НеТемный 7 - Александр Изотов

Тёмный огонь, тут же превратившись в шесть вытянутых щупалец, проскользнул между стволами, прошибая насквозь удивлённых противников, и всё закончилось всего за секунду. В меня успело прилететь два магических заряда, но полутёмная аура просто поглотила их.

Недолго думая, я взял курс на следующий такой же кусок леса, расположившийся на склоне в паре сотен шагов. Бегущего по склону бросса, облачённого в доспехи, явно там уже заметили, и поэтому в меня полетел сразу весь ворох магии и стрел.

На всякий случай я не стал подставляться, а прыгнул в сторону и старался по возможности уворачиваться, но всегда «трогал» своей аурой каждый снаряд и заряд, чтобы не позволить застать себя врасплох. И не зря — пролетевшая прямо над моей головой стрела вдруг пахнула в меня светлой аурой.

А потом, воткнувшись в склон за моей спиной, расцвела ярким взрывом, да такой силы, что меня даже чуть-чуть подбросило вперёд. Оправившись от удивления, я кувыркнулся, смещаясь чуть ниже, но через пару прыжков уже был в том самом лесу.

Пролетев между первых стволов, мне сразу же пришлось уворачиваться от огромного клинка, едва не оставившего меня без головы. Дерево за моей спиной жалобно скрипнуло, медленно заваливаясь и съезжая — его срезало, словно лезвием.

Выкинув в нападающего сформированный магический кулак, я отскочил в другую сторону и застыл, слегка удивлённый. Теперь против меня был не только отряд лучевийцев и магов. Сразу двое Храмовников Яриуса, закованные в золотые доспехи, подняли огромные двуручные клинки и вышли из-за толстых стволов.

Нет, трое… Тот, которого я снёс магией, теперь тоже поднялся и пытался зайти сзади.

— Тёмная шваль, тебе нет пути в наш мир! — бросил один из Храмовников сквозь прорези в шлеме.

Я искренне рассмеялся… О, Бездна, этот вестник тупости что, шутит⁈

— А тебя не смущает, что с вами маги, использующие Магию Тьмы? — я показал на лучевийцев, окружающих меня.

— То не Тьма, а лишь тень святого клинка, брошенная от сияния самого Яриуса! — прокричал Храмовник.

Я лишь поджал губы… Ну, теперь хотя бы ясно — с такими промытыми мозгами и спорить бесполезно. Впрочем, так даже лучше.

Чем сильнее мне достаются противники, тем сильнее становлюсь я.

Глава 31

Все противники, с которыми я сейчас дрался, представляли для меня единственный интерес — я пробовал свои новые силы, пытался нащупать их грани, нижнюю и верхнюю. Так же я нащупывал возможности противника, которые мне противостояли.

Кстати, то, что именно здесь, в Бросских Горах, я встретил Храмовников Яриуса, меня никак не удивило. Они не пришли защитить Камнелом от орды упырей, и значит, окончательно приняли сторону.

А слова, услышанные от рыцаря, и вовсе заставили меня рассмеяться… «То не Тьма, а тень от священного клинка!» Ох, Бездна, в этом мире твоя ересь по остроумию превзошла всё, что мне приходилось слышать.

Я поражён. Я приятно потрясён, Бездна, что твои служители оказались не такими уж и тупыми валенками. Склонить на свою сторону Храмовников вместе с их солнечным богом, и при этом они ни на секунду не усомнились? Да, это заслуживало уважения.

Ну, а раз так, то и недооценивать противников я не стал. Никаких поддавков, полный выброс сил — и пусть жалеют, что они не на той стороне. Вы хотели увидеть, какие кулаки у сил добра? Ну, что ж… Смотрите!

* * *

Все эти мысли нисколько не мешали мне сражаться с целой толпой. Я сразу же бросился к Храмовникам, понимая, что нельзя держать их на дистанции. Уж лучше пусть они мешают друг другу, чем действуют сообща.

Надо полагать, трое рыцарей сразу поняли, что за противник перед ними. Потому что, попытавшись меня ослепить священным сиянием, один из них сразу же согнулся, едва не пробитый насквозь моей же рукой.

Кулак оставил в его нагруднике самую настоящую дыру и явно поломал рыцарю рёбра. Чтобы проделать этот приём, мне пришлось сотворить настоящее чудо, жонглируя стихиями — огонь, Тьма, бросский огонь…

Другие двое застыли, глядя, как их напарник рухнул без сознания, а я с диким оскалом вытащил кулак из пробитой дыры… Полутёмный огонь дарил мне бешеную скорость и дьявольскую силу, одновременно разгоняя мышцы бросской яростью, и прожигая материю, как настоящая Тьма.

Даже зачарованные светом Яриуса доспехи не помогли. Впрочем, тут была немного другая причина — просто местный бог солнца и света немного осквернён Тьмой, и его чары уже не имеют никаких защитных свойств. Так что, чего они удивляются-то?

— Но как? — только и вырвалось у Храмовника.

Я не стал отвечать, а просто, схватив его поверженного соратника за края дыры в нагруднике, метнул его, словно закованную в металл тряпку. Тело снесло рыцаря, а другой попытался в это время напасть на меня — и замер, глядя, как я перехватил клинок голой рукой.

Ну, не совсем голой… Мою ладонь тонкой магической плёнкой огибало изменённое «огненное яйцо», напитанное и огнём, и Тьмой, и кровью. Но такого мастерства этим олухам можно и не знать, всё равно не оценят.

Да и зачем, если им осталось жить всего ничего?

Кажется, Тьма подбрасывает в моё сердце слишком много злости… Стиснув зубы, я тут же долбанул клинком по шлему Храмовнику, просто оглушив его, а затем таранным ударом ноги закинул его в лесную чащу. С хрустом стали падать несколько деревьев…

Так, надо успокоиться. Нельзя допустить напрасных убийств, мне ещё нужна моя светлая душа… А лишний вес грехов лишь сделает её уязвимее перед Бездной.

— Ты же лиственник! — заорал Хрмовник, сбитый бесчувственным телом своего напарника, — Тебе нельзя убива-а-ать!

Он уже высвободился и метнулся с клинком навстречу мне. С ним я тоже особо не церемонился — просто сломал клинок ребром ладони, потом подсёк противника ногой и перехватил за горло.

— Спасибо, что напомнил, — процедил я сквозь зубы, старательно контролируя свою злость.

Но Храмовник, кажется, даже не заметил, что мои пальцы со скрипом сжимают его латный воротник. Он вытаращился на свой сломанный меч и буквально задрожал всем телом…

— Невозможно! — только и прохрипел он.

Ну⁈ Может, сейчас догадается?

— Яриус, дай мне сил! — он, отбросив клинок, сбил мою руку и попытался воткнуть кулак мне в лицо.

Нет, не догадался… Ну да ладно, пусть живёт, может, ума наберётся.

Остановившийся кулак дрожал от напряжения перед