Возвращение Повелителя. Книга I - Александр Евгениевич Владыкин

и медленно заваливающегося на бок своего подельника, а в следующее мгновение уже никакие житейские мелочи его больше не волновали, так как я вбил ему кадык в горло. И сразу зажал рот и аккуратно уложил на землю — мне его предсмертные хрипы не нужны, меня впереди третий участник их концессии ждет.

И вот этот третий меня удивил. Нет, он, конечно, не почувствовал, как к нему приближается невидимая опасность (я вернулся в сумрак). Просто… Просто это был хорошо мне известный начальник службы безопасности Нижегородского княжества Денис Романович Воронин, и приказать ему что-то мог только мой отец — князь Олег Нижегородский. Моей мачехе, которая, уверен, и стоит за всеми покушениями на меня, Людмиле Валентиновне он не только не подчиняется, но и находится с ней в определенных контрах. Факт хорошо известный всем и, разумеется, мне тоже. Что он-то тут делает? Или это отец настолько обиделся на меня за то, что произошло на Высшем Совете аристократов, что решил так со мной посчитаться? Не может такого быть.

На этот раз полностью выходить из сумрака я не стал, а только протянул в реальный мир руки, схватил Воронина сзади за плечи и одним рывком забросил его к себе — в мой призрачный мир.

К слову, никакой он не призрачный, а только кажется таким. Да, тут присутствует только один серый цвет в добрых ста оттенках, но все абсолютно материально. Если в реальном мире растет дерево, то оно есть и здесь — серый ствол, чуть посветлее листья. Такая же история с домами, реками и всем остальным прочим. Так что пытаться пройти сквозь какую-нибудь стену не стоит — только лоб расшибешь. И еще здесь царит полная тишина. Можно кричать, можно в барабан бить — ни звука не раздастся. Этим мне сумрак всегда и нравился — зайдешь в него и, исчезнув из видимого мира, спокойно думаешь о чем-нибудь. Хоть сидя, хоть прогуливаясь по коридорам замка или лесным тропинкам. Заходить в сумрак — это моя уникальная способность (может, когда-то кто-то еще и мог, но я о таком никогда не слышал), которую я получил, вернувшись из фолианта древнего мага, так что никто меня здесь не тревожил и не отвлекал.

Правда, так успокаивающе сумрак действует только на меня. Остальные живые существа, попав в него, испытывают жуткий страх. Говорят, что из них уходит вся радость жизни и им начинает казаться, что они попали в царство мертвых. Попробовал я как-то коня своего завести в сумрак, хотел покататься по серым полям, так он всеми четырьмя копытами так уперся, что с места его сдвинуть невозможно было.

В общем, компанию мне в моих прогулках по сумраку никто и никогда добровольно не составлял. А вот принудительно бывало. Как это сейчас с господином Ворониным происходит. Даже не думает сопротивляться, и о своем пистолете, который я даже не потрудился у него отобрать, забыл. Бредет впереди меня и только иногда затравленно оборачивается, бросает на меня испуганно-непонимающие взгляды и губами шлепает — видимо, спросить что-то хочет. В эти моменты я ему знаком показываю, чтобы себе под ноги смотрел, а то еще споткнется о какой корень и растянется во весь свой не слишком большой рост.

Так мы с моим пленником до места нашего пикника и дошли. Я открыл проход и сначала вытолкнул в реальный мир Воронина, а потом и сам вышел. И тут я и увидел впервые страх Вениры. Она вся сжалась в комок и юркнула за спину капитана Давлеева. По-моему, даже глаза закрыла. Что это ее так испугало, интересно? Не безопасник же моего отца, в конце концов? Вид он сейчас имеет совсем не угрожающий. Сидит на пятой точке на траве и судорожно ртом воздух хватает. Руслан тоже реакцию своей «учительницы» не понял.

— Венира, — он постарался вытащить девушку у себя из-за спины. — Он безопасен. Неужели ты не видишь, что это его сиятельство его сюда привел?

— Ходящий путем сумрака и дорогами мертвых поклялся уничтожить весь род до десятого колена, — услышал я бормотание Вениры.

Ага… Стало быть, это ее сумрак так испугал. Да, когда я выхожу из него, то заглянуть в него можно. Получается, будто я дверь приоткрываю, и за моей спиной видна его мрачная серость. А вот, кто там кого поклялся уничтожить, представления не имею, как и то, какое отношение это имеет к Венире.

— Венира, хватит, — говорю я. — Сядь спокойно в свой шезлонг и не трясись. Вон, воды минеральной или вина выпей.

Впрочем, надо сказать, что и капитан чувствует себя не в своей тарелке сейчас. Он-то Воронина сразу узнал — он с ним знаком гораздо лучше меня, так как по службе не раз пересекался. Пусть Воронина и нельзя назвать сослуживцем Руслана, но это тоже «человек в погонах», и то, что он мог стать убийцей, а никакого другого объяснения его появлению вместе с наемниками рядом с нами найти не получается, вызывает у Давлеева гадливое удивление, явно читаемое во взгляде, которым он меряет безопасника.

— Денис, как ты мог? — спрашивает капитан, подходя к Воронину и вынимая у него из наплечной кобуры пистолет. — Ты же офицер, а не наемный убийца?

— А… — отвечает тот невнятно, указывая пальцем на появившегося с другой стороны из-за деревьев человека с пистолетом.

Это из той группы, с которой я приказал расправиться Ди. Опасности не представляет. Выражение лица полубезумное, пистолет в руке пляшет. Ни в кого он сейчас стрелять не будет, да и не попадет. Кроме того, я уже закрыл всю нашу компанию, включая Матвеича, продолжающего, как ни в чем не бывало, хлопотать возле мангала, щитом.

Впрочем, дара речи Воронина лишило не появление убийцы, а Ди, которая зацепившись ногами за ветку, висит у него над головой. Вот из-за такой способности долго находиться в подобном положении некоторые и верят, что вампиры могут превращаться в огромных летучих мышей.

Апофеоз сцены. Ди хватает бандита сверху за голову, сначала чуть дергает ее влево, потом резко и сильно вправо (все по науке, однако) и, наконец, отрывает от тела. Кровь из разорванной артерии фонтаном бьет вверх и окатывает Ди. Не с ног до головы, но руки и лицо в значительной степени. М-да… Не может девушка без красивых жестов обойтись. Юная еще совсем.

— Ди! — я ее поступком недоволен. — Я же приказал одного живым взять!

— Все исполнено, хозяин, —