ВПК СССР - Татьяна Григорьевна Васина

Одним из первых был построен НИП-10 в поселке Школьное недалеко от Симферополя. Ввод его объектов военными строителями был осуществлен в 1957 г. Первый сеанс радиосвязи с первым искусственным спутником Земли был проведен из Школьного, с НИП-10. НИП-10 специализировался на управлении космическими аппаратами военного назначения. Перехват сигналов с американских спутников тоже осуществлялся оборудованием, установленным в поселке Школьное. В 1970-х гг., когда готовилась программа луноходов, рядом с поселком находился полигон, где происходили их испытания и обучение экипажей для их управления. Учились управлять луноходами не дистанционно, а вручную космонавты Виктор Горбатко и Виктор Пацаев.

Строительство НИП-16 в Евпатории было закончено 26 сентября 1960 г. НИП был предназначен для связи с межпланетными станциями. Здесь происходили сеансы связи с межпланетными станциями, отправлявшимися на Луну, Марс, Венеру. Здесь же, в Евпатории, работал экипаж операторов, управлявший луноходами. Для сеансов связи с аппаратами «Марс» использовался радиотехнический комплекс «Плутон».

В 1959 г., когда проводились испытания советских баллистических ракет на дальность, перед ОКБ-1 Королева встала проблема: как зафиксировать падения головных частей? Сергей Павлович предложил использовать для наблюдения специальные корабли.

Сказано – сделано. Так на Тихоокеанском флоте появилась Тихоокеанская гидрогеографическая экспедиция-4, в морском просторечье ТОГЭ-4. В нее передали корабли «Сибирь», «Сахалин», «Сучан», «Чукотка».

Для обеспечения связи с советскими спутниками Земли и космическими кораблями в СССР использовали специальные корабли, оснащенные специальной техникой связи.

Первыми в 1960 г. в состав новой флотилии были переданы из торгового флота «Долинск», «Краснодар», «Ильичевск». Переоборудовать их как надо не успевали, так как должны были провести запуск АМС в сторону Венеры, поэтому аппаратуру сняли со специальных машин и прямо на автомобильных рамах загрузили в трюмы кораблей. Для обеспечения кораблей связи топливом в флотилию включили танкер «Аксай».

Развитие лунной программы не могло быть обеспечено прежним количеством научно-исследовательских судов, и в конце 1966 г. вышло постановление о разработке проектов кораблей телеметрии и командно-измерительного. Уже в январе 1967 г. были отправлены на ленинградские верфи на переоборудование сухогруз «Геническ» и четыре лесовоза: «Невель», «Моржовец», «Кегостров», «Боровичи». По окончании переоборудования в июне 1967 г. «Геническ» в память о погибшем космонавте Владимире Комарове был переименован в научно-исследовательское судно «Космонавт Владимир Комаров». Проектирование переоснащения и переоборудование судов происходило одновременно. На командно-измерительный комплекс, например, нужно было поставить специальные антенны, мощные радиопередатчики, ЭВМ «Минск-22». Это оборудование требовало большого количества электроэнергии, и нужны были мощные электрогенераторы. Тем не менее в середине лета 1967 г. переоборудованные корабли ушли в океан.

Скрывать то, что у нас появились суда нового типа, не стали. Даже посчитали это вредным, так как легенд для прикрытия имеющихся уже судов, видимо, уже не хватало. Поэтому 18 июня 1967 г. ТАСС заявило, что в состав научного флота Академии наук СССР включены девять кораблей. «Космонавт Владимир Комаров» и «Бежица» были приписаны к порту Одессы, «Боровичи», «Кегостров», «Моржовец», «Невель» и «Долинск» – к порту Ленинграда, «Ристна» базировался в Таллине, а танкер «Аксай» в Батуми. И теперь эти корабли могли бороздить просторы Мирового океана и появляться в любой нужной для космической программы точке.

Авиация в 1945–1991 гг

Авиация победившей державы

В Советском Союзе авиации всегда уделялось огромное внимание, считали ее если не самой лучшей, то одной из лучших в мире. Но наступил 1941-й, и оказалось, что мы не лучшие. И спорить с этим было бесполезно, потому что господствовали в небе отнюдь не краснозвездные самолеты. Ситуацию мы переломили – взяли количеством, да и качеством иногда тоже отличались, и техническим, и летным. Все-таки мы выиграли несколько воздушных битв, например в Сталинграде, на Курской дуге, на Кубани. И над Берлином, несмотря на появление немецких реактивных истребителей, мы так или иначе имели превосходство.

Война закончилась. Мы одержали победу, имея численное преимущество над немецкой авиацией. Однако высшее руководство СССР грыз червь сомнений. Победить-то мы, конечно, победили, а вот своих реактивных двигателей и, значит, реактивных самолетов у нас, можно сказать, не было, несмотря на то что мы кое-что все-таки в этой области делали. Но перспективы у этих немногочисленных работ, например авиаконструктора Болховитинова (БИ-1), двигателиста А. Люльки, почти и не просматривалось…

Да что говорить о реактивной авиации, когда даже в поршневой у нас не все было гладко! Упущений мы допустили много. И одно из них – слабость стратегической авиации. У нас была дальняя авиация, и летали там на ТБ-7 (Пе-8) и Ил-4. Дальность полета четырехмоторного Пе-8 была 5800 км, и потолок был приличный – 10 000 м, где мало кто летал во время войны, и бомбовая нагрузка была неплохой для того времени – 2 т. Но выпускать этот самолет в военное время было очень трудно – дюралюминий был в страшном дефиците. Ил-4 был двухмоторным, дальность полета – 2600 км, потолок – 9000 м и бомбовая нагрузка – 1 т. Во время войны в конструкции Ил-4 в связи с дефицитом дюралюминия некоторые элементы стали изготавливать из дерева. Конечно же их выпустили гораздо больше, чем Пе-8. Оба самолета были введены в серию еще до войны, в 1940 г. На них летали бомбить Берлин, Кёнигсберг, на Пе-8 даже летали в Англию с дипломатической миссией через линию фронта (специально оснащали самолет для высотного полета кислородным оборудованием), но массового применения, как в авиации союзников, все-таки не было. Мы громили немцев больше во фронтовой полосе.

Ту-4, или Краденая мощь

Нужен был новый высотный бомбардировщик дальнего действия, надежный, простой в эксплуатации, с большой грузоподъемностью. К концу войны перед конструкторскими бюро Туполева и Мясищева, занимавшимися проектированием бомбардировщиков, Сталиным ставится задача разработки стратегического бомбардировщика с параметрами, превосходящими его предшественников. К началу 1945 г. в КБ Туполева была готова концепция нового бомбардировщика Ту-64. Но после визита в Кремль к Сталину его дальнейшую разработку пришлось бросить. Перед туполевцами поставили хитрую задачку – скопировать американский бомбардировщик Б-29.

Почему именно Б-29 и почему именно скопировать? Да потому, что ничего подобного по тактико-техническим характеристикам (ТТХ) и по качеству производства не только у нас, а даже у немцев не было! Люфтваффе (немецкие ВВС) имели прекрасную авиатехнику, но использовали ее так же, как и советское командование, на фронте и в ближайших тылах противника. Совершать глубокие рейды вглубь советской территории немецким летчикам приходилось не часто – самолеты нужны были на передовой на Восточном фронте. А вот союзники каждую ночь бомбили Германию с аэродромов Великобритании. Единственное, что смогло противопоставить немецкое командование летающим армадам бомбардировщиков американцев и англичан, так это тяжелые