Космос. Иллюстрированная история астрономии и космологии - Джон Норт

с иностранцами могли иметь неприятные последствия для человека, брата которого казнили за помощь, оказанную им одному немецкому путешественнику в нелегальном вывозе из страны запрещенных материалов. Работая в Управлении астрономии, Сибукава имел возможность знакомиться со всей доступной ему зарубежной литературой. Его настойчивые попытки внести поправки в неточные данные, бывшие в ходу в то время (большинство из них сфабриковали астрономы, не испытывавшие потребности в достоверном отображении реальности), достойны драматического пера. В итоге он посвятил свои дни решению технических вопросов. Он понял, что его соотечественники в скором времени сами смогут ознакомиться с доктринами Коперника и Ньютона, и тоже постарался подготовить почву для этого, хотя и без особых симпатий к итоговым выводам этих теорий. «Давайте сначала расплавим математические методы западной науки, а затем отольем их заново в своих традиционных формах», – писал он, используя одну китайскую поговорку.

ИЕЗУИТСКАЯ МИССИЯ В КИТАЕ

Маттео Риччи родился в 1552 г. в городе Мачерата в Италии в семье фармацевта. Риччи вступил в орден иезуитов и изучал астрономию (в числе прочих предметов) в Римской коллегии. Из преподавателей колледжа наибольшее влияние на него оказал Кристоф Клавий, друг Галилео Галилея и один из наиболее уважаемых европейских астрономов того времени, не разделявший тем не менее идею Коперника о центральном положении Солнца во Вселенной. В 1577 г. Риччи покинул Рим с иезуитской миссией и, отправившись морем из Лиссабона, достиг сначала Гоа, а затем Макао, прибыв туда в 1582 г. В 1583 г. он добрался до Китая и присоединился к другому иезуитскому астроному Микеле Руджери. Риччи поселился в Чао-Чин в провинции Гуандун, но много путешествовал. Основав несколько миссий в разных частях империи, он, наконец, поселился в Биджине (впоследствии – Пекин) в 1601 г., пользуясь покровительством императора Ваньли. Он пребывал там вплоть до своей смерти в 1610 г.

Завоевав доверие в официальных китайских кругах своим умением разбираться в календарных вычислениях, Риччи и его соратники опубликовали тщательно подобранный сборник европейских материалов, которые аккуратно выбирались таким образом, чтобы продемонстрировать несостоятельность противоречивших им китайских наработок. Это совсем не сложно сделать в области астрономии. Труды Риччи, написанные на китайском языке, посвящены преимущественно теологии и этике, но помимо этого он перевел и издал сокращенный вариант сочинения Клавия об астролябии, календаре, сферической тригонометрии и общих математических вопросах, включая первые шесть книг геометрии Евклида. В этом ему помогал его ученик Сюй Гуанци. Они опубликовали несколько изданий огромной карты мира (179×69 сантиметров), дав китайцам первое представление о взаимном расположении земель и морей на большей части земного шара. В числе прочих полезных астрономических методик, которым учили иезуиты, была новая европейская алгебра, а позже – логарифмы и счетно-логарифмическая линейка для облегчения расчетов.

Нет нужды говорить о том, что влияние, произведенное всей этой деятельностью, оказалось весьма значительным и радикально поменяло направление развития китайской науки, которая практически не эволюционировала до начала правления династии Мин и раннего периода династии Цин. Однако в своих письмах, отправляемых на родину, иезуиты рисовали китайскую науку в радужном цвете. Они создали у европейцев впечатление, будто им удалось открыть великую астрономическую культуру. Что могло произвести на них такое сильное впечатление? Среди прочего они обнаружили в Китае богатый источник потенциально полезной астрономической информации, относящейся к далекому прошлому, которая сама по себе привлекала (и продолжает привлекать) внимание скорее с чисто астрономической, а не исторической точки зрения. Словом, обмены шли в обоих направлениях. Первый телескоп, достигший Китая, привез Иоганн Шрек (отец Теренций) в 1618 г. и передал императору в 1634 г. Шрек был талантливым ученым, состоял в переписке с Галилеем и Кеплером. Это произошло как раз в то время, когда иезуиты начали составлять капитальное изложение современного научного знания (как традиционного, так и западного) – проект, обладавший как научной, так и исторической ценностью, продолжавший успешно реализовываться и в XVIII в.

