендап с доставкой, спустись к охранникам, может, им твои шутки про импотенцию будут интересны.

— Нет, Нэд, я пришел к тебе. — Голос менялся. — Говорят, ты мутишь с моей сестрой.

— Ну да. — Мужчина прищурился. — И что? Это повод завалиться ко мне с анекдотами? Или ты пытаешься меня разозлить, чтобы я, как ты сказал, от злости стал импотентом? Ну да, тогда твоя сестра точно будет в безопасности. — Послышалась усмешка.

— А ты ублюдок, Нэд. — Вдруг выдал клоун вполне нормальным, низким голосом. — Интересно, если бы у меня не было сестры с пакетом активов, ты бы со мной стал мутить?

— Сперва родись заново женщиной, а там посмотрим. — Ротман иронично поджал губы.

— Шелли тебе было мало, значит. — Мужчина перестал улыбаться. — Сперва ты увел у меня девушку. Теперь замахнулся на мою сестру. Что дальше?

— Дальше я пойду обедать. — Нэд попытался пройти мимо клоуна, но тот преградил ему путь.

— Нет, не пойдешь, мы еще не закончили. Да и рановато для обеда.

— Тогда я сожру тебя. — Ротман раздраженно оскалился. — Мне не о чем с тобой говорить. Хочешь поплакаться — поной моей секретарше.

— Нэджин, хватит обрабатывать мою сестру. Отступи. Она — ребенок.

— Этот, как ты сказал, «ребенок» сам заинтересован в отношениях. Может, перестанешь уже соваться в чужую постель и уберешься назад в свой театр?

— Считаешь, что влезешь в кресло с её помощью? Потрясающе. Ну тогда, Ротман, у меня для тебя плохие новости. Если ты от неё не отлипнешь, я вернусь. И на этот раз насовсем. Я вернусь, и тогда кресло управленца ты не увидишь никогда. У тебя был шанс, если бы ты не замахнулся на святое. Я бы вернулся в свой театр. А твою жопу грела бы доверенность на управление.

— Доверенность на управление, какая честь. — Нэд закатил глаза. — Ишачить всю жизнь на твою семейку, занимательно. С нашей последней встречи… чувство юмора у тебя и впрямь стало получше. Хотя шутка все равно дерьмовая. — Он раздраженно оскалился. — Артур, можешь истерить, пока зубы не повываливаются, но твоя сестра сама ко мне пришла. Скажу больше, она сама мне себя предложила.

— И ты, ублюдок, великодушно согласился. Ротман, я тебя предупредил. Не нравится доверенность на кресло президента — пусть нравится кресло финдиректора. Люби, как говориться, то, что есть. — Он медленно повернулся к выходу и тихо бросил. — Простите, мисс, что вам пришлось все это услышать. Хорошего дня.

Одри шокировано вытаращилась вслед клоуну, затем тяжело выдохнула. Что… это только