Сама невинность для магната - Ольга Грон

Что-то здесь не так.

Набираю полный чайник воды, достаю из шкафчика наш лучший сервис и заношу в зал, где уже расположились на стульях мама и этот… мой папочка.

Незаметно разглядываю его профиль, обнаружив, что между нами и впрямь есть сходство. Мужчина поворачивается — и я быстро подхожу к столу.

— Может, достать вина? У меня стоит неплохое в запасе. Белое и красное, — смущенно предлагает мама гостю, поглядывая на нашу допотопную «стенку».

— Не стоит, я за рулем. Как-нибудь в другой раз, — улыбается он.

Выйдя на кухню за блюдом для торта и лопаткой, выглядываю наружу и вижу стоящий в нашем дворе белый внедорожник. М-да, совсем не из дешевых.

Возвращаюсь к своим родителям, принеся остальную посуду. Почему-то в груди бурлит жгучее негодование. Мне так и хочется высказать недовольство за то, что он объявился в нашей жизни столько лет спустя… и опоздал.

Но затем вдруг вспоминаю бабушкины слова — о том, что мама сама ему ничего не сказала, потому как отец был женат на другой. Пожалуй, надо успокоиться и хотя бы поговорить, а дальше будет видно, как относиться к этому человеку.

Я ведь сама мечтала с ним познакомиться. Даже Герману о нем пару раз говорила. И Касаткин сам интересовался, что мне известно об отце. Не имеет ли он отношения к тому, что мой папочка вдруг решил меня навестить?

Нет. Невозможно. Тогда мама тоже удивилась бы. Но она ведет себя так, словно они заранее пообщались и все обсудили.

В дверь вваливается бабушка с двумя пакетами, и я, забрав ее ношу, кивком указываю на соседнее помещение.

— У нас тут гости. Мамин бывший — мой… отец, — сообщаю ей шепотом.

— Да что ж это такое творится, батюшки свят? — тихо восклицает она. — И что он, сам пришел в нашу квартиру?

— Ну да. Торт принес и цветы. Видимо, хочет поговорить. Я иду к ним.

— Тогда я пока все доварю, не буду вам мешать, — замечает бабушка полуприготовленное мясо. А сама так и поглядывает в сторону зала.

Вскоре приношу чай и присоединяюсь к маме и отцу, который к этому времени немного расслабился. Мне и впрямь любопытно, что ему от меня нужно. Познакомиться, конечно, стоит, но у него наверняка есть другой интерес.

Поневоле вспоминается сцена из фильма «Москва слезам не верит», когда отец Александры вдруг заявился к ним домой. Вот примерно так же. Но мы ведь не в фильме, а в самой что ни на есть настоящей жизни. И встреча выглядит, по меньшей мере, странно. Когда Игорь на меня смотрит, я слегка смущаюсь, а он начинает спрашивать, чем я занимаюсь и что мне вообще нравится.

Признаюсь, что совсем скоро получу диплом инженера-строителя, и это еще больше удивляет моего отца:

— Надо же, дочь, оказывается, пошла по моим стопам! Ира, как ты могла скрывать от меня такое сокровище?

— Простите, а вы тоже работаете в этой сфере? — осторожно спрашиваю я, пока мать мнется с ответом. Постепенно разговор становится все интереснее.

— «Алмаз Инвест Строй». Может, слышала о таком? Это моя компания.

Выпадаю в осадок. Нижнюю челюсть приходится ловить ладонями в прямом смысле этого слова. Конкурент Германа — вот, кто он. Теперь ясно, почему его имя показалось таким знакомым.

Не понимая, что со мной, он продолжает рассказывать о своей работе, одновременно поглядывая на меня. Спрашивает об учебе, о планах на будущее. И я довольно скромно отвечаю, что пока еще не знаю, где именно буду работать. О романе с Касаткиным и вовсе молчу в тряпочку. Сперва надо обсудить тему с Германом. Да и роман наш может закончиться очень быстро.

Мама ест торт, не вмешиваясь в беседу. А мне кусок в горло не лезет. Едва заставляю себя отломать немного и положить в рот, да и то, чтобы хоть какое-то время не отвечать на вопросы. Перевариваю новую информацию, пока толком не зная, как лучше реагировать на слова отца.

— Я хотел бы познакомиться с тобой поближе. А еще познакомить тебя со своей старшей дочерью, Кристиной. Вы с ней похожи. Правда, у нее совсем не мой характер — вся в свою мать, — говорит тем временем Вольский.

— А мы уже знакомы, — вспоминаю я и о том, что Герман когда-то едва не породнился с этим человеком, после чего они оказались «по разную сторону баррикад». Надо выяснить, что между ними произошло, в чем был предмет спора. Чтобы разобраться для себя, могу ли я доверять своему новому родичу.

— Как это? И где познакомились? — удивляется отец.

— В театре. Около месяца назад, — проглотив кусочек, сообщаю я.

— Точно, где же еще она может ошиваться... У нее какие-то отношения с режиссером.

Наверное, зря об этом сейчас сказала, но уже поздно. Как говорят: слово — не воробей, вылетит — не поймаешь. Теперь он спросит у своей Кристины, как все было, и поймет, что я находилась в театре с Германом. Но это никоим образом не подтверждает нашу интимную связь с главой «Эталон-групп». Отец и так узнает, где я проходила практику — мать наверняка проболтается.

— У меня есть предложение, и я хочу, чтобы ты хорошенько подумала, — тихо говорит Вольский, когда мать выходит, решив унести тарелки.

— Да? И какое? — делаю невинные глаза, хотя в голове в этот момент крутятся сотни мыслей и предположений. Мне уже не терпится обсудить все с Германом.

— Я хочу подтвердить наше родство официально. Сдать анализы на совпадение ДНК. Конечно, я и так верю, что ты моя дочь — ты очень на меня похожа. Но, пойми меня правильно, Алина…— выдает он совсем неожиданно.

— Но зачем это вам? — не выдерживаю я.

— У меня всего два ребенка, один из которых — ты. Кристина совершенно не хочет вникать в нюансы моего бизнеса. Я вообще не знаю, что у нее в голове. Возможно, потом тебе перейдет часть моих активов… Я пока не уверен, время покажет, могу ли доверять тебе. Но подстраховаться заранее должен.

— О как… Мне надо подумать, — говорю я, пребывая в шоковом состоянии.

— Подумай. У нас есть время. И еще… Я хочу, чтобы ты обращалась ко мне на «ты», а не по имени-отчеству. Все же мы не чужие друг другу люди.

— Договорились, — киваю я.

—