Свой выбор - 2 - Рина Зеленая

— Ох… — услышала девочка потрясенный вздох декана. — Мисс Грейнджер, откуда вам это известно?

— Я… я слышала, — начала было гриффиндорка, повернувшись к декану, но тут же сбилась, увидев искривленные в недовольстве губы волшебницы, — в… в поезде. После зимних каникул.

— К вашему сведению, мисс Грейнджер, даже если мистер Малфой озвучил эти сведения при вас… хотя я больше поверю, что вы, как обычно, просто сунули свой нос не в свое дело, — вкрадчиво произнес Северус Снейп, сверля девочку тяжелым взглядом, — никто не давал вам право выносить личные дела чужой семьи на всеобщее обозрение. Вам стоит не таиться по углам, в компании Финнигана и Уизли, выслеживая учеников и преподавателей, и не по запретным коридорам шататься, получая награду за нарушение правил, а перестать бездумно заучивать книги и разобраться с тем, что именно в них написано!

Гермиона едва усидела в кресле. На глазах девочки навернулись слезы. Ей хотелось вскочить и убежать.

— Ну-ну, Северус, — прерывая возникшую тягостную паузу, миролюбиво произнес директор, — зачем же так? Ты пугаешь девочку.

— Попробуй такую напугай, — проворчал декан Слизерина едва слышно.

У Гермионы в ушах стучала кровь, но фразу она уловила и тут же еще сильнее разрыдалась. Но в этот раз Поттер не трансфигурировал для нее платок из пуговицы. Наоборот, вороненок смотрел на нее хмуро и печально. Так он не смотрел на нее даже в тот раз, когда гриффиндорцы уговаривали его на вылазку в запретный коридор. Грейнджер с ужасом осознала, что прямо здесь и сейчас испортила мнение о себе сразу у трех преподавателей и двух студентов. И если Малфой мало ее интересовал, то вот все остальные…

«Тогда, в лазарете, идея признаться директору выглядела иначе! — сама себе пожаловалась гриффиндорка. — Я ведь просто хотела как лучше!»

«Ты была зла на Поттера и хотела отомстить, — поправил ее внутренний голос. — Себе-то не ври».

— Не стоит винить мисс Грейнджер, она просто проявила сознательность, — сказал верховный чародей. — Могли пострадать дети. Ведь так, девочка моя?

Гермиона согласно закивала.

— Значит, ты поступила верно, — успокоил ее директор. — Думаю, до отправления поезда времени хватит, чтобы собрать все изготовленные Гарри артефакты. Уверен, все поймут, что это для их же блага. Я верну вещи осенью, если не обнаружу ошибок.

С этими словами Дамблдор уставился на Драко Малфоя, но тот и не подумал отдавать кольцо. Наоборот, слизеринец ответил директору хмурым взглядом исподлобья и накрыл порт-ключ другой рукой.

— Простите, директор Дамблдор, а у вас есть мастерство в артефакторике? — совершенно спокойно спросил Гарри Поттер, вызвав короткую вспышку негодования у хозяина круглого кабинета, тут же сменившуюся мягкой улыбкой.

— Нет, Гарри, — ответил пожилой волшебник. — Но, думаю, у меня хватит навыков, чтобы разобраться.

— Да? — с интересом уточнил мальчик и вдруг радостно улыбнулся в ответ. — Значит, вы умеете читать магическую подпись на артефактах? И умеете разбирать структурную схему? Можете по этапам воссоздать процесс изготовления и удостовериться, что ни на одном из шагов не была допущена ошибка?

Директор чуть растерялся, но быстро собрался.

— Я живу на свете очень долго, мальчик мой. В моем окружении было и есть много мастеров в разных областях. Невольно учишься у них кое-чему…

— Магическая подпись? — оттягивая на себя внимание, спросил Малфой. — Ты про печать-клеймо?

— Нет, что ты! — улыбнулся Поттер светлой улыбкой и его глаза вспыхнули. — Это немного другое. Клеймо можно подменить, стереть. Магическая печать — подпись артефактора прямо в схеме плетения. Например…

Он огляделся, явно ища предмет, на котором можно объяснить наглядно, уставился на директора, а потом сделал резкий пасс рукой, будто ловил летящий ему в лицо снитч. В тот же миг очки Дамблдора сорвались с его носа и очутились в руках Поттера.

— Мистер Пот… — в полном возмущении начала МакГонагалл. И Гермиона была готова ее поддержать.

— Очень интересно! — перебил обеих рейвенкловец, каким-то непонятным для гриффиндорки образом подвешивая очки в воздухе и щелчком пальцев заставляя их крутиться вдоль невидимой оси.

— Возмутительно! Гарри! — вскричали декан и студентка Гриффиндора, но мальчик не обратил на них внимания.

Вместо этого Поттер вытащил тонкую серебристую палочку из кармана жилета и выписал в воздухе сложную фигуру, беззвучно что-то проговаривая. И в тот же миг вокруг очков в разных плоскостях начали вращаться спирали синего, зеленого, алого и фиолетового цветов, вдоль которых мелькали буквы, руны и цифры.

— Для наглядности, — сам себе шепнул мальчик и снова стал махать металлической палочкой. — Мне пока не все удается с магической подписью, но это основа основ. Ни один мастер или подмастерье не оставляет свое изделие без такой подписи.

После манипуляций Поттера мелькающий текст сам собой скомпоновался в небольшую ярко-фиолетовую надпись в облаке серебристого газа. Теперь все собравшиеся могли прочесть содержание подписи. И, сделав это, преподаватели разом уставились на затаившегося в своем кресле Дамблдора.

Тот, видя внимание к себе, выхватил палочку и развеял надпись. Потом попытался призвать очки при помощи Акцио, но те продолжали висеть в воздухе.

— 1941-й? — ни к кому не обращаясь, спросил Драко Малфой. — Мастер Ф. М. Лаконте? По заказу Д. Уоррена для М. Уоррен? Два зачарованных стекла диаметром 1,8 дюйма с чарами… Что это такое?

— Уоррен? — задушено переспросила Минерва МакГонагалл. — Уоррен?

— Гарри, — Драко дернул Поттера за рукав, видя, что взрослые не собираются ничего объяснять. Флитвик и Снейп хмурились, будто что-то вспоминая, а МакГонагалл таращилась на Дамблдора полными неверия глазами.

— Если я ничего не путаю, то… В 1941 году знаменитый итальянский магистр артефакторики Филиппо Лаконте по заказу мистера Уоррена изготовил зачарованные стекла для очков… М.? Это же Миртл, да? Миртл Уоррен, — начал вороненок шепотом, но в тишине кабинета, нарушаемой лишь мягким жужжанием всевозможных приборов, его слова звучали более чем отчетливо. — Судя по описанию, Миртл Уоррен родилась с весьма редкой, но неопасной магической болезнью. Волшебница, при собственной повышенной эмоциональности, не могла разобраться в тех чувствах, которые демонстрировали окружающие. Очки должны были и отсекать часть эмоций девушки, и позволить ей читать поверхностные мысли окружающих. Весьма сложные чары… И несовместимы с защитой от повреждения. Легко разбить одно или оба стекла… Но стекла зачаровывались по отдельности и таким образом, что разделение