Судьба иезуитов в Китае резко изменилась в результате политических перемен. Если в начале 1600‐х гг. они находили некоторое сочувствие при дворе Мин, то впоследствии сила их убеждений, похоже, стала иссякать, поскольку в течение следующих двух поколений им удалось обратить в свою веру не более двух или трех высших государственных чиновников. Они стали испытывать трудности с публикацией трудов, содержащих западные воззрения. Обстоятельства резко изменились около 1644 г., когда маньчжурские оккупанты вторглись в пределы Великой стены, смели́ старое правление и основали династию Цин. В этой ситуации иезуиты воспользовались возможностью стать полезными своим новым хозяевам благодаря главным образом двум профессиональным навыкам: умению отливать пушки и осуществлять календарные реформы. Новая китайская династия нуждалась в новом календаре, чтобы, в соответствии с бытующими верованиями, подчеркнуть собственную значимость. Не успела еще захватническая армия войти в Биджин, а новый режим уже назначил главой Директората астрономии европейца. Предполагалось, что этот новый человек – Ж. Адам Шалль фон Белль – обеспечит новый двор традиционными астрологическими услугами, однако он настоял на использовании находящимся в его подчинении местным персоналом – китайцами и мусульманами – только западных методов.

Автократическое правление Адама Шалля длилось до 1665 г., когда его многочисленные местные враги, объединившись, успешно выступили против его астрономических и религиозных убеждений. Некоторых членов иезуитской миссии казнили, других – выслали, и христианская церковь на какое-то время закрылась. Шалль умер в 1666 г., но спустя три года его сменил другой иезуит, фламандский священник с более компромиссной позицией – Фердинанд Вербист, прибывший в Китай в 1669 г. Он получил образование в соответствии со строгими канонами ордена иезуитов. Вербиста определил на миссионерскую службу его предшественник в Китае Шалль, в течение восьми лет преподававший в иезуитском коллеже в Генте и имевший возможность оценить математические и астрономические способности Вербиста. Эти западные ученые обладали не только профессиональными навыками, но и феноменальной энергией. Например, Шалль к моменту своей смерти в 1666 г. работал вместе с двенадцатью китайскими помощниками над масштабным переводческим проектом, начатым в 1631 г. Совместно с Теренцием (Иоганном Шреком) и Джакомо Ро, Шалль перевел наиболее значимые разделы из ста пятидесяти западных книг; и Вербист с той же одержимостью продолжил этот китайский проект.

После разгона ордена иезуитов Вербист постарался войти в доверие к императору Канси и заслужить его покровительство. Он начал убеждать молодого правителя, что его местные астрономы не обладают достаточной компетенцией. Таким образом он надеялся склонить императора вернуть Директорат под управление иезуитов. Канси, правивший с 1661 по 1722 г., второй император многолетней династии Цин, настолько пленился астрономией Вербиста, что сам занялся ее глубоким изучением и понудил к этому своих придворных. Императорская обсерватория, основанная в 1279 г., стояла в запустении, и Вербист инициировал проект по ее обновлению, который был более или менее завершен к 1673 г. Он обладал исключительными дипломатическими способностями; внушительные сборники, содержащие его астрономическую переписку, опубликованы на латинском, португальском, испанском, русском, французском и голландском языках. Наиболее важные из его петиций императору, дошедшие до наших дней, составляют более тысячи страниц текста, написанного по-китайски.

В этом контексте наибольший интерес представляет календарь (учитывая его чрезвычайную политическую значимость в Китае). При китайском дворе существовало несколько соперничающих фракций, имевших разное представление об этом предмете; была даже группа, отстаивавшая технические приемы, используемые в мусульманском календаре. Похоже, что вопросы космологического характера интересовали китайцев значительно меньше, чем их европейских современников. Интересно наблюдать, как во второй половине XVII в. в научных трактатах иезуитов, если брать их в совокупности (в качестве примера здесь можно сослаться на Афанасия Кирхера), обычно рассматривалось большое количество различных систем мира, а окончательный выбор как бы предоставлялся читателю. Здесь можно встретить геоцентрические модели «Платона» и Птолемея; геогелиоцентрические модели, приписываемые «египтянам» или Марциану Капелле, а также Тихо Браге (всеобщему