Наука, стратегия и война (Стратегия и история) - Frans P.B. Osinga

и подвижность сил, сплоченность, рассредоточение и концентрацию". Кроме того, они подчеркивали необходимость действовать "на линии, угрожающей альтернативным целям". На тактическом уровне эти теоретики предписывали "концентрировать прямой артиллерийский огонь на ключевых точках, которые необходимо форсировать".42

Он объясняет, что в ранних кампаниях Наполеон использовал идеи теоретиков о разнообразии (как о "неожиданных способах"), двусмысленности, обмане и быстроте передвижения, чтобы удивлять и побеждать части превосходящих сил. Кроме того, Бойд признает, что эти идеи применимы и в партизанской войне: американские колонисты, испанские и русские партизаны "использовали разнообразие и быстроту, связанные с окружающей обстановкой (местность, погода, темнота и т. д.), а также мобильность/текучесть небольших групп, объединенных общим делом борьбы с тиранией/несправедливостью, для того чтобы преследовать, запутывать и способствовать поражению британцев и французов при Наполеоне".43 Здесь он также рассматривает связь движения, двусмысленности, быстроты, разнообразия, мобильности, текучести, с одной стороны, и их влияния на моральный фактор, с другой.

Бойд показывает, как Наполеон получил вдохновленную армию с солдатами-гражданами и новыми лидерами, порожденными революцией.44 Эта армия была организована в виде самостоятельных, но взаимоподдерживающих частей (дивизий) и могла быстро передвигаться, живя за счет сельской местности, без большого количества багажа и обозов с припасами. Она могла рассеиваться и концентрироваться быстрее, чем противники. Общими чертами наполеоновского способа применения этих войск были:

процесс планирования, который включал в себя вариации и планы на случай непредвиденных обстоятельств;

обширные операции по сбору информации, которые уменьшили неопределенность и упростили процесс планирования;

использование гибких и запутанных конфигураций блоков,

В сочетании с досмотровыми операциями это маскировало его реальные намерения и перемещения, обеспечивая безопасность;

использование стратегического рассредоточения и тактического сокращения для создания стратегической путаницы;

что привело к тактическому смещению подразделений,

которые путем быстрого сосредоточения собственных войск могут быть подавлены;

и, наконец, быстрой чередой и постоянно меняющимся калейдоскопом (стратегических) ходов и диверсий, которые расстраивают действия противника, нарушают его планы и выводят его из психологического равновесия, что в совокупности обеспечивает постоянный уровень инициативы.

Кроме того, Наполеон использовал единые линии операций как основу для взаимной поддержки частей. Он угрожал коммуникациям противника, чтобы изолировать его. Он заставлял противника сражаться в неблагоприятных условиях, проводя операции, которые удерживали или отвлекали противника (финты, маневры по прижатию), а также атакуя открытые фланги или слабые фронты. При этом он сохранял свободу маневра, создавая центры операций и альтернативные линии коммуникаций и держа их (по крайней мере, некоторые) открытыми. Что касается командования и управления, то Наполеон изначально использовал централизованную концепцию с низкой степенью тактического разнообразия, что создавало стратегический успех для достижения тактического успеха. Таким образом, путаница на более высоком уровне в лагере противника должна компенсировать однородность наполеоновских подразделений и их операций на более низком уровне.

В последующих кампаниях Наполеон заменил разнообразие, быстроту и внезапность на жесткое единообразие и массированный артиллерийский огонь, плотные колонны пехоты и тяжелую артиллерию против районов сильного сопротивления. На тактическом уровне он сделал упор на свободные, нерегулярные методы. И в итоге потерпел поражение.45 Бойд видит в первых победах обоснование собственных взглядов, а в последней, менее победоносной кампании Наполеона, находит вину в потере разнообразия и гибкости.

Далее он обращается с критикой к Клаузевицу и Жомини, главным аналитикам наполеоновского военного искусства. По мнению Бойда, Клаузевиц предложил стратегию следующего содержания:

Изнуряйте противника, заставляя его увеличить затраты сил.

Найдите центры притяжения, от которых зависит вся сила/движение, и, если возможно, проследите их до одного.

Сожмите все усилия, направленные против этих центров, в минимально возможное количество действий.

Максимально подчините себе все второстепенные и незначительные действия.

Двигайтесь с максимальной скоростью.

Стремитесь к крупному сражению (с превосходством в численности и условиях), которое сулит решающую победу.

Целью Клаузевица было "сделать врага бессильным", что подразумевает "уничтожение вооруженных сил противника". И если Бойд, как и Сунь-цзы, считал трения и неопределенность фундаментальными и неизбежными, а также потенциально решающими инструментами, то Клаузевиц, как считается, рассматривал неопределенность, страх, тревогу и другие моральные факторы как препятствие.46 Эти идеи явно противоречили взглядам Бойда, и он отразил свою критику на одном слайде, утверждая, что:47

Клаузевиц придавал слишком большое значение решающему сражению и недооценивал стратегический маневр.

Клаузевиц придавал большое значение методу и рутине на тактическом уровне.

Клаузевиц был озабочен попытками преодолеть или уменьшить трение/неопределенность и не обратил внимания на идею увеличения трения/неопределенности противника.

Клаузевица интересовала попытка истощить противника, заставив его увеличить затраты сил. Он не рассматривал и не развивал идею попытки парализовать противника, лишив его возможности тратить силы.

Клаузевиц неверно утверждал: "Центр тяжести всегда находится там, где масса сосредоточена наиболее плотно", - а затем утверждал, что именно туда должны быть направлены удары и именно там должно приниматься решение. Он не развил идею создания множества не сотрудничающих центров тяжести путем нанесения ударов по тем уязвимым, но критическим сухожилиям, связям и видам деятельности, которые позволяют существовать центру тяжести более крупной системы.

Бойд обвиняет Клаузевица в том, что тот не заметил, "что множество несовместимых или конфликтующих центров притяжения парализуют противника, лишая его возможности действовать целенаправленно, а значит, препятствуют активной деятельности и усиливают трения". И вероятным результатом клаузевицкого подхода, с его отсутствием разнообразия, как он утверждает, будут операции, которые "закончатся кровавой баней через хорошо регламентированную, стереотипную тактику и неизобретательные битвы на истощение, предложенные Клаузевицем".48

Обратившись к барону Анри де Жомини, он обнаруживает несколько интересных идей. Жомини подчеркивает свободные и быстрые движения, которые несут основную массу сил последовательно против фракций противника. Он советует наносить удары в наиболее решительном направлении - то есть против центра одного крыла или центра и одного крыла одновременно. По возможности следует захватить коммуникации противника и вынудить его вести бой на обратном фронте, используя основную массу сил для удара во фланг и атаки в тыл. При необходимости можно использовать отряды для блокирования прибытия подкреплений, а также для отвлечения внимания противника на другие направления. Если силы противника слишком растянуты, следует пробить его центр, чтобы разделить и разгромить его фракции по отдельности.

Однако Бойд расходится с Жомини в его "увлечении формой операций, пространственным расположением баз, формальными боевыми порядками и тактическими построениями, демонстрируя при этом отсутствие понимания использования свободных, нерегулярных стай партизан и скирмишеров для маскировки собственных операций, а также для сбивания с толку и нарушения операций противника". Жомини также утверждает, что театр военных действий и его подчиненные компоненты (зоны, фронты, позиции и т. д.) следует разделить на три подразделения - центр и два крыла - для облегчения охвата противника. Кроме того, следует подходить к противнику, располагая свои силы в косом порядке